своих ребята из своей спецуры, я беспокоить по такому вопросу вообще не вижу смысла.
Это работа местной милиции! И местных служб. Просто угнанный КАМАЗ, который бросили — что тут такого? Им никого не сбили, нет следов, нет запаха, но видимо угонщик, пересрался возмездия. Или… хотя если подумать, в чем смысл привлекать столько внимание?
Так по-идиотски парковаться! — зачесал я репу, глядя на пустое место для номера — Его не монтировкой отодрали, а именно открутили. Это довольно долгий процесс, и не то, что делают с психа.
Тут же рядом есть будка телефонная! — взглянул я на аппарат, расположившийся как по заказу, совсем неподалёку — Надо просто сообщить в ноль два! — повернулся я обратно к драндулету на газоне — Сообщить, что у них тут машина без номеров валяется — и в этот миг, мою шею что-то быстрое царапнуло.
На секунду, захотелось просто почесаться. Прибить назойливо шершня, что так нагло впился в мой хребет! Гадкое насекомое-переросток, посмевшее на меня напасть! Захотелось, ровно до того момента, как пришло осознание, что «шершень» продырявил мою шею на вылет. И позвоночник, и глотку, и гортань. И почти что беспрепятственно пройдя это все, впился в радиатор стоящей предо мной машины.
Из него вон даже уже тосол льётся! Красненький! А мне в грудь со спины, прилетают еще два снаряда, так же прошивая насквозь и дырявя бампер. И я падаю на капот, нетороплива сползаю по решётке, перебирая грани метала пальчиками. Бессильной куклой и на землю… точнее, я делаю вид, что так происходит, в процессе еще и не забывая развернутся лицом в сторону стрелка, и сделать взгляд «стеклянным».
Лежу, смотрю в никуда. Мое прикрытие уже отработало? Снайпер, уже ликвидирован? Я ведь уже в той местности, где не скрываюсь, а хожу в открытую! И мне девятка говорил, что они вообще уже всех переловили! Не уж-то расслабились? Или это гений какой особый попался? Не уследили? Бывает, нормально! У вас теперь есть время — работайте парни! Я полежу.
Хотя нет, лежать вот так просто на холодной земле скучно! Надо бы пото…
— А это и правда она? — подошли ко мне два каких-то типа, увидеть которых я тем ни мене не могу, из-за «стеклянных глаз», смотрящих куда-то в пустоту, хотя на самом деле в даль.
Туда, где вероятнее всего сидит снайпер! Одной из лучших мест для стрельбы по мне, находящемуся в этой точке! Туда, куда ведет траектория полета попавших в меня пуль! И уши мои, чьи кончики сейчас торчат из-под волос, тоже направлены туда. Почему я и не услышал шаги подкрадывающихся людей.
— Она, она. — ответил второй, нагибаясь ко мне.
— А может… — засомневался первый, и в мое поле зрения попал рукав его красной куртки, и какой-то странный меховой шарф, болтающийся у него на плече — просто ошиблись? Опять? Девчонка… и наводка…
— Она! — надавил человек, и откинул прядь волос с моих длинных локаторов — Смотри какие уши!
Второй нагнулся, и мне в поле зрения попал какой-то странный мех место его лица. Это что еще за махнатолицие люди?!
— Точно! — стукнул кулаком по ладони первый, утратив всякую неуверенность, а в моем поле зрения мелькнул мясницкий топор — Значит наводка…
— Самый легкий миллиард из возможных! — проговорил, как видно сам осознавший, что он прав, второй, дернув меня за кончик остроконечного уха — Вообще изи!
— Да вообще не говори… — проговорил его собеседник, не столь быстро впадая в эйфорию от осознания случившегося, как соучастник.
— Ладно! Руби голову! И валим! Валим!
Человек тут же замахнулся на меня топором, я перехватил оружие за древко, отводя топор в сторону, вставая на ноги, отталкиваюсь от радиатора машины своей спиной. Попутно с этим, смещаюсь в сторону, прячась за телом человека с топором от возможных новых выстрелов снайпера, ну и пробивая ему нравоучительный удар в его мохнатый нос.
Эти двое, надели маскарадные маски зверей на свои головы! И выглядят как… какие-то животные! Вставшие на две ноги и надевшие обычную одежду! А то, что я принял за шарф, это непонятно для чего приделанная к маске «лапа» бедной животины, что любитель маскарада изображает из себя.
И шерсть его не спасла. А я оказался прав, озаботившись укрытием за мясным щитом, и снайпер, прострелил тушку «зверелицего», да так, что даже мне доставалось на излете. Но на этот раз, подкожная броня уже сработала как надо, и пуля, застряла у меня в груди и животе, не пробив кожу, и не повредив органы.
Но человек с топором — уже мертв. И я, ныряю под КАМАЗ, по пути хватая руку второго гражданина, в маске львенка, сидящего у бампера на картах, и еще ничего толком не осознавшего. Вот я лежал пред ним мертвым, вот он щупал моё нечеловеческое ухо, вот я исчез, вот я стою пред ним. А тут я уже затащил его руку под машину вслед за собой, стукнув его головой о бампер машины. И он тоже получил свои две пули от снайпера.
— Двести сорок девятый, вы там вообще работаете? — проговорил я в рацию, хоть и не использовал звуковые волны, ввиду отсутствия возможности хоть как-то дышать.
Кости, хрящи, все в моем горле перемешалось, создав отвратительную кашу. И всё это дело теперь там, не дает ничему пройти ни туда, ни сюда, встав одним неприятным комом. И хирургам придется повозится, чтобы разобраться в этом заду! Ибо я сам не сумею восстановить всё как надо, и даже не буду пытаться. Мне для этого не хватит и месяца! А даже я не протяну столько без дыхания. Да и дырочки в легких, не помешало бы обработать зеленкой.
И мне еще дико повезло, что пуля, не повредили мышечный каркас шеи! И даже, по поистине феноменальному стечению обстоятельств, раскрошив и разлома сразу два позвонка шейного отдела позвоночника, эта особо хитрая пуля, умудрилась не задеть спинной мозг, и не дать ему быть задетым острыми осколками, выпихнув их все, дальше, к гортани.
— Работаем. А что? — отозвался голос работника федеральной безопасности в моей, чудом не пострадавшей рации, которой разве что душку немного помял, прошедший чуть выше болид.
— Да
