Ратибор. Кого боялись наши предки - Александр Фомичев

Что я хотел сказать, то и сказал! — вскинул голову Бернт, гневно сверкнув зелёными очами. — А вы лучше молитесь своим богам, чтобы сдохнуть тут успеть до их возвращения! Иначе посмотрим, кто тут ещё на угольках танцевать будет!

— Да ваших там рыл сорок, не больше, чего они нам сделают⁈ — князь беспечно отмахнулся.

— А под сотню не хочешь⁈ — вскричал зло варяг и тут же осёкся, поняв, что сболтнул лишнего. Но было уже поздно. Пленник грязно выругался, сокрушённо покачав головой. — Красиво ты меня сейчас развёл… Хитёр, лис!.. — пробормотал он тоскливо.

— Сотня, значит. По пятьдесят рях на ладью в среднем, как и поведал нам главный малорослик… Благодарю за ценные сведения, — Святослав довольно улыбнулся. — Забирайте, они ваши, — кивнул он Мури. — Так будет по совести. Вас они обидели, вам и решать их судьбу.

— Они сами её выбрали, когда встали на разбойничью дорожку, — староста быстро махнул рукой своим, и те с оружием наперевес тут же бросились на пленников всем скопом. Викинги поняли, что это конец. Кто-то из них стоически принял смерть, а кто-то всё же не удержался и дико закричал. Но предсмертные вопли варягов быстро заглохли, и слышно лишь было, как поднимаются и опускаются с характерными хлюпающими звуками топоры с баграми да копьями. Народный суд, быстрый и страшный, представлял собой зрелище не для слабонервных. Вскоре всё было кончено; когда толпа местных расступилась, опознать восемь изувеченных тел на буром от крови снегу уже не представлялось возможным.

— Всё-таки деток своих они не зря в юрте заперли, — гыркнул исподлобья Ратибор. — Незачем им видеть такое…

— Да уж… И по-твоему, это справедливость сейчас восторжествовала? — Мирослав угрюмо глянул на рыжего приятеля.

— А разве нет⁈ Разве не справедливо, когда родители жертвы и она сама решают, что делать с теми, кто над ней надругался? — Ратибор резко обернулся к Мирославу. — Да, выглядит всё это крайне жёстко, даже жестоко, но разбойнички сами напросились, Велес свидетель! Или их что, по головке погладить надо было⁈ Аль к совести взывать, которой, похоже, у них нет, да никогда и не было⁈ Суровый, но вполне справедливый спрос за злодеяния этих душегубов мы видели сейчас! И подумай, что бы ты сам сделал с этими выродками, если бы они, не приведи Сварог, конечно, в твой дом так зашли⁈ Или, может, их отпустить надо было⁈ Ты что предлагаешь? Пирогами таких гадов ползучих кормить да счастливого пути им желать? — рыжебородый исполин всё больше распалялся.

— Да нет, конечно, дружище, это я так, не кипятись… — Мирослав смутился, ибо крыть ему было нечем. — Неужель просто другого выхода нет…

— Нет! — сказал Ратибор как отрезал. — Это было справедливое возмездие! И участь свою они заслужили сполна!

— С тобой сложно не согласиться, огневолосый великан! А ведь мы совсем не кровожадные по натуре, но довести до предела можно кого угодно, — раздался голос старосты деревни за спиной Ратибора. Друзья обернулись. Мури стоял и неуверенно переминался с ноги на ногу, как будто хотел сказать ещё что-то. Наконец, он решился и продолжил: — Нельзя вам на ту сторону, русичи, ещё раз вам говорю! Заняты те земли силой куда более могучей и древней, чем вы себе представить можете! Предупреждаем вас, как предупреждали ваших собратьев и всех, кто приходил до них! Не стоит на тот берег ступать человеку! Хозяева леса не стерпят присутствия чужаков на своих территориях, тем более людей! Не любят они их… Точнее, нас!.. Да, вы крепкие, умелые воины, сомнений нет, но это не поможет…

Ратибор с Мирославом переглянулись.

— Благодарим за предупреждение, уважаемый, но мы всё же переправимся на ту сторону Волокеи, — хмуро молвил в ответ Ратибор. — Не затем мы сюда столько вёрст топали, чтобы назад повернуть, когда уже находимся у цели нашего путешествия! Заодно поглядим, что там за хозяева такие… Очень даже интересно стало на них посмотреть! Лишь бы топора боялись да огня… Тогда сдюжим! С помощью своей секиры да словца крепкого я вообще могу горы свернуть! — осклабился под конец рыжебородый богатырь.

— Угу, и реки вспять повернуть! — едко крякнул Мирослав.

— Не путай мою секиру с лопатой, друже, — с улыбкой укорил приятеля Ратибор. — В земле копаться моя старушка (как любовно называл своё оружие рыжий гигант) не очень любит.

— Как знаете!.. — Мури сокрушённо вздохнул, понуро опустив голову. — Вот никто нас не слушает!..

— Ты сам-то, мил человечек, видел этих твоих хозяев? — недоверчиво вопросил старосту Мирослав.

— Конечно, и не раз! Правда, издалека, на том берегу. Когда мы рыбачили на речке. А близко — нет, слава богам! Те, кто видел их вблизи, домой не возвращаются!

— А может, там, вдалеке, ты просто медведя узрел, а? Топтыгина, то бишь… А почудилось с перепугу бог весть чего… — хмыкнул с сомнением Ратибор.

— Сам ты медведь, — обиженно хрюкнул Мури. — Ага, вся деревня периодически путает косолапых с йотунами!

— Йотуны, значит, — пробормотал задумчиво подошедший Белогор. — Любопытно…

— Похороните по-людски морских забияк да приводите всех наших сюда, — тем временем бросил Святослав Яромиру. — На чём перебираться на ту сторону есть, так что тянуть с переправой не будем!

— Сделаем, — воевода согласно кивнул в знак того, что приказ понял.

— Если вернутся те две посудины варягов, что ушли вниз по течению, скажите им, что это мы присыпали их собратьев снежком, — Святослав повернулся к старосте Балтви. — И ждём их в Караиме, если хотят поквитаться.

— Можете не сомневаться, что мы этим негодяям так и сообщим, — охотно пробурчал Мури.

— А мы и не сомневаемся в этом! — оскалился зло маячивший недалече Колояр. — Как восьмерых безоружных, на коленях стоящих, толпой насмерть забить, так вы тут как тут! А как самим отпор дать этим лиходеям, без помощи со стороны, так кишка тонка! Уже не такие смелые, да⁈

— Надеюсь, вы не будете злоупотреблять нашим гостеприимством и побыстрее переберётесь на тот берег, — Мури развернулся и пошёл прочь от русичей к своему народу.

— Мне показалось, или он ласково пожелал сейчас нам всем сдохнуть побыстрее? — чуть ли не взвизгнул Милован, один из приятелей Колояра. Второй, Драгорад, согласно рыгнул на это замечание.

— Может,