событий, ее словно б не волновало, что из охотника, расставляющего сети на жертву, она превратилась в мишень для насмешек. Кажется, в ее взгляде я видел азарт.
И ведь зубоскалы, решившие отыграться за то, что ими крутила в свое время Анна Михайловна, имеют все шансы выйти сухими из воды. Если свадьба не состоится, княжну Соколову моментально окрестят бесплодной. И любой брак будет для нее закрыт.
С принцем ребенка не вышло. С великим князем не получилось. Так, стало быть, дело не в мужчинах.
Постепенное падение рода Соколовых стало началом конца для семьи Выборгских князей — так думают очень многие. Раз общество позволяет себе поливать грязью Анну Михайловну, которая ранее этим обществом вертела по своему усмотрению, значит, ее уже списали.
Вражда Невских и Соколовых вросла этим людям в подкорку. Инерция мышления не позволяет им осознать, что время изменилось. А потому, следуя неизменному желанию отомстить Соколовой, они действительно не допускают мысли, что роют себе могилу.
Я-то точно знаю, что этому браку быть. И вот тогда-то Анна Михайловна припомнит всем и каждому его слова. Ведь она станет не просто великой княгиней Невской, вернув себе титул, потерянный из-за действий Михаила Викторовича. Но и станет супругой куратора Царской Службы Безопасности, официально второго по влиянию и возможностям человека в Русском царстве.
— Как и прежде, Анна Михайловна, — произнес я, предлагая невесте великого князя локоть, — я предпочитаю мешки ворочать. А языками пусть чешут те, у кого слишком много свободного времени, чтобы тратить его на досужие сплетни.
Она улыбнулась, беря меня под руку. Тряхнув собранными в косу волосами, невеста великого князя решительно повела меня в сторону столовой.
— Это мне в вас всегда нравилось, Дмитрий Алексеевич, — сообщила Анна Михайловна, когда мы пересекли гостиную. — Вы — человек дела. Каким был мой отец, и каким является мой будущий супруг. Без сомнения, пока в Русском царстве есть такие мужчины, нашу страну будет ждать светлое будущее.
Я обозначил вежливую улыбку в ответ.
— Я смотрю, вам пошла на пользу договоренность об этом браке, княжна, — заметил я. — Хотя, признаюсь честно, мне казалось, вы никогда не отступите от родовой вражды. Но я рад, что был не прав. Вы производите впечатление гораздо более счастливой женщины, чем прежде.
Княжна Соколова чуть прикрыла глаза, продолжая улыбаться.
— Я понимаю, о чем вы, Дмитрий Алексеевич, — произнесла она. — Однако вы просто не представляете, каков Емельян Сергеевич на самом деле. И не сможете меня понять в силу физиологических причин. И нет, это вопрос не телесной близости, а той духовной свободы, которую мне предоставляет мой будущий супруг. Никогда я еще не чувствовала себя так прекрасно.
Мы миновали еще один пустой зал, где обычно проводили танцы для молодых гостей во время приемов в особняке великих князей Невских.
— Я искренне рад за вас, Анна Михайловна.
Однако пока что решил не доверять ей до конца. Инерция мышления и мне свойственна, я слабо верю в то, что люди способны измениться. Однако признаю, что порой так и происходит.
В основном, конечно, в силу внешних обстоятельств, а не по собственной воле. А Анна Михайловна лишилась всей кровной родни, статуса, титула. Все, что у нее осталось, это ее собственная жизнь. Так что перемены возможны.
Но княжна Соколова слишком опытный интриган, чтобы верить ей на слово сразу же. Позднее, возможно, свое мнение я и изменю. А пока что буду стараться не расслабляться в ее присутствии.
Наконец, слуги открыли последние двери перед нами, и мы с Анной Михайловной вошли в столовую, где уже сидел в кресле великий князь Невский. При нашем появлении он поднялся со своего места и, улыбнувшись, произнес:
— Добро пожаловать, князь Романов, — сказал Емельян Сергеевич, после чего перевел взгляд на свою невесту. — Анна, спасибо, что встретила нашего гостя.
Княжна выпустила мою руку и, улыбаясь, ответила первой:
— Как мудрая женщина, я не стану мешать мужчинам общаться. А потому, если понадоблюсь, позовите меня, Емельян, — и, быстро коснувшись губами его щеки, выпорхнула через те же двери, в которые мы вошли.
