– Да, победили, – согласился Ингельд, стирая с лица кровь подтаявшей горстью снега.
– Ну и как ты тут, привыкаешь?
– Привыкаю. Жизнь в драконьем теле весьма занимательна. Единственный недостаток – поговорить не с кем.
– Никогда бы не подумала, ты раньше не был любителем поговорить.
– Оказывается, отсутствие желания и отсутствие возможности – это разные вещи.
– Какой ты, выходит, общительный, – последовал ехидный ответ. – А когда возможность была, молчал, как партизан, зараза, до последнего.
– До сих пор злишься?
– Конечно, злюсь, а ты как думал?! Я тебе это еще долго не забуду, и слезы мои, и нервы.
– Не подозревал в тебе такой злопамятности.
– Да, я такая!
Два дракона уютно устроились на небольшом диванчике и с удовольствием общались. Вокруг двигались люди, смеялись, разговаривали, флиртовали и интриговали. Обычный королевский прием. На драконов мало кто обращал внимания, здесь таких, как они, было много, и мало кто из присутствующих мог бы понять, что эти двое особенные.
Драконы переглянулись и одновременно сказали:
– Рассказывай!
– Дамы вперед, – улыбнулся тот, что поменьше.
– Что рассказывать-то?
– Все, я ведь о случившемся только с чужих слов знаю. Например, как ты договорилась с драконами и егерями? Это ведь ты, правильно?
– Ну как, добралась до Асмунда… чуть не заблудилась ночью, хотя мне дорогу заранее и показывали… рассказала о своей идее. Он решил, что быстрей будет, если мы сразу в Страйнбор отправимся, портал ему помогли достать Вегард и Старый, думаю, драконы из Заповедника узнали все еще через Тора. Я указала координаты, где держат Ингельда, и Асмунд передал их разведке, как было условлено по первоначальному плану. Только что-то никто не спешил его спасать и арестовывать чужих шпионов. До сих пор не пойму, почему король так на ходу план менял. Но нам было не до того. Мы сразу ушли порталом в Страйнбор, там я связалась с Гестом, и мы вместе полетели в Заповедник убеждать драконов, что иметь дело с Ингельдом в качестве владельца Заповедника им гораздо выгодней, чем с королем. И убедили в конце концов. Вот и все. Теперь твоя очередь. Как получилось, что именно ты стал фамильяром короля?
– Да очень просто. Его величеству посоветовали взять именно меня. Из тех соображений, что больше шансов, что вырасту достаточно умным, да и привыкнуть друг к другу будет проще.
– Понятно. Все очень просто. Жалко все-таки Тиля, он был славный. Неужели это на самом деле был несчастный случай?
– Да нет, его специально убили. Фамильяр мешал аронтцам влиять на короля. Они недавно изобрели какой-то новый темномагический ритуал, позволяющий влиять на сознание человека, заставляя совершать его некоторые поступки так, словно это его собственное решение. Хотели, чтобы его величество приказал арестовать Ингельда по обвинению в шпионаже, а потом предложить ему сделку, от которой невозможно отказаться. Но король поддался не полностью и сделал все по-своему. Поскольку заклинание было незнакомо магам, охраняющим короля, они не смогли его отследить, а когда он обзавелся фамильяром, оно само прошло, и планы резко изменились. И кстати, не думай, что он нарушил бы свое слово, королевское слово – это, знаешь ли, аргумент, бывали случаи, что за его нарушение и короны лишали. Так что его величество свое обещание сдержал бы, тем более он не обещал, что с Ингельдом будет все в порядке, он сказал, что постарается, чтобы тот выжил, и простит все предыдущие прегрешения.
– Ага, а должности советника таки лишил.
– Ну за кровный договор это еще мелочи, если бы не королевское слово, так легко он бы не отделался.
– Угу. – Кэт задумчиво обозрела дефилирующих по залу людей. – Вот чего я в этой истории до сих пор не понимаю, так это почему стольких людей прокляли, помнишь, в самом начале этой истории?
– Ну Ингельда понятно почему. Секретаря принца за то, что он докопался до сведений о завещании, но сам не успел понять, что нашел, а потом ему стало уже и не до того. А других как отвлекающий маневр. Эта операция была, кстати, не санкционирована аронтской разведкой. Личная инициатива того самого Ульва, не знаю уж, за что он так Ингельда невзлюбил.
– Я знаю, он рассказывал. Они дружили в юности, все трое из аристократических, но обнищавших семей. Денег им хотелось, решили информацией торговать, и у них неплохо получалось, хотя больше работали как посредники. Знали, кому заказать что-то раздобыть, а кому продать с выгодой. Потом их заметил граф Грайн, решил – талантливые ребята, стоит взять в ученики. Только Ульву всего этого мало показалось, решил еще с аронтской разведкой связаться, друзьям об этом не сказал. Они б так и не узнали, кому еще информацию продают, не нарвись на операцию нашей контрразведки. Асмунда и Ингельда граф вовремя вывел из-под удара, а Ульв влип, ему пришлось бежать за границу, и не одному, а с сестрой Ингельда. Которая была невестой Асмунда. Она во время этого побега погибла. С тех пор они друг друга терпеть не могут.
– Ну вот, теперь, кажется, все ясно.
– Да.
Они дружно замолчали, проводив задумчивыми взглядами прошедшую мимо весело смеющуюся пару.
– А Ингельд все-таки женился, – вдруг сказала Кэт. – На Инге. Сначала она его, правда, чуть не убила, а потом согласилась. Все-таки у аристократов очень странное мышление. Личное отодвигается в сторону, когда дело касается процветания рода.
– Но ведь и в этот раз все закончилось хорошо?
– Да, все закончилось хорошо, – согласилась Кэт. – Знаешь, Бьёрн, а я по тебе скучала.
