– У королевы много![100] – улыбнулся сэр Артур. И, повернувшись спиной к ветру, принялся раскуривать большую чёрную сигару. – Но вы правы, кое-какие из наших скелетов повылезали из шкафов и вдоволь погремели костями. Да, наши проекты броненосцев небезупречны: низкобортные башенные «Адмиралы», наша надежда, как оказалось, сильно страдают от волнения. Причём боковая и килевая качка столь сильны, что эти корабли не могли эффективно использовать орудия. Признаться, я не удивлён – на башенных кораблях орудия главного калибра расположены так близко к ватерлинии, что это создаёт ненормальные условия у дульных срезов носовых орудий – они зарываются в пену волн, захлёстывающих полубак. Так что, признаюсь честно – Адмиралтейство не возлагает особых надежд на достраивающиеся «Нил» и «Санс Праейль». Вы правы, лорд Рэндольф, нам нужны корабли совсем другого типа.
– А это – снова деньги. – вздохнул усатый. – Радует хотя бы то, что первый морской лорд[101] осознаёт, сколь иллюзорна теперь наша военно-морская мощь. Я уж не говорю об корабельной артиллерии – взять хотя бы позорный эпизод в устье Конго…
Артур Худ поморщился.
– Ну, не будьте так строги, лорд Рэндольф. В конце концов, командир «Комюса» сделал всё, что мог – русскому клиперу тоже изрядно досталось, и не вина нашего офицера, что превосходство в артиллерии было не на стороне «Юнион Джека». В конце концов, два вымпела против одного – и при том наш крейсер выполнил задачу!
– Это явно не флот хедива?[102] – язвительно усмехнулся лорд Рэндольф. Морской лорд укоризненно посмотрел на собеседника, но смолчал. – Что ж, и на том спасибо, не хватало ещё, чтобы чёртовы русские захватили судно, находящееся под нашим покровительством – и это под носом крейсера Её Величества! Достаточно и того, что несчастная яхта превращена в груду обломков.
– Зато груз цел. – ответил Худ. – Это ведь, в конце концов, главное, не так ли? Я готов даже представить командира «Комюса» к награде: точно сориентироваться в непредвиденной ситуации – это, знаете ли, дорогого стоит. А что его крейсер так сильно пострадал – так и русский клипер, насколько мне известно, с трудом дополз до Канаров?
– Большое утешение! – раздражённо фыркнул лорд Рэндольф. – Дюжина шестидюймовок против трёх, и броневая палуба! Русскому корыту полагалось лежать на дне Гвинейского залива, а не утруждать бразильских докеров!
– Вы забываете о канонерке, лорд Рэндольф. Это вам не колониальная скорлупка с парой картечниц. Шведы построили для русских отличный корабль, который несёт броню и новейшую артиллерию – не чета старым клистирам Армстронга. Я уж не говорю о том, как метко они стреляли. Да, крупповские пушки безусловно, хороши – но, изучив рапорт командира «Комюса» я заподозрил, что в Петербурге добились прорыва в технике управления огнём корабельной артиллерии. Чем ещё объяснить столь высокий процент накрытий? Проклятая канонерка буквально растерзала нащ крейсер – и, будь эти русские хоть немного кровожаднее, «Комюс» служил бы сейчас прибежищем для крабов и прочих морских гадов.
– Да, я читал рапорт. – Рэндольф Черчилль перестал терзать трость, упёр её перед собой в тиковые доски палубного настила и стоял, навалившись на круглый набалдашник.
– Но я, увы, не моряк, так что – не сочтите за труд рассказать ещё раз, как разворачивались события? И попроще, если можно, а то я путаюсь в морской терминологии.
– Да, в общем, ничего особо запутанного там не было. Русский отряд из двух кораблей – клипера и канонерской лодки – поджидал бельгийскую яхту у выхода из устья Конго. Капитан надеялся незаметно проскользнуть мимо – и был так уверен в себе, что рискнул выйти в океан среди бела дня, при ясной погоде. Вообще-то я его понимаю: для того, чтобы надёжно перекрыть подходы к устью, двух кораблей недостаточно. Бельгийцу просто не повезло – он наткнулся прямиком на русских и едва успел броситься наутёк. К счастью, ветер был подходящий – на яхте поставили паруса, и она стала отрываться от канонерки. Клипер в это время находился мористее, примерно в сорока милях – и убей меня Бог, если я понимаю, как русские узнали, что надо идти на перехват яхты?
– Зато я понимаю – усмехнулся лорд Рэндольф. – Неужели вы не ознакомились с сообщением нашего военно-морского атташе в Дании? Несколько месяцев назад русские продемонстрировали датскому королю беспроволочный телеграф и ещё массу интереснейших штучек. И происходило это на борту того самого клипера, «Разбойника». Так что, как ни грустно это признавать, русские обладают сейчас немыслимыми для нас возможностями. И касается это, увы, не только устройств беспроволочной телеграфной связи.
– Тогда вам и карты в руки, друг мой! – отпарировал Худ. – вы ведь, насколько я понимаю, возглавляете соответствующую службу…так сказать, неофициально?
– Вы, как всегда, правы, милорд. Более того – именно благодаря расторопности моего департамента «Комюс» оказался на месте в нужное время – мы настояли, чтобы он преследовал русских от самого Гибралтара.
– Не сомневаюсь в вашей предусмотрительности. – морской лорд слегка поклонился собеседнику, не вынимая, впрочем, изо рта монументальной сигары. – Так с вашего позволения продолжу:
Итак, русская канонерка вцепилась в хвост удирающей «Леопольдине» – это название бельгийской яхты – но догнать не сумела. Ветер, как я уже упоминал, был благоприятный, а под парусами эта скорлупка даст фору даже миноносцу. Жаль только, её обломки догнивают сейчас на берегу Гвинейского залива….
Русский клипер пошёл на перехват, и без труда изловил бы яхту, если бы за ним не следовал, как приклеенный, наш крейсер. Увидав «Комюс», яхта изменила курс, пытаясь приблизиться, даже подняла британский флаг, но клипер упорно шел на пересечку курса. Учите – на нашем крейсере не знали ни о грузе яхты, ни об её пассажирах; известно было только, что русские корабли направлены в конголезские воды с секретной миссией.
Капитан «Комюса» оказался в крайне затруднительном положении – он, в отличие от русских, не понимал, что происходит, и вынужден был полагаться на удачу и собственную интуицию. И они его не подвели, хотя, я до сих пор не понимаю, как он решился открыть огонь. Но, так или иначе – «Разбойник» сразу получил серьёзные повреждения – потерял грот-мачту и половину артиллерии. На клипере начался пожар, и он был вынужден отвернуть к югу, прочь от нашего крейсера. Яхта к тому моменту уже шла на ост, в к побережью – стоило прозвучать первым выстрелам, как задор у команды «Леопольдины» улетучился, и они решили спасаться от русских снарядов посуху. Но пока снаряды яхте не грозили – клипер, пылая с носа до кормы, уходил, и капитан «Комюса» скомандовал прибавить обороты, чтобы догнать и добить подранка. Сам крейсер получил лишь лёгкие повреждения – пара пробоин выше ватерлинии и разбитый вельбот в счёт не идут.
