Виталий Каплан - Последнее звено

…Да, Ученый Сыск не поскупился. Выбравшись из цепких зарослей шиповника, я оглянулся – вроде берег пустынный – и развернул тряпицу. Тридцать бумажек с портретом президента Франклина и десять наших российских пятисоток. Будет чем расплатиться с Жорой… Хотя представляю, какие проценты он накрутил мне за год…

Теперь главное – не нарваться на ментов. Паспорта же с собой нет, в Москве остался паспорт… равно как и студенческий. Впрочем, выгляжу вроде прилично… Наркотиков и оружия с собой нет… если не считать Алешкиного подарка, кустарного ножика. Но рисковать все же не стоит. Не для того я вернулся домой, чтоб огрести статью за ношение холодного оружия.

Вот так, размахнуться посильнее – и метнуть в кусты. Пускай через пятьсот лет археологи найдут, пускай ломают умные головы. А что память о мелком… да я и так не забуду.

Сейчас надо подняться повыше, сообразить, как выйти на какую-нибудь улицу… Судя по всему, это питерская окраина. Взять тачку до Московского вокзала… Стоп! Паспорта нет… билеты не продадут. Значит, электричками. Там гляну схему, соображу, где пересаживаться… А то, может, и междугородные автобусы ходят… там, наверное, документ не спросят. Где же тут у них автовокзал?

Я шел по ночному Питеру, налетевший с залива ветерок шебуршил мне волосы. Впереди были улицы с троллейбусами, фонарями, рекламами шампуней и жизни, от которой надлежало брать все. Впереди были радость и слезы, разборки с Жорой и, весьма вероятно, – осенний призыв.

А позади – Великое княжество словенское… Там – последники, которые ждали от меня подвига… да вот беда, я не герой, я просто Чижик. Там – те, с кем я был связан ниточками, невидимыми, но оттого ничуть не менее реальными. Буня, Алешка, баба Устя, Лена… Лена… которая и вправду любила меня. В которой жил мой сын. Которого уже не будет.

Я шел по ночному Питеру – и белая ночь казалась мне черной ночью.