– Э-э, ваше сиятельство? А коли они, после таких «потемкинских деревень», да обмишулятся? – поинтересовался я, после чего пришлось потратить несколько лишних минут на объяснение, что за деревни я имел в виду. А выслушав, князь только хмыкнул.
– Так, понятное дело, ежели и план окажется нехорош и людишки не богатыри, а калеки, то тех выдумщиков по головке не погладят. – Телепнев усмехнулся. – Ладно уж, Виталий Родионович. Пошутили и будет. Я рад, что вы не из этаких говорунов. И если быть честным, кабы услышал я от вас славословия, да пустое бахвальство о выучке охранителей наших, не быть бы вам надворным советником, хоть бы вы и десять раз испытания на чин сдали… Уж простите старого пройдоху за такие кунштюки. Но вы и сами должны понимать, что дело затеялось нешуточное. Если бы даже и не дошло сейчас до посылки комиссии на фронт, так что-то другое в ближайшее время всё одно приключилось бы. И не хотелось бы мне разочаровываться в своих решениях…
– Понимаю, ваше сиятельство. – Кивнул я. М-да уж. Вот и первый звоночек…
– А что, Виталий Родионович, с этой вашей поездкой-то, получается, останутся наши охранители без наставника, а? – как бы задумчиво проговорил князь. Ну да, точно, сейчас и начнет…
– Так ведь ненадолго. Месяц, не больше, – проговорил я. – Да и к лучшему это…
– Чем же? – удивился князь.
– Вернусь, да на первой же тренировке видно станет, кто из них и без моего присмотра занимался усердно, а кто ленился да к делу спустя рукава отнесся.
– Что ж. Может и так. Ладно. Неволить вас не хочу и не буду. Задумка уж больно хороша, да и по Правде, вам отпуск положен, перед испытанием на чин… Только… – Телепнев отставил в сторону пустую чашку из-под кофе и побарабанил пальцами по столу. – Есть у меня дурное предчувствие какое-то, Виталий Родионович… Взяли бы вы с собой пяток охранителей, хоть из этого же списка… Всё у меня на душе спокойней будет. Да и потренируете их дополнительно в дороге-то, тоже худа не будет.
– А я уж и не знал, как вас о том просить, Владимир Стоянович. – Я изобразил улыбку. Ожидаемо. Кто ж меня одного за рубеж да без поводка отпустит. А уж с исследователями канцелярскими и подавно. – Всё же, хоть и будем мы по союзным странам путешествовать, а Высоковских защитить надобно.
– Вот и договорились, Виталий Родионович. – Телепнев подвинул на край стола мною же накорябанный список, и я отметил в нем пять фамилий. Молодые ребята, бесхитростные, подлянки от них ждать не придется, надеюсь… Князь просмотрел записи и, неопределенно хмыкнув, кивнул, после чего медленно проговорил: – Эх, будь моя воля, я бы на ваш «Варяг» еще и пару пушек поставил, хоть каких-нибудь, но…
– Экий вы перестраховщик, ваше сиятельство, – улыбнулся я.
– Работа у меня такая, господин Старицкий… Да и у вас тоже. – Развел руками князь и, на мгновение задумавшись, вдруг просиял. – Вот! Придумал. Езжайте-ка вы, мой друг, прямо сей же час в Адмиралтейство… Впрочем, нет. Стойте. Поступим иначе. Я телефонирую туда сам, а вечером ждите курьера с бумагами. Передадите их своему капитану, он знает, что с ними делать.
– Владимир Стоянович, да объясните вы толком, о чем речь ведете! – опешив от напора князя, проговорил я. – Неужто и впрямь решили прогулочную яхту орудиями оснастить?
– Что вы, Виталий Родионович. Кто ж мне позволит такое учудить! Я, чай, не полковник иррегуляров, а чиновник на государевой службе.– Отмахнулся Телепнев. – А вот защитить ваш кораблик от чужого интереса я вполне могу… Всё. Езжайте, господин Старицкий, езжайте. Вечером всё узнаете. Вам понравится, обещаю.
И что на этот раз задумал ушлый князь? Впрочем, кажется мне, что ничего страшного он не затеял, а значит, подождем. Отказаться от его задумки я всегда успею.
Распрощавшись с Телепневым, я отправился на встречу с репетиторами. Нужно было обговорить с ними предстоящий перерыв в наших занятиях, получить темы для самостоятельной работы, а там и двигаться дальше. Уж очень хотелось, чтобы в путешествии к нам присоединился Меклен Францевич… Ага, будет у меня на «Варяге» свой собственный доктор Ливси, почему бы и нет. Главное, чтобы обошлось без всяких сильверов с флинтами и израэлями хендсами… Но тут уж, что называется, на всё воля капитана… Надеюсь, тесть, подбирая экипаж, внимательно отнесется к их смутному прошлому… Почему смутному? Да потому, что даже в «том» мире матросы коммерческого флота редко отличались кристальной чистотой биографии… ну, если конечно, не говорить о советских мореманах, да и то с ба-альшой натяжкой.
Репетиторы по праву и словесности, услышав мое заявление, хватали ртом воздух, словно вытащенные на берег рыбы. Пришлось срочно отпаивать бедняг вином. Благо встреча наша состоялась у Гавра, и в хорошем алкоголе этот ресторан недостатка не испытывал. Когда же мои учителя немного справились с собой и попытались закатить истерику на тему: «мы-ничего-не-успеем-вы-провалите-испытания-позор-на-наши-седые-головы», я еле смог остудить их пыл. Впрочем, после напоминания о том, что с этих же их слов начиналось мое обучение, репетиторы немного сдулись. И впрямь они уже успели убедиться в том, что с моей скоростью подготовки я вполне способен успеть выучить всё необходимое до начала испытаний. Так с чего бы им быть уверенными в том, что отправляясь в круиз, я потеряю набранный темп?
В общем, убедил. Так что, выйдя от Гавра, репетиторы рысью дунули по домам, готовить для меня темы и планы подготовки к испытаниям в их отсутствие.
А вот уговаривать Граца мне особо и не пришлось. Адъюнкт-профессор, как не имеющий собственной кафедры, был сравнительно волен во времени и без особых проблем мог выкроить три-четыре недели для путешествия по Варяжскому морю. Тем более, учитывая наш интерес к зарубежным университетам. А какой ученый откажется от возможности бесплатно прокатиться по странам да пообщаться с тамошними коллегами на свои, сугубо «профессорские» темы? А уж учитывая, природную легкость на подъем Меклена Францевича… В общем, я бы не удивился, если бы дня эдак через три он сам явился ко мне с предложением составить компанию в намечающейся поездке…
– Знаете, Виталий Родионович, чем больше я вас узнаю, тем яснее вижу, насколько вы отличаетесь от нас, – проговорил Грац, выслушав мое предложение.
– Что вы имеете в виду, Меклен Францевич? – не понял я.
– Вашу стремительность, дорогой мой Виталий Родионович. У нас иные приказчики, в надежде на пай в хозяйском деле, столь рьяны не бывают. Ведь вы лишь чуть больше полугода как в Хольмграде обосновались, а уж сколько всяких слухов округ вас вертится. – Усмехнулся профессор, блеснув стеклами пенсне.
