На улицах было чрезвычайно многолюдно. Хашури жил ожиданием экспедиции, гудел, как пчелиный улей. Крайтон вдруг услышал давным-давно забытую музыку, усиленную динамиками. Какой-то исполнитель из двухтысячных годов читал рэп на английском языке.
Крайтон остановился недалеко от клуба «Калифорния». Клуб сверкал огнями и читал рэп. Гуляли американские бойцы. Крайтон увидел Джерри, который забрался на крышу и заводил толпу внизу.
«Пусть развлекаются», — подумал Крайтон. А вот ему развлекаться совсем не хотелось. Он отвернулся, побрел дальше, пнув камешек.
Камешек пролетел по асфальту метров пять и уткнулся в армейские ботинки НАТОвского образца.
— Привет, Стиви, — пробасил ван Деманн, отбрасывая камешек в сторону.
— Привет, Хьюс, — сказал Крайтон. — Как жизнь?
— Спасибо, неплохо, — ответил темнокожий, здоровенный, как буйвол, капитан. — Завтра отправляетесь?
— Да, поедем на пикник. Прогуляемся, а то надоело в этом городишке сидеть! — улыбнулся Крайтон.
— Все вакансии закрыл?
— Увы! Вот только половина, — местные бойцы, непрофессионалы. Буду приглядывать за ними, чтобы не наломали дров.
— Да, не парься, Стив, — успокоил ван Деманн. — Нормальные парни, хорошие бойцы. Из Ирака никого не брал?
— Нет, упаси Боже! — поднял вверх ладони Крайтон, будто защищаясь от удара. — Этих ребят сам господь бог не исправит!
— Ну и правильно! — одобрил Хьюс. — Я смотрю, в «Калифорнии» пыль стоит столбом?!
— Мои ребята зажигают! — улыбнулся Крайтон. — Надеюсь, они до завтра не разнесут заведение по кирпичику?!
— А ты чего не с ними?
— Неохота. Лучше лягу сегодня пораньше!
— Все еще не можешь забыть про ту историю в Ираке? — вдруг спросил ван Деманн. — Брось, Крайтон, после того, как сгорели пять миллиардов человек по всему миру, стоит ли вспоминать про несколько десятков? По крайней мере, они не видели этого кошмара.
Крайтон посмотрел на боевого товарища, как на врага. Он был одним из немногих, кто знал про ту провальную операцию «Дельты» в Ираке. Тогда «Дельта» получила задание уничтожить лагерь террористов, но то ли ошиблась разведка, то ли им дали неверные координаты… В общем, отряд которым командовал Крайтон, разгромил лагерь беженцев. Крайтону до сих пор снились тела женщин и детей в белых одеждах, лежащие у догорающих палаток.
Парни из «Дельты» тогда ответственности не понесли. Дело пошили белыми нитками, а вашингтонские военные прокуроры уехали из Ирака несолоно хлебавши. Остальному же миру сообщили, что лагерь беженцев уничтожили иранские же террористы, переодетые американцами.
Но как же некстати ван Деманн об этом вспомнил!
— Мне плевать, Хьюс! — сказал Крайтон. — На кнопки я не нажимал, зато лично жал на спусковой крючок!
— Каждый может ошибиться, Стив…
— Но не когда ты по ошибке гробишь полсотни мирных жителей, которых ты приехал нести демократию! К тому же ошибся не я, а те козлы из Разведуправления! — крикнул Крайтон.
— Тем более, не понимаю, чего ты паришься! — ответил ван Деманн, не повышая голоса. Ты ведь не господь бог и не можешь исправлять ошибки всех мудаков на свете!
— Ты не поймешь, Хьюс… — Крайтон взял себя в руки. — Ты сейчас в клуб?
— Да. А почему бы нет? — лукаво улыбнулся черный как уголь Хьюс. — Думаю закадрить какую-нибудь местную красотку и оттянуться с ней ночью. Пока наш старик не видит! Давай, присоединяйся, закадрим пару девчонок!
— Нет уж, сегодня без меня. Пойду я, Хьюс!
— Давай, как знаешь, — Хьюс пожал его руку. — Возвращайтесь побыстрее. У меня скоро день рожденья, так что как приедешь, — с меня кабак!
— Принято, Хьюс! Приятно повеселиться!
Попрощавшись с ван Деманном, Крайтон продолжил свой путь. Он вдруг передумал идти к штабу. Вдруг там Ричардс околачивается. Запряжет его каким-нибудь неотложным делом. Как-никак завтра выезд… Нет уж, спать хочется, пусть сегодня обойдутся без него. И в боксы, где сейчас проверяется техника, монтируется новое оборудование, а техники с красными от недосыпа и злости глазами что-нибудь привинчивают, довинчивают, приваривают, швыряя на асфальтовый пол снопы искр, его не тянуло.
Крайтон ощущал, как усталость постепенно наполняет его, как тягучее масло наполняет сосуд. Нет, похромал-ка он домой! А то завтра будут глаза слипаться!
Темнело… На улицах зажглись редкие фонари, пахло сыростью. На улице было темно, так же темно было и в душе Крайтона. Он, от нечего делать, попытался вспомнить один из маршрутов, набросанных им на топографической карте. Ничего… Сейчас он придет в свою убогую квартирку, заварит чаю, достанет ванильные сухарики. Сладкий чай с сухарями казались сейчас Крайтону высшим благом, какое только может быть на земле.
Он вспомнил, какие потрясающие вкусности готовила на день рождения его мама. Это было в те времена, когда Нью-Джерси был еще огромным, сияющим, живым городом, а он, капитан Крайтон, — просто малышом Стиви. Крайтон тяжко вздохнул, — в последний раз он видел мать перед самым вылетом в Грузию. Она ему все нахваливала соседку-умницу, студентку Келли. Крайтону стало так тяжело. Был бы женщиной, непременно бы заплакал! Неожиданно захотелось поговорить хоть с кем-нибудь. Просто пообщаться по человечески. Хоть с грузином, хоть…
Крайтон увидел, как ему навстречу идет человек. Лицо человека осветило огнем, когда он прикуривал длинную самокрутку. Это был русский… Сергей…
— Здравствуйте еще раз, господин капитан! — Сергей увидел Крайтона. — Извините, у вас спичек нет?
— В чем дело, Сердж? — спросил Крайтон. — Снова хочешь удивить меня?
— Нет, хочу прикурить, только и всего! — Сергей был необычайно возбужден, тяжело дышал. Крайтон протянул ему спички, и в желтом кругу пламени он увидел, что лицо русского дозиметриста просто-таки багровое.
— У тебя проблемы, Сердж? — спросил Крайтон, забирая спички.
— Вы счастливец, господин капитан! — говорил Сергей, выдыхая дым. — Вы не женаты.
«Это счастье? Ну и дурак же ты, русский!» — подумал Крайтон.
— Что-то дома?
— Жена набросилась на меня, что я записался в эту экспедицию! — сказал Сергей. — Хотя недавно сама гнала меня за деньгами к вам, американцам. И ведь не разозлишься! Она орет и плачет, орет и плачет… Детей перепугала насмерть, дура!
— У тебя, Сердж, была возможность уйти, — сказал Крайтон. — Если хочешь, — еще не поздно соскочить. Я не буду считать тебя трусом. Все-таки дети, — веская причина.
— Нет, не стану, — замотал головой Сергей. — Уже обо всем договорились с Тенгизом.
