…Доброга Ковалёв, полномочный представитель Империи, двигался в середине колонны, словно рядовой воин. Может только чуть более богатые доспехи и выделяли его среди прочих воинов. Большие кони кипчакской породы, возвышавшиеся над мелкими заморенными лошадёнками местных, которые сами были, как правило, низкого роста, да ещё и захудалого вида. Не все, естественно. Но большинство людей стоящих на улицах своей столицы. Впрочем, попадались и другие – откормленные, с горделивой, точнее, хвастливой осанкой, пышно и нелепо, на взгляд слава, одетые, с нацепленными, где только возможно, драгоценностями. Множество женщин в широченных одеяниях, с громадными то ли гребнями, то ли заколками в сложных причёсках. Все – черноволосые, с желтоватой кожей, узким разрезом глаз, как у ниппонцев. Похоже, что одного корня люди. Впрочем, если вспомнить, какими были раньше жители Провинции Восходящего Солнца, и какими стали – сравнение оказывалось явно не в пользу тех, кто сейчас глазел испуганными глазами на воинов, едущих по улицам грязного и бедного городка. Детей не было видно – их, по-видимому, не пустили родители. А жаль. Интересно было бы посмотреть на них. Ведь давно известно – как государство относится к детям и женщинам, такое оно и на самом деле, как бы не старались обмануть приезжих местные жители. И солдаты у них заморенные. Мелкие. Доспехи – сущий срам! Одно название. Оружие из скверного железа. Чуть ли не из болотной руды. Огнебоев нет. Во всяком случае, ничего похожего посол не видел. А вот славы… Сразу видно, что местные их боятся. Ну, это понятно – закованные от пяток до макушки в сталь, с добротным оружием, равного которому здесь нет. На гигантских, по сравнению с местными, конях, упрятанных под кольчужные сетки тончайшей работы. Да ещё тяжёлые всадники на турах. Такого тут точно никогда не видели, и даже представить себе не могли. И перед этим воздухолёт прилетал… Нет, корёсцы должны отнестись к Империи с уважением и почтением. К тому же мы ничего не требуем от них. Наоборот, предлагаем. Им сейчас нелегко. Монги взяли несколько основных крепостей, обложили оставшиеся укрепления, а основные силы под командой их лучшего полководца Саратая совершают сейчас бросок на столицу. Корёсцы ещё не знают этого, но два, максимум – три дня, и их отряды ворвутся в столицу, устроят резню… Потому и взял с собой посол всех всадников. Пехота осталась прикрывать корабли и пристань. А на пяти больших возах погружены крепостные огнебои с запасом огненного зелья. С тысячей всадников он, Доброга, легко пробьётся через самые плотные построения орды и вернётся в порт, где сможет погрузиться на корабли, где находится ещё три тысячи пеших воинов, стрелков, крепкоруких с осадной техникой. И где парит в воздухе их главный козырь – воздухолёт с запасом огненных ядер… Кажется, это дворец их государя. Точно. И охрана в железе. И оружие получше. И одежда почище. Скрестили копья перед передовым рядом славов. Ну, что же… Поднёс ко рту рог, коротко прогудел, отдавая команду "Стой". Весь отряд замер на месте, бухнул раз барабан, и мгновенно все всадники оказались на земле, держа своих коней и быков за уздцы и кольца. Местные замерли – поразились выучке. А вот и встречающие… От ворот спешила кучка народа, одетых в одежды грязного цвета бордо, в нелепых квадратных шапках с крылышками позади. Чиновники? Похоже… Бухнул вновь сигнальный барабан славов. Команда "Расступись." По ней все славы сделали шаг в сторону, образуя узкий проход, по которому вперёд двинулся Доброга и сопровождающие его толмачи. Спокойно, не спеша, уверенно. Встречающие корёсцы замерли перед шеренгой витязей, поклонились. Те разошлись в стороны, открывая коридор, но местные не рискнули войти в глубину строя. Скрестив руки на животах, ждали, пока посол дойдёт до них… Ритуальный, судя по всему, обмен словами. Ну да это толмачам работа. Ему пока молчать нужно. Ага. Шепчут, что надо идти. Тогда двинули. Охрана расступилась, пропуская. Прихлебатели и сановники впереди, семенят мелко. Ну и одежда же у них… Прямо смеяться хочется, особенно, эти трясущиеся крылышки шляп…
…– И что там за дворец?
Посол рассмеялся в голос, поскольку утомительный и нудный до невозможности день подошёл к концу, и сейчас славы уже разбили походные шатры на большом поле, выделенном под их стоянку. Теперь люди отдыхали, готовили пищу на кострах, благо дрова местные обитатели доставили. Да и воду привезли, и еду кое-какую. Но тут славы и сами могли их угостить – продовольствия с собой они взяли предостаточно…
– Дворец, говоришь? Крыша на четырёх столбах! Меж теми столбами – бумажные стенки! Бумажные!!!
