Так ведут себя существа, руководствующиеся не разумом, а инстинктами: реакция на ближайший и сильнейший раздражитель.
Если только… Если главная цель не кванги, а как раз мы? Стоило «объекту № 1» демаскировать себя, обо всем прочем тут же забыли. Что до потерь и цены успеха, им на них столь же глубоко плевать, как любым, даже самым высокоразвитым насекомым, поскольку считать и задумываться о ближайших последствиях не обучены.
Навстречу нам из ложемента, устроенного за валуном размером с «Запорожец» поднялись два кванга в знакомых комбинезонах летчиков, словами и жестами выражая почтительную радость от встречи с «досточтимыми».
Еще в первых своих тетрадях я подробно описал систему устройства тамошнего общества, а также то положение, которое нам было предоставлено в рамках их военно-феодальной империи.
Мы тогда получили статус «амбинантасиндрану», что уравнивало нас с довольно высокородными «дворянами» воинского сословия, в чинах не ниже полковничьих. Впрочем, можно предполагать, что, если бы нам удалось вернуться в город после разгрома аггрианских бронесил, нас возвели бы в ранг не меньше, чем «ранхаги», а это уже высший комсостав, причем титулованный, графского, приблизительно, уровня.
Встретившие нас офицеры принадлежали к тому же роду войск, что и наш первый здешний друг Сехмет, и, безусловно, сразу сообразили, кто мы такие. Уж наверняка рассказов о наших подвигах ходило среди них не меньше, чем о Козьме Крючкове в Первую мировую.
Оттого наше внезапное вмешательство в битву было воспринято как совершенно естественное и, может быть, необходимое и обязательное.
Я языком квангов за краткий срок жизни в их городе не овладел, другими делами занимался, общаясь с высшим руководством через переводчика. Шульгин успел выучить несколько десятков ходовых фраз, а главное – принципы лингвистики усвоил. Он тут же начал объясняться, используя свою титаническую память, наравне с выразительными жестами.
Меня в этот момент отвлекло совсем другое. Я наблюдал за Олегом, четко воспринявшим сигнал и начавшим движение в нашу сторону. Но он был на удивление невоенным человеком, хотя возможности обучиться самому элементарному, на уровне младшего лейтенанта военного времени, имел неограниченные.
Как ракета показала, так он и пошел. По кратчайшему расстоянию, впритык к подошве высоты, которую мы только что покинули. А что при этом ему придется оказаться в зоне досягаемости взобравшихся на вершину монстров, он не подумал совершенно.
Однако мне то, что случится через минуту-другую, высветилось в сознании, как на экране игрового компьютера. С двух сотен метров его одиночным выстрелом можно положить, не говоря о массированном пулеметном…
– Сашка, скажи им – беглый огонь бомбами по высоте, – закричал я, – немедленно! А я сейчас! Олег там…
Двумя красными, горизонтально выпущенными ракетами я указал Левашову направление маневра, категорический приказ, можно сказать.
Не такой уж я самоотверженный герой, готовый кинуться грудью на амбразуру. Просто чувствовал, что имею возможность прикрыть товарища и что мой час еще не пришел. Убить меня пока не должны, а если должны, так все равно. Посмотрим, как в очередной партии это будет выглядеть. Райские кущи, ад или «серая зона», где Артур обретался…
Дольше жизни жить не будешь, раньше смерти не помрешь.
Зато Олега убить могут запросто, в этом я не сомневался. Он – из «нормальных» людей. Несколько попаданий в грудь, голову – и гомеостат помочь не успеет. К эфирному существованию Левашов не приспособлен. Разве только Удолин с помощью Замка сумеют по остаткам информации макет слепить, нам в утешение…
Работая ногами и палками на пределе возможностей, я выскочил на склон вразрез между курсом Олега и вершиной. Увидел мелькнувшие на белом фоне черные пятна, услышал первую гулкую очередь и начал стрелять снизу вверх, не особенно целясь. Их там пока двое-трое. Засвистят пули мимо ушей, заденут кого-то, и они просто обязаны, учитывая их «логику», обратить внимание на непосредственную опасность, а не на бегущего вдали человека.
Так и вышло. Я выбросил расстрелянную обойму, вставляя следующую, метнулся влево с возможной линии огня, зная о том, что у любого человекообразного стрелка, если он не левша, перенос прицела вправо занимает больше времени. Мелочь, но полсекунды-секунду выиграть можно. Упал на бок, несколько раз перекатился вниз по склону. Опрокинувшись на спину, открытой мушкой, помимо оптики, поймал еще одну «поясную мишень». Вот придурок, захотел посмотреть, куда я вдруг делся. Ну, держи!
Попал, конечно. Если консервные банки на сто метров навскидку сбивали, что же в такую тушу промахнуться?
И тут вершину накрыли сразу две кванговские бомбы. Нормально легли. Пока я поднимался, цеплял отстегнувшуюся лыжу и стряхивал снег с глаз и щек, никто там больше не шевельнулся.
Олег уже проскочил опасную зону и «елочкой» взбирался к указанному месту.
Я прибежал туда же, когда Сашка, сидя на дне окопчика, еще не закончил материть его всеми известными словесными конструкциями.
– Ладно, кончай, обошлось, и слава богу, – пресек я шульгинскую тираду. – На войне как на войне…
Однако, доставая сигарету из портсигара, я заметил, что руки у меня подрагивают. Мышечное напряжение – это само собой, но и мандраж запоздалый имеет место. Мы ведь не железные…
– А ребята молодцы, вовремя стрельнули. Тютелька в тютельку по цели. Где они, кстати?
– Сейчас будут. Я им, пока ты геройствовал, шороху навел! Забегали, как при внезапном появлении Главкома на полковом смотру. Помнят силу русского оружия…
– А то! Раньше с одним танком против полусотни, сейчас с тремя винтарями против роты пулеметчиков – и враг бежит, бежит, бежит!
Шульгин протянул мне фляжку. Как будто у меня своей не было. Но кто считается? Отхлебнули по кругу, и сразу вспомнилось, как я лечил от шока спиртом Корнеева, Альбу и Айера. Вроде бы совсем недавно. На этой же, специально предназначенной для дружеских встреч планете.
Стрельба со стороны монстров неожиданно стихла. Доносились только редкие разрывы бомб, сильно отдалившиеся. Я не знал предельной досягаемости поставленных на полевые лафеты катапульт, но, судя по звуку – километра на три перенесли огонь. Неужели монстры отступили, не оставив даже прикрытия? Или мы их всех перебили? Я встал и поднял к глазам бинокль. Точно. Среди испятнанного ожогами склона видны были лишь отдельные фигуры, торопливо, гораздо быстрее, чем до того шли в атаку, скрывающиеся в лесу на дальней стороне котловины. Очень похоже на деморализованную стаю павианов, ретирующуюся после неудачного набега на кукурузные поля кафров.