Великий князь проводил ее взглядом и, потерев щеку, кивнул мне на стул.
— Прошу, Дмитрий, садись и приступим к делу, — произнес он.
Я кивнул, опускаясь на сидение, но стоило мне устроиться, как в кармане завибрировал телефон. На столе рядом с великим князем затрясся его аппарат. Мы переглянулись.
— Хранители нанесли новый удар, — первым прочел новостное уведомление Емельян Сергеевич. — Убит командующий испанских войск. Вместе со всем своим полком.
Я кивнул, откладывая свой телефон в сторону.
— И это как раз нам и стоит обсудить на самом деле, Емельян Сергеевич, — произнес я, после чего добавил: — Отныне Хранители работают под моим руководством.
— Я не ослышался? — переспросил Емельян Сергеевич, потирая пальцем экран своего телефона.
Я улыбнулся и кивнул.
— Пожалуй, расскажу с самого начала, — произнес я. — А дело было так. За некоторое время до того, как магия пришла в мир, несколько человек по всей Земле получили некое видение. Вместе с видением они обрели мощь, которую не так давно продемонстрировали Хранители в Германском рейхе. Эти люди назвались Основателями. Организовав свое общество Януса Двуликого, Основатели собрали нескольких заинтересованных лиц, составили договор, лежащий в основе нашего мира. Магическая резня после подписания договора прекратилась. Время шло, Основатели нашли себе преемников. И эти преемники и назвались Хранителями. В число их задач входило поддержание не только соблюдения договора, но и развитие человечества — в первую очередь по росту населения. Потому что сила Хранителей зависит от количества людей, живущих на Земле.
Великий князь покачал головой.
— Что за видение, Дмитрий Алексеевич? — задал он свой первый вопрос. — И кто его им послал?
Я пожал плечами.
— Видение рассказывало о пришествии магии. Это дало Основателям время подготовиться. Также там упоминалась некая сущность, способная уничтожить человечество. Для противодействия этой сущности и нужно было развивать человечество. Не только плодить новых людей, но и двигать прогресс.
— Отсюда у «Армтек» такие разработки, — негромко предположил Емельян Сергеевич.
— Да. Основатели получили некое описание технологий, которые нужно было создать. И для этого у общества Януса Двуликого появился «Армтек». Но главное не в этом, Емельян Сергеевич, — произнес я.
— Вы говорите о существовании силы, способной передавать такие знания, Дмитрий Алексеевич, что мне сложно думать о чем-то ином, — признался великий князь, после чего добавил: — Я вообще не уверен, что именно я должен быть человеком, которому это следует знать.
Я улыбнулся, рассматривая лежащую передо мной ручку ножа.
— Вы, Емельян Сергеевич, самый здравомыслящий человек из тех, кому я могу доверять, — пояснил я свой выбор. — Главное не в том, что было некое видение. Это сейчас недоказуемо, а содержание самого видения, по слухам, хоть и было записано, но никто из последующих поколений Хранителей лично его не видел. Так что я считаю, что это красивая выдумка, призванная сплотить тайное общество теневых правителей мира.
— Как масоны? — уточнил великий князь.
— Именно, — кивнул я. — Так вот, нам с вами сейчас не так важно, правда ли были это видение и наславшая его сила. Гораздо важнее, что Хранители существуют, и мне удалось их в некоторой степени возглавить. И заставить убивать ключников, которые на самом деле — всего лишь подставные фигуры.
Великий князь вскинул бровь, и я пояснил:
— По неведомой мне причине Хранители самоустранились, — проговорил я, — делегировав кучке разных представителей аристократии свои обязанности и позволив им использовать имя общества Януса Двуликого. Однако эти подставные ключники стремились удовлетворить собственные амбиции, а потому наплевали на приказы Хранителей. Тем более что за отступление от задачи никто их не наказывал. Так мы пришли к производству газа и другим военным разработкам. Однако теперь, когда Хранители вернулись в мир и начали убирать ключников, нам с вами, Емельян Сергеевич, необходимо решить, как мы будем использовать мое назначение главным над Хранителями.
Собеседник вновь покачал головой.
— Да, не так я себе представлял этот ужин, — признался он с усмешкой. — Так что вы, Дмитрий Алексеевич, все же предлагаете?
Я пожал плечами.