Громовой хохот был ему ответом от слушателей, и Доброга продолжил рассказ:
– Вошли внутрь – эти грязнокрасные в две шеренги выстроились, ручонки свои на пузах сложили. И вояки местные кое-где стоят. Куча всяких дармоедов, девчонки их в платьях уродских. Впереди – помост деревянный, крашеный. На нём сидит наверху мелкий плюгавенький мужичонка. Усики редкие. Шапка квадратная, но без крылышков. Одежда жёлтая. Местный… Император…
Слушатели вновь рассмеялись. Ещё бы! Вот в Державе Дворец Княжий… Что в Славгороде, что в Куско – чудо из чудес! Каменный, огромный! И сами столицы: что Полуденная, что Полуночная – по миллиону народа в каждой живёт! Дома высокие, Улицы – широкие! А тут – три всадника на быках разъехаться не могут! Дерьмо прямо на камне разлито. Нет, к приезду то гостей прибрали, конечно. Но чуткий нос слава запах различает! Народ – запуганный, забитый. Солдаты полуголодные, да и простой народ, похоже, так же сытости от рождения не видел… И улицы вымощены неровно. Иные камни словно зубы торчат. А некоторых вообще нет. То ли забыли положить, то ли кто вытащил… Словом, на последнем издыхании страна. Орда её завоюет легко. Без сомнений. Если славы не помогут…
– Доброга! Где Доброга?
Посол поднялся от костра, возле которого сидел с остальными. Явились дозорные.
– Что случилось?
– Да явился тут к тебе их министр военный. Для разговора с глазу на глаз.
…Отряхнул рубаху воевода, леггинсы, направился к своему шатру:
– Проси. И пусть нам чего-нибудь спроворят…
…Чхве У с любопытством осматривался по сторонам, пока его коня вели под уздцы огромные охранники. Он бы не поверил, если бы кто-нибудь рассказал, что есть люди столь огромного роста. Все – весёлые, с горделивой походкой, широкоплечие и молодые. Лишь посол был постарше прочих. Но какое же у них оружие! Взглядом знатока министр сразу понял, что это очень непростые мечи и копья. А их луки… Вряд ли среди корёсцев найдётся хотя бы десяток тех, кто способен натянуть лук славов… Даже боязно немного. Впрочем, наверное, он волнуется зря. Чужаки сидят спокойно у своих костров, их дозорные несут службу, охраняют своих конец и быков, а так же повозки. И сразу видно, что к дисциплине пришельца приучены – их полотняные шатры стоят чёткими рядами, образуя ровные ряды. В середине – большие возы. А покои посла ничем не отличаются от палаток прочих воинов. То ли у славов так принято, то ли это совершенная маскировка…
Полог шатра откинулся, и Чхве У увидел возникшую в проёме, освещённом изнутри, знакомую фигуру посла. Впрочем, узнал он его лишь по возрасту. Поначалу то показалось, что все чужаки имеют одно лицо. Рядом возник славянин, переводивший официальные речи императора и посла:
– Прошу вас.
Сделал приглашающий жест в сторону посла. Министр зачем то осмотрелся по сторонам, затем медленно покинул седло и протянул поводья коноводу. Затем шагнул внутрь…
…– Значит, вы хотите порт?
Доброга кивнул, и Чхве У задумался – понятно ведь, что славы желают иметь перевалочную базу для своих товаров. Место, которое будет под их контролем. Нечто вроде Дворов иностранных купцов, где действуют их порядки и законы… И хотят не навсегда. На время. Даже готовы платить аренду. Если Корё желает – то военными материалами. Если нет – то золотом или серебром. На усмотрение хозяев. Зато с другой стороны, если им понравится, не захотят ли они сами захватить Корё, как недавно покорили Ниппон? И вообще, что значит оказать помощь в войне против монгольской орды? Чем конкретно славы могут помочь? Металлом? Военными материалами? Готовым оружием и военными машинами? Продовольствием? Тогда почему бы не предоставить военные отряды? Да такие солдаты разобьют монголов за один раз!.. Слав грустно улыбнулся – Император строго-настрого приказал принимать участие в военных действиях против монгов лишь в случае непосредственной угрозы жизни славов. То есть, гости могут обороняться. Но нападать – ни в коем случае. Почему? Да просто – приказ Императора Славов… Услышав такое, министр разозлился – зачем тогда помогать? Или славы боятся монголов? Хотят загрести жар чужими руками? И вообще, страна Корё разорена многочисленными восстаниями, долгими неурожаями, а теперь ещё и вторжение! Или пусть корёсцы умирают, а славы потом придут и добьют измотанного врага? Тогда как же понимать желание Империи оказать помощь? Установить торговые отношения? И чем вообще, если не кровью жителей страны придётся расплачиваться за поставленные военные материалы? Но посол, к удивлению Чхве У не стал оправдываться или настаивать на чём либо. Всего лишь сказал одну фразу – мол, если корёсцы не хотят, то славы настаивать не будут. И они готовы утром же отправиться обратно и покинуть Корё навсегда. А чем это грозит – господин министр узнает послезавтра. А может и даже завтра ближе к вечеру И нехорошая ухмылка промелькнула по лицу посла, человека с длинным носом, загорелой светлой кожей и круглыми глазами… Корёсец сразу задумался – о чём таком может идти речь? Впрочем, скорее всего, о монголах. Но те осаждают три оставшиеся крепости. Или осада – это уловка? Отвлекающий шаг? Спросить? У чужаков – небесная лодка. Значит, они могут летать в недосягаемой вышине и видеть всё, что творится внизу, на земле. Тогда понятно… Но это же…
