– Вот и хорошо. Вот и познакомились. А теперь госпожа Нахтигаль – я подмигнул Аленке – хвастайтесь своим самым главным, приготовленным для меня, подарком.
Хелен тут же зачирикала и поволокла меня по лестнице наверх, где в одной из комнат мне был предоставлен плотно упакованный кулек, лежащий в детской кроватке. Пощелкав ногтем по деревянным прутьям, я пробормотал– "главное чтобы к решетке не привык" и попытался разглядеть, что же там внутри пеленок. Не преуспел. Разглядел только курносый нос – пимпочкой и крепко сжатые губы. Хотел было потрогать этот прикольный нос кончиком пальца, но тут Елена, которая секунду назад, мурлыкая терлась об меня, поймала руку и не терпящим возражения тоном, заявила что прежде чем трогать ребенка надо эти руки помыть.
Я спорить не стал и был препровожден в ванную, где вместо мытья, моментально стал приставать к своей красавице. Особенно меня волновала, чинно прикрытая кофточкой, налитая, но в тоже время задорно торчащая грудь, которую я урча, сразу поймал, но на этом дело в общем-то и закончилось. Аленка, хихикая, ловко вывернулась и поцеловав, попросила немного подождать, обещая достойную награду за терпение и выдержку.
Блин! Такими темпами до ночи я точно не доживу! Да и вообще... У меня же все дыбом встало, как теперь обратно идти? А эта зеленоглазая паразитка, увидев приключившийся конфуз, хихикнула совсем уж весело и сказала:
– Да, теперь воочию видно, насколько ты соскучился! Но, любимый, потерпи немного – она подмигнула и приказным тоном добавила – а сейчас – мыть руки. И голову!
– Голову-то зачем?
– А как ты ходить собираешься? Мама у меня доктор, она поймет, но вот Марту – точно напугаешь. Госпожа Крюнке – дама незамужняя и очень благовоспитанная, поэтому при виде внезапного изменения твоего силуэта, с ней может случится удар. Так что: ручки мой теплой водой, а голову – холодной! А я, чтобы тебя не смущать, буду ждать в детской!
Сказав все это, она закусила губу, сдерживая смех, но в конце концов не выдержав прыснула и быстро сбежала.
Мда, несколько неловко получилось... Ладно, чего уж там. Теперь, главное "благочестивую Марту" до кондрашки не довести. Может она живого кхм, мда... В общем мужика сто лет не видала, а тут гость, в таком виде. Хотя, экономка в магазин утопала и Ленка меня просто прикалывает. А то, что чувство юмора у моей зазнобы есть, я еще во Франции понял. Уж насколько у меня язык подвешен, но она своими остротами, любого за пояс заткнет. Вспоминая, как от ее рассказов я ржал в голос, ухмыльнулся, помыл руки, подержал голову под ледяной струей и скорчив рожу отражению в зеркале, вернулся в детскую.
А там... В общем, там мне было предъявлено содержимое кулька в голом виде. Ну, не совсем в голом, а в какой-то хламидке, но с крохотной попкой наружу. Его специально для просмотра на пару минут развернули Я как это увидел забыл даже свое недавнее перевозбужденное состояние и осторожно, как взведенную мину, принял сына на руки. И тут же на меня накатило. Причем, вовсе не из-за того о чем можно было подумать, глядя со стороны. Какое там любование носом-пимпочкой, или глядящими в разные стороны глазенками! Вовсе нет – мне элементарно стало страшно! Вот это теплое, невесомое и живое на руках было настолько хрупким, что я застыл, опасаясь неловко повернувшись, что-нибудь в нем сломать. От Хелен не укрылось изменение в моем поведении, но поняв это изменение несколько неправильно, молодая мама, счастливо блестя глазами, наблюдала, как я бережно, следуя указаниям типа – "головку ему придерживай! Вот так, молодец" держу живой комочек.
К счастью, долго наслаждаться новыми ощущениями мне не дали. Буквально минуту, не больше, после чего малыш был отобран в надежнейшие мамкины руки и опять упакован, в виде маленького матерчатого столбика. Фух! Вовремя, а то от перенапряжения, бицепс уже начинала пощипывать судорога. Нет, я разумеется держал детей на руках, но они были или гораздо старше моего, или плотно замотаны в смирительную руба... в смысле в пеленки. Зато теперь я могу с уверенностью сказать – распакованные груднички, это страшная штука! Там ведь рука – как мой палец, шейка – тоньше гранатной рукоятки раза в два, крохотные ножки, согнутые крендельком, да еще ко всему прочему, он шевелится!! И от этого в голове бьется лишь одно – не дай бог уронишь! От этой мыли хочется прижать ношу покрепче но сразу же возникает другая – а вдруг сломаешь что-нибудь? Мда... тут уже не до глазок с носиками, тут бы только сына без повреждений удержать, да панику свою не показать! Поэтому осторожно выдохнув и придя к выводу, что ко всему надо привыкать постепенно я, глупо улыбаясь принялся наблюдать за процессом пеленания. Наблюдал до тех пор, пока вдруг не расслышал расслышав в Ленкином сюсюканье прямое обращение. А расслышав, подпрыгнул:
– Это ты как его сейчас назвала?
Хелен, которая успела взять ребенка на руки, удивленно повернулась ко мне и ответила:
– Иоганн... Мы его решили назвать Иоганн...А тебе что – не нравится?
Вот так фигассе! Моего сына, они решили Иоганном назвать! Нет, понятно, что приезда Лисова так скоро никто не ожидал и мальчишке имя давать надо было однозначно... Но "Иоганн"!! Мля, его бы еще Фрицем назвали, или Адольфом! Видно в лице у меня что-то сильно поменялось, так как Лена испуганно распахнула глаза и чуть повернулась, как будто прикрывая малыша от неведомой угрозы, но прежде чем я успел открыть рот, раздался спокойный голос Алекс:
– Да, Иоганн. По-русски это имя звучит как – Иван... Или, как я его иногда называю – Ванечка... Карл, мой муж, очень хотел, чтобы внука назвали Генрих, только принимая во внимания все обстоятельства, мы решили, что Иоганн-Иван, звучит гораздо лучше. Правда, документы еще не оформлены, поэтому имя можно поменять, но мы уже привыкли звать его Ваней...
Вот ведь...Блин, чуть не сорвался. Но в самом деле – а какое еще имя должны были придумать младенцу в добропорядочной немецкой семье? Ну, пусть даже учитывая Александру Георгиевну, которая родилась и выросла в России. Не Феофаном же называть... А теща, как ни крути – молодец. Лихо разрулила ситуацию. Но, теперь моя очередь... Поймав ее чуть напряженный взгляд, я подмигнул и улыбаясь во весь рот, объявил:
– А что вы так всполошились? Отличное имя! Мне – очень нравится! – после чего, сделав шаг вперед, ласково чмокнул Аленку и наклонившись к кульку, погудел губами, сказав – Привет Ванька, привет малыш!
Тот, на мои гримасы не обратил никакого внимания, продолжая невозмутимо хлопать глазами, а Лена немного обиженно сказала:
– У тебя так взгляд поменялся, когда ты его имя услышал, даже страшно стало... Только я его тоже когда Иоганном, когда Ванюшей, называю...
