Задачу конференции от имени Англии вполне откровенно определил лорд Салисбюри: „Уничтожить результаты войны“. Впрочем, лорд немного лукавил. В итоге Турция оказалась обворованной своими же покровителями: не воевавшая Англия получила Кипр, а не воевавшая Австро-Венгрия – Боснию и Герцеговину. Русским дали кусочек Бессарабии, зато территорию Болгарии уменьшили втрое.
Русские войска выиграли войну, но русские дипломаты проиграли конференцию, поскольку на дипломатическом фронте сражались уже не с одними турками, а со всеми крупнейшими европейскими державами. Ну ладно… это – был ПОСЛЕДНИЙ раз… когда мы с джентльменами играли по ИХ правилам!»
Глава Российского МИДа гордо выпрямился:«Прошу Вас об отставке, Государь…»
Михаил неторопливо (как тигр в зверинце – пронеслось в голове графа) прошёлся по кабинету, и внезапно остановившись пред Ламсдорфом, посмотрел ему прямо в глаза… У графа задрожали коленки, мелко-мелко…
Лицо Императора было окаменевшим, побелевшие губы крепко сжаты, совершенно безумные, с сжавшимися в чёрные точки зрачками, глаза стремительно наливались кровью…
Император осторожно взял министра двумя пальцами за отворот шитого золотом мундира…
«В отставку?!!» – с нежностью прошептал он…«Я тебе, сволочь, дам сейчас отставку…»
… Густые, непроницаемые для человеческого взора клубы порохового дыма клубились над серыми водами Геллеспонта… Британские орудия ещё пристреливались двух-орудийными залпами, а орудия русские – гораздо более многочисленные – уже перешли на беглый огонь…
Подпоручик Нестеров – единственный, кто мог над этой завесой наблюдать картину боя, с уже закопчённым, почерневшим от гари лицом, прокашлялся, и сорванным голосом прохрипел, сквозь свист ветра, в самодельную, сделанную корабельными умельцами – электриками гарнитуру:«Целик два… левее пять! Основная! По направлению – хорошо! Первая – минус, вторая, третья плюс, вилка!»
Конечно, пристрелка по наблюдению знаков падения, да по малоразмерной, движущейся цели, это процесс довольно сложный и относительно долгий, требующий изрядного искусства…
Однако – бывшие русские броненосцы отрабатывали у незабвенной Тендры именно эту, основную задачу… и дистанция была пистолетная – восемь кабельтовых! Причём англичане эту дистанцию старались максимально уменьшить…
… Зажав в зубах кожаный ремешок бинокля, Касатонов -Бей протиснулся в тесный люк… здесь, в вороньем гнезде фок-мачты, видимость была не намного лучше, но было хотя-бы свежее… в тесноте боевой рубки клубы порохового дыма просто не давали дышать.
«Так, что у нас плохого? Уже горим. Это ничего. Центральный? Доложите о повреждениях… барбет держится, не пробит? Отлично… пожарный дивизион на корму! Как всё? Тогда – старпому, организовать расчёты противоминного калибра на тушение пожаров…»
Действительно, изредка прилетавшие по настильной траектории британские чемоданы, выбив предварительно сноп оранжевых искр, безвредно застревали в солидной бортовой броне… а вот английские шестидюймовки, чьи гранаты рвались на палубе, выкашивали своими раскалёнными осколками русские экипажи… за корму броненосцев тянулся смолисто-чёрный, густой хвост дыма… подсвеченный зловещими малиново – красными всполохами… вся русская артиллерия, не прикрытая бронёй, была уже выбита – за несколько минут!
Палуба броненосца с мачты выглядела ужасно… сквозь перекрученное, рваное железо пробивались, как змеи, серо-сизые струи дыма с нижних палуб… однако машины и котлы, надёжно прикрытые обуховской бронёй цитадели, были в полной сохранности.
… Облегченный русский бронебойный снаряд, вылетевший из клубящихся, подсвеченных багровым туч, как засапожный нож сквозь рыцарскую кольчугу, аккуратно врезался в бак «Триумфа»… с лязгом полетел за борт сорванный со стопоров становой якорь, со звоном, как стеклянные, лопнули таранная и каффердамная переборки…
Пробив носовой траверс, наполненный влажным пироксилином снаряд глухо грохнул где-то глубоко в корабельных низах…
Оседая носом, британский корабль резко уменьшил скорость – пробоина в носу, знаете, всегда чревата… чем выше скорость, тем выше затопляемость…
Отвернув к скалистому берегу, «Триумф» определённо выходил из боя… счастливчик.
Потому что британский адмирал положительно был настроен на то, чтобы догнать проклятых турок и заставить их драться как подобает джентльменам!
Ведь это так естественно – раз убегают, тогда так и хочется поскорее догнать… Но вот беда!
«Крокодил Мраморного Моря» (титул официальный, присвоенный Сиятельным Повелителем, из-за чего Касатонов в последствии просто молча матерился, получая от своих многочисленных поклонников очередную посылку с бронзовым игрушечным крокодильчиком на мраморной подставке) не убегал. Он отступал. По заранее продуманному в Морской Николаевской Академии плану…
…«И-и-и-ек!»
Распахнув своей розовой, с трогательными, седоватыми кудряшками вокруг, лысинкой роскошные, позолоченные двери, Министр Иностранных Дел Российской Империи вылетел из царского кабинета… упав на четвереньки, Ламсдорф не стал тратить время на то, чтобы принять вертикальное, подобающее его чину (тайного советника) положение – а так и помчался, уподобившись лазоревому, с золотом, огромному таракану…
Из двери выскочил Михаил, с обрывком золотого шиться в кулаке – и придал ему ускорение мощным пинком по удобно откляченному заду…
Потом швырнул в след убегающему (на четвереньках) графу его воротник, сатанински расхохотался:«Ваша отставка принята!»
Затем обвёл бычьим, свирепым взглядом окаменевших придворных:«Я, кажется, вызывал графа Игнатьева?»
Моложавый полковник Генерального Штаба, с младых ногтей (кроме недолгой службы в кавалергардах) пребывавший в кадрах военной разведки и, главным образом, всё за границей, «в поле» – браво выступил вперед:«Так точно, здесь, Ваше Величество!»
Царственным кивком головы Михаил позвал его в разгромленный кабинет… машинально попинав ещё пару раз сломанное кресло, резко остановился:«Даю вводную. Ранним утром наш Черноморский флот отправился под всеми возможными парусами напролом. На Царь-град.»
Игнатьев наморщил лоб:«Полумера, Ваше Величество… надо быстро, в тот же день, занять и Дарданеллы, потому что противодействие Англии и Франции не замедлит себя ждать. Если вставим пробку – дело наше выгорит! Сколько англичане и французы ни посадят солдат на флот (а они его непременно пошлют), ни одна живая душа не пройдет. Не будь же Дарданеллы в наших руках, нас также скоро выгонят из Константинополя, как мы в него и вошли»
