Вообще-то можно было вмешаться. Даже не тратя торпеду. Выставить перископ метра на два, чтоб заметили. А как только ближайший корвет или эсминец отреагирует — в темпе уходить хоть под конвой, одновременно выпустив имитатор, — шум максимальный — задать курс на «немку» и повторять все ее движения. Уцепятся, если моряки, а не му..!
Но имитатор тоже жалко. Главное — зачем?
Ради грузов союзников? Напомните мне, сколько получила отсиживающаяся на острове Британия и сколько истекающий кровью СССР? Разница, если не ошибаюсь, в разы? Так на хрена мне беречь сейчас их богатство, тратя, между прочим, свое?
Нет, если б это был груз, идущий к нам для фронта, уже наш груз. Но конвой — не PQ, а… как там назывались штато-британские конвои? Надо после у Саныча спросить. Есть вероятность, что малая доля того, что сейчас на нем, после поплывет в Мурманск. Но это будет после, распределенное из уже британской копилки, куда течет этот вот ручеек. И если в нем станет на каплю меньше — это вряд ли непосредственно повлияет на нашу ленд-лизовскую долю.
— Слышу пуск торпед! Не по нам: пеленг — три, дистанция — две тысячи пятьсот.
Пара минут ожидания.
…Взрыв! Второй! Третий!
Я ничего не слышу. Хотя читал, что наши подводники, при удачном попадании, слышали это без всякой акустики.
— Цель один поворачивает вправо, пеленг…
Так, правофланговый корвет, естественно, спешит на помощь. Не предотвратить, так хоть отомстить.
— Лодка поворачивает влево. Пеленг два, один, ноль.
Решил уйти в тыл конвоя или…
— Саныч! У «семерок» немецких как быстро перезаряжались аппараты?
— Не меньше десяти минут. А то и двадцать.
Ай да фриц! Кажется, он решил сделать то, от чего отказался я. Уйти под караван, перезарядиться и ударить снова. Если он стрелял полным залпом — это четыре торпеды, попал тремя.
— Цель один — дистанция… пеленг…
Похоже, фриц не успевает. У корвета скорость все ж побольше. Отрежет от конвоя.
— Лодка замедляет ход. Глубина сорок.
Упертый фриц, решил переждать, авось англичанин его не заметит, проскочит дальше. А это мне ну очень не нравится, потому что тогда он выйдет прямо на нас. Пожалуй, зря поскупился на имитатор. Если корвет минует немца, нам придется уходить. И отрываться на скорости — не угнаться за нами «цветку» с его парадными шестнадцатью узлами. А портрет «немки» мы уже срисовали хорошо. Интересно, «семерка» это или более крупная «девятка»?
— Корвет поворачивает… Слышу взрывы глубинных бомб!
Засек все ж. Ну, доигрался, фриц!
— Лодка резко уходит влево! Пеленг триста пятьдесят, дистанция… Конвой… весь конвой меняет генеральный курс! К норду!
Облом тебе, фриц, — даже если вывернешься, караван к тебе кормой. Уже не достанешь! Слежу за планшетом, пытаясь увидеть обстановку.
Корвет заходит на лодку снова. Бомбит. Акустик докладывает о «непонятном звуке». Корвет возвращается к каравану — надо полагать, подобрав спасшихся с потопленного судна.
— Лодка уходит влево… пеленг… дистанция…
Живой, паразит!
— Акустик, что за звук был? Похож на разрушение корпуса?
— Нет, тащ командир, больше на выстрел воздухом из аппарата!
Ясно. Слышал про этот трюк еще в училище. Сунуть в аппарат заранее взятый мешок со всяким мусором и дерьмом, на поверхности хороший такой пузырь, дрянь плавает, можно еще топлива немного добавить — полная иллюзия, что лодка погибла.
Что ж, посмотрим, что фриц будет делать дальше! Любопытно, скольких он утопил? Попаданий три — все в одного, или двум сразу прилетело?
Проходит час. Конвой скрывается за горизонтом.
— Лодка продувает ЦГБ!
Фриц решил всплыть. Резонно — что ему, тратить заряд аккумуляторов?
Мы ждем с единственной целью. Взглянуть, чей портрет мы записали — «семерки» или «девятки»? Тоже всплываем, под перископ.
— Саныч, глянь!
Штурман смотрит и выдает вердикт:
— «Семерка», похоже. По пропорции, рубка-корпус. И у «семерки» рубка точно посредине, а у «девятки» чуть сдвинута в корму. «Семерка», однозначно.
Фриц тем временем резво идет под дизелями в сторону ушедшего конвоя, чуть забирая к югу. Упертый попался! Его ход — семнадцать, и он легко обгонит караван, держась чуть в стороне. Ясно, отчего к югу — если конвой, идя на восток, отклонился на север, то скоро он вернется на прежний курс, а фриц просто срежет угол и пройдет напрямую.
— Лодка ведет радиопередачу кодом! Записано…
И без расшифровки ясно — докладывает об обнаруженном конвое, его составе, месте, курсе, скорости, следующей лодке завесы. Или наводит на него всю стаю. И в следующий раз на караван выйдет уже теплая компания!
Да, сейчас мы узнали, как немцы едва не поставили Британию на колени. И как англичане сумели отбиться… Фриц — опытный подводник, умелый и не трус. Интересно было бы с ним встретиться в бою на симуляторе, в училище, сойтись в подводной дуэли — кто кого?
Также интересна его реакция на нестандартную ситуацию. Что там писали про тупой немецкий шаблон? А ведь это наш будущий противник, когда мы придем на Север. Изучить его сейчас — все равно что в лабораторных условиях. Никто нам не помешает, океан чист.
— Курс сто, скорость шестнадцать, глубина пятьдесят.
Идем почти в кильватер немцу, отставая от него мили на две.
— Акустик — в активном режиме, мощность максимальная, фокусировка максимальная, по немецкой лодке!
Я успел хорошо изучить Санычевы материалы по немецким «семеркам». Основная «рабочая лошадка» Кригсмарине, весьма удачная, надежная, хорошо сбалансированная. В сорок первом, пожалуй, лучшая лодка в мире, да и в конце войны не сильно отстала. Но вот гидролокатора на ней не было. Никогда. Был очень хороший шумопеленгатор, с одним лишь недостатком: «мертвый угол» за кормой.
Сейчас фриц задергается. От такой мощности сигнала корпус цели звенит, как посыпаемый песком. Но вот определить, кто его облучает и откуда, не сможет. Зато хорошо знает, что для лодки это самое страшное, что может быть. Естественно, перед попаданием торпеды.
Пытается прибавить ход. Ну-ну — а вот-те хрен! Мы-то и тридцать можем выдать, а вот он… Если он попытается повернуть, чтоб вывести нас из «мертвого угла» — акустики доложат, пеленг меняется, ну мы тоже облучение прекратим. Что он тогда предпримет?
— Лодка пошла на погружение!
Разумно. Потому что в те времена лодки под водой были абсолютно неуязвимы друг для друга (ну, если только таранить) — не было торпед, идущих на глубину. И предсказуемо, потому что у нас такие торпеды есть.
