невольно захлопнулась!
Я ненадолго отвернулся в сторону огорода, а когда посмотрел на Ильича, то оказалось уже слишком поздно...
В тот же момент мужик разогнался и со всей скорости вмазал ногой по двери туалета, от чего весь деревянный каркас с хрустом отлетел в сторону, оставив на своём месте лишь дырку в земле.
Ильич виновато уставился на меня, но продолжал сохранять оптимизм:
— Ой, ну тут доски гнилые уже, любому понятно будет. Но кто же знал, что настолько? Главное доступ к туалету теперь уже есть!
Этого мне ещё не хватало. Сейчас бы выходить в туалет и сверкать задницей у всей деревни на виду! Ох, Ильич...
После очередной выходки я сделал глубокий вдох и попрощался с недотёпой по-доброму. Ругань мне здесь ни к чему, он же не виноват, что ума недалекого. Мужик попробовал возразить, предложив мне свою помощь, от которой я поспешил отказаться. Кто его знает, что он ещё здесь сломает?
Я взглянул на остатки досок, что когда-то служили каркасом и грустно вздохнул. Они действительно уже частично начали гнить, но туалет простоял бы год точно, а то и два. А теперь уже поломанный каркас оказался совсем непригодным.
Длительная дорога заметно вымотала меня, сил заниматься домом сегодня уж точно не было. Впрочем, как и топить печь, ведь все доски, что я нашёл, оказались влажными после недавнего ливня. Ночью пришлось укрываться двумя одеялами. Я бы взял и больше, да вот только не нашёл. Благо сейчас весна, а значит холода совсем скоро отступят. Надеюсь завтра солнечная погода будет, пойду по дрова да на солнце их выложу. Пусть сушатся.
Разбудил меня сильный шум на улице. Я посмотрел в окно — темно и ничего не видно, а шум тем временем становился всё сильнее и сильнее. Я схватил кочергу, что стояла возле печки и направился на шум.
Кто-то истошно долбился в дверь.
Да кого там принесло в столь поздний час?
Вооружившись толстой железной кочергой, я пробирался через непроглядную темноту к двери. Стук превратился в настойчивые попытки выломать и без того хлипкую защёлку.
— Кто там и что вам нужно? — желая угомонить ночного гостя выкрикнул я.
Шум затих, но этот кто-то всё ещё стоял за дверью.
— Мне ещё раз повторить? — мой требовательный голос раздался эхом по всей комнате.
— Это я! Николай! Открывай дверь, — ответил гость.
— Не знаю я таких! Что ты здесь забыл ночью? Случилось чего? — от резкого пробуждения мозг с трудом соображал.
Раздался еще один мощный удар в дверь, после чего мужчина за дверью закричал:
— Это мой дом! Да как ты посмел туда вломиться, а ну открывай! Даю тебе шанс сделать это по-хорошему!
Нащупав в темноте выключатель, я нажал на него, и комната озарилась светом.
— Твой дом? — удивился я, ведь как меня заверяли, этот дом заброшен. Да и что тут говорить, я сам своими глазами видел весь хаос.
— Мой! Конечно мой! Открывай, поговорим, — голос немного успокоился.
Я поднял защёлку вверх, и светловолосый мужчина средних лет зашёл внутрь, вот только сразу после этого он метнулся с разъяренными глазами в мою сторону. Ему хватило ровно одного мощного удара кочергой по коленке, чтобы рухнуть камнем на пол.
— Ты что творишь! — сделал ему замечание я, — кидаться на людей, даже не разобравшись во всём? Перед тобой, между прочим, председатель!
Я замахнулся кочергой, от чего мужчина со страхом прикрыл лицо руками. Бить его не хотел, только лишь слегка припугнуть, дабы утихомирить.
— Председатель? — глаза мужика округлились, — Прошу прощения, мне и правда стоило сначала разобраться во всём.
— Впредь ведите себя сдержанней! Так, для начала, меня зовут Александр Александрович! Приятно познакомиться, Николай. Как вас по батюшке? — Кочерга все еще грозно нависала над ним, — Я совсем недавно приехал, а дом мне выдали. Ты уж конечно извини за вторжение, но как меня уверяли, он пустует уже давно. Как это объяснишь?
Николай недовольно покосился в мою сторону и виновато опустил голову, словно не желая рассказывать о случившемся. Вот только выбора особо не было.
— Павлович я, но по имени как-то привычней. Летом считай в одних портках уехал отсюда, а потом золото я мыл на северах, сейчас чай не старое время, из колхоза уйти можно, паспорт есть, — он похлопал ладонью по карману видавших виды брюк, — деньги в руках водились бешеные.
— Что-то не очень ты похож на богача, — со скептицизмом заметил я.
Вид у него и правда был не презентабельный, замызганная куртка из брезента с потрепанными рукавами, из под неё выглядывал грязный свитер, старые брюки и донельзя грязные ботинки с веревками вместо шнурков.
— Да ты, председатель, не смотри на одежду, а дослушай. Я после нового года в Калугу приехал, а там на вокзале с бабой познакомился. Ну и завертелось, сам понимаешь. Крутились-мотались, кабаки, шмотки стерве этой рыжей покупал. Ну и денежки-то тю-тю. А как карман дно показал, так она меня и выперла.
— А с одеждой что? Ты как будто пешком с Калуги добирался. Утра подождать не мог?
— Да я бы дождался, конечно, дык её муж вернулся! Приехал с вахты под ночь прям, Представляешь? Я-то сильный, сам видишь, — я посмотрел на хлипкого мужика, но утвердительно кивнул, чтобы дослушать историю до конца, — Вот только он за топор сразу схватился, а мы с бабой и без того уже так ругались каждый день, что она даже останавливать его не стала! Как попёр на меня, дык пришлось в чём был из её квартиры сматываться, — он тяжело вздохнул, — и что-то мне так противно стало и от неё, и от города этого... что понятно стало, пора до дому до хаты. Ты извини, если что. Вернулся в свой дом, а дверь заперта, дык ещё и внутри кто-то поселился. Немного вспылил, — раскаялся Николай, — спасибо, что приглядел за домом, дальше я сам.
— Дальше ты сам? Извини, конечно, но этот дом выдали мне, — перспектива провести всю ночь на улице меня не радовала, да и к кому пойти я не знал.
— Но он мой! — намертво вцепился мужик.
Конфликт хотелось всё же решить мирным путём. Мы уселись за скрипучий стол, Коля осмотрелся и сказал:— А что мы
