Работы было очень много, практически мое присутствие требовалось всюду.
Г. К. Жуков охватывал не все, болячки выводили его из наших боевых порядков.
Меня терзало и то, что я еще числился на гражданской работе, и не где-нибудь, а в стане враждебно настроенной ко мне экспедиции. За мою прямоту против воровства и мздоимства, за нелицеприятные высказывания руководству экспедиции. По¬ советовались мы еще раз с Г.К. Жуковым, и я вылетел в Чимкент 10 августа 1971 г.
В этом же месяце, в августе, уволился я из геологической экспедиции и всей семь¬ ей переехал к родителям жены, которые жили на границе Московской и Тульской областей. Г. К. Жуков меня уговаривал сразу поселиться в Москве, но я решил поупрямиться, устроился в совхоз рядом с Академгородком в Пущино. Получил там квартиру для семьи, а позже перешел и сам работать в дирекцию научного центра АН СССР. С Жуковым, Ахромеевым и Скрябиным мы имели постоянную связь. Жуков мне рассказывал, что Брежнев постоянно интересуется, куда я запропал – «где он, возможно, с ним что-то случилось»?
– Мне, – сказал Георгий Константинович,- Андропов рассказывал о его реши¬ тельности «где-нибудь шлепнуть, и знать никто не будет». «Я вас, Георгий Константинович, очень прошу, – добавил тогда Андропов,- отыскать его, если решит переехать в Москву, то и с Богом, пусть перебирается, он с Китаем все устроил, наши отношения отрегулированы, а это основное, почему ему вменялось пожить там, в Средней Азии». Вот так, тезка, – подвел итог Жуков.
Тогда Брежнев, в очередной беседе с Жуковым, сказал:
– Да, Щелоков говорит, для Белого расстояний и преград никогда и ни в чем не существует и не существовало. Я думаю, пора его отыскать и полностью приодеть под погоны, сколько может жить человек под двойным изображением и выматывать себя до потери сознания.
Георгий Константинович ему ответил:
– Знаете, Леонид Ильич, что я вас попрошу, не надо навязывать ему свою властную волю. Лучше самого Белого нашей работы в СВПК никто не знает, это первое, а второе,- он сам планирует работу не только свою, но всей службы СВПК, поэтому я вас очень прошу, не будем тормозить его мысли и действия.
С Брежневым Л.И. я не встречался не менее полутора лет и если бы не случай, то, наверное, до приезда Никсона в Москву в 1972 г. мы бы и не встретились. Но бывают в жизни обстоятельства, которые способствуют случиться тому, чего человек не желает.
Было это уже осенью 1971 г. Мы небольшой компанией, а именно: Г.К. Жуков, Д.Ф. Устинов, Келдыш и Огарков решили выехать на природу в Калужское охотничье хозяйство. Был на редкость тихий денек, туман седым покрывалом лег на вершины деревьев, как бы защищая лес от какой-то угрозы сверху. Но, как ни странно, подъезжая к въезду, мы увидели два автомобиля, по которым поняли, что здесь Леонид Ильич Брежнев. Когда въехали, вышли из автомобиля, то увидели, что помимо Брежнева, здесь были Андропов, Черненко и Капитонов. Что оставалось делать?
Конечно, здороваться со всеми, а с Леонидом Ильичем мы расцеловались, как очень близкие родственники. Все знают, как он любил со всеми обниматься и целоваться.
Привычка такая у него была.
Охоту отложили. Но я все-таки выпросился к обеду раздобыть свежатинки – молоденького олененка. Загонщики были всегда на местах, один рожок и на вышку. Не прошло и 20 минут, как мой замысел был осуществлен.
Ахромеев так ловко разделался с добычей, что мы не успели в гостиной приготовиться к обеду, обед уже был готов.
Свежее молодое мясо было всем по вкусу и по зубам. Брежнев отметил, что такой компанией мы давно здесь не были. Разумеется, первый тост Леонид Ильич по старшинству предложил поднять за нашу дружную компанию и за здоровье всех присутствующих. Так уж получилось, что мы оказались с Леонидом Ильичем рядом. Я ему рассказал, что происходит в США, и что творят «демократы» США и Израиля во Вьетнаме и на Ближнем Востоке. Брежнев как бы между слов сообщил мне, что Ливенцова перевел из Чимкентского обкома партии в Актюбинский обком, но также первым секретарем обкома. Но утаил при этом, за какие заслуги Ливенцова наградили Звездой Героя Социалистического Труда. Хотя я знал об этом все досконально, но слушал его не перебивая.
– В КНР давно были? – спросил Брежнев.
Я ответил вопросом:
– А разве вновь появились осложнения?
– Нет, – говорит, – я просто поинтересовался.
Наконец он сказал:
– Прошу вас, почаще забегайте ко мне, ведь почти два месяца мы с вами не встречались.
Эти слова меня покоробили. Мы не встречались с ним полтора года.
После того как Брежнев, Келдыш и Андропов уехали, я сказал Г.К. Жукову:
– Георгий Константинович, вы не заметили, что Брежнев сильно болен?
– Да, я тоже замечаю это, – сказал К.У. Черненко.
– Разве Громыко ничего не рассказывал, что предстоят серьезные переговоры между США и СССР? Никсон полностью готовится к поездке в Москву к 1972 г. А Леонид Ильич тогда окажется в «кремлевке». Надо бы срочно предпринять меры для госпитализации Брежнева.
На второй день 17 сентября 1971 г. мы с Г.К. Жуковым, Ю.В. Андроповым попросились к Брежневу на прием. Просьба наша была удовлетворена, и мы втроем зашли к Леониду Ильичу в 11.00. Поздоровавшись, я сразу подробно стал излагать все, что делается в США и лично президентом Ричардом Никсоном, ознакомил всех присутствующих с некоторыми светокопиями документов, которые готовятся Г. Киссинджером и его свитой к переговорам в Москве. Я почувствовал, что Брежнев вроде бы внимательно слушает, но плохо реагирует на слова, сказанные мною.
Я нарочно сделал паузу в своем докладе, и Леонид Ильич признал, что он уже дней 5-6 плохо себя чувствует. Я сразу предложил ему:
– Леонид Ильич, вам нужно срочно госпитализироваться, так как к переговорам с Никсоном вы должны быть в полном здравии.
Как ни странно, Брежнев сразу согласился и даже поблагодарил меня:
– Вот что значит наметанный глаз человека на все случаи жизни. На этом мы и расстались; по-моему, в этот же день Брежнев был госпитализирован.
Подготовка к переговорам шла полным ходом и в МИДе СССР. Никсон лучше всех американских политиков понял, что альтернативы переговорам с СССР нет.
Он хорошо знал, что ястребы Пентагона, подталкиваемые масонами США и разведкой Израиля, с 1963 по 1968 г. планировали развязать войну между США и СССР.
Признаться, если бы не усилия сотрудников СВПК СССР и некоторых трезвомыслящих сотрудников ЦРУ и МИ-6, планета Земля, по воле воинственно-разрушительного империализма США и Израиля, еще в 1960 г. превратилась бы не только в край без людей, но и без всего живого, стала бы планетой, типа Луны. США – страна, поучающая всех и вся по вопросам прав человека и свободы слова, с первых дней своей самостоятельности является ничем иным, как агрессивным сборищем воинственно-разрушительного империализма. В этой стране у власти чаще всего бывает агрессивное, порой, оголтелое агрессивное воинственное меньшинство. Такие у них чаще всего бывают результаты выборов и в Штатах, и в Вашингтоне.
