Оружие Хунна не было снабжено глушителем, и выстрелы эхом прокатились по этажу. Хунн положил «кольт» на стол, вытащил платок, забрал у убитого пистолет. Затем он выскочил в пустую приемную и, что есть мочи заорал:
— Тревога! Быстрее сюда! Быстрее!
Тут же раздался топот ботинок. Как по мановению волшебной палочки, появились Истерн и Григорадзе.
— Быстрее, быстрее! — прикрикнул на них Хунн. — Доктор, вас клиент ждет!
Они втроем зашли в кабинет, подняли тяжелое тело Ричардса, положили на стол. Доктор быстро осмотрел полковника, раскрыл свою сумку. Его задача была сохранить полковнику жизнь. В этом пока еще была необходимость.
— Его нужно немедленно госпитализировать, — проблеял Григорадзе по-грузински. — Иначе я за него не отвечаю!
— Вы отвечаете за него своей жизнью! — заявил Хунн. — И извольте говорить по-английски! Не забывайтесь, доктор!
— Простите, сэр, — Григорадзе торопливо достал ампулы, шприц. Хунн отошел к двери. Он не любил вида крови и уколов.
— Истерн, быстрее за машиной! — крикнул он, пронзая своим взглядом подчиненного. Тот опрометью бросился выполнять приказ майора. В дверях он столкнулся с капитаном Гором и дежурным, — сержантом внутренней безопасности.
— Быстрее, он в тяжелом состоянии! — заорал Хунн. — Вы куда смотрели, мать вашу! — накинулся он на дежурного сержанта. — Какого дьявола этот ублюдок вообще смог пройти сюда?!
Он ткнул пальцем в сторону лежащего на полу мертвого злодея. Сержант, с трудом подбирая слова, пытался оправдаться:
— Виноват, сэр… Это человек представился торговцем, сказал, что у него дело к полковнику… Приказ полковника Ричардса, сэр…
— Клал я на приказ полковника! — брызгал слюной Хунн. — Вот к чему это привело! Предупреждаю вас, вы мне ответите своей башкой! Машину сюда, быстро! Никуда не звонить, ничего не трогать! Я сам обо всем распоряжусь!
Вернулся Истерн. Вид у него был такой, будто его запрягли в плуг вместо быка и пропахали на нем пару десятин.
— Машина готова, сэр! — гаркнул он, тяжело дыша.
— Отлично! Берите полковника и быстро вниз, к машине!
Появились двое бойцов с носилками. Они положили полковника на носилки и, острожно придерживая, понесли вниз, к выходу. Хунн достал из кармана платок, подобрал с пола оружие убийцы. Русский пистолет Стечкина… Хорошо хоть у этого барана хватило ума стрелять одиночными, а не очередями! А то угробил бы старика, а от него еще требуется кое-что узнать…
У входа фырчал «Хаммер» с грузинскими флажками на дверцах. Откуда ни возьмись, появились несколько американских бойцов с тяжелым вооружением, которые замерли, как часовые у входа. Праздные зеваки, гуляющие, с удивлением смотрели на столпотворение в здании штаба.
Со стороны гор тянулась сизая полоса низких туч. Флаги на крыше здания тревожно бились на ветру.
Ричардса на носилках вынесли на улицу, подтащили к машине. Осторожно погрузили его в машину. Хунн покрикивал на тех, кто попадался ему под горячую руку, желая дать выход своему напряжению:
— Осторожнее, осторожнее! Аккуратнее, я сказал! Ты какого черта здесь встал?! Доктор, не спите на ходу! Вы отвечаете за жизнь полковника Ричардса головой!
— В чем дело?! — Перед Хунном как из-под земли вырос капитан ван Деманн.
— В чем дело, капитан?! Только что совершено покушение на полковника Ричардса! — задыхался на ходу Хунн. — Стреляли из этого оружия.
— Вот черт! — сплюнул ван Деманн. — Где убийца?
— Я застрелил его, — сказал Хунн. — Это был занюханный грузинский торгаш с базара. Скорее всего, он только исполнитель, заказчик другой человек. Вовремя я успел, а то полковник был бы уже мертв. С дежурной смены шкуру спущу лично!
— Куда он сейчас? — нахмурился ван Деманн.
— Капитан, а не слишком ли много вопросов?! — рассердился Хунн. — В госпиталь. Но не в общий. У меня есть подозрение, что покушение может повториться. Там, куда я его доставлю, я лично гарантирую ему безопасность.
— Но это против правил! — не унимался темнокожий капитан. — Что это за госпиталь?
— Капитан, пока мы не найдем подозреваемых, я даже его родному сыну не скажу, где он! — рявкнул Хунн. — Вы не понимаете, о чьей жизни идет речь?!
— Да, сэр. Извините! — осадил коней ван Деманн.
«Хаммер» с полковником, тем временем, умчался в сторону «Американского городка». Хунн проводил его взглядом и чувствовал, как напряжение исчезает. Черт возьми, похоже все идет неплохо! Он примирительно поднял руку и сказал капитану:
— Ничего. Такое сумасшествие, все на нервах. Я сам на взводе, извините, если наорал. Немедленно, капитан, немедленно, мобилизуйте людей! Охрану штаба усилить! Патрули на улицах усилить! Но без паники! И, моя личная просьба, капитан, по поводу Ричардса держите язык за зубами! Нам не нужен лишний ажиотаж!
— Есть, сэр! — Капитан козырнул Хунну и мгновенно растворился.
Хунн перевел дух. Еще пятнадцать минут назад он скурил почти всю пачку, но теперь организм снова требовал никотина. Он прошел мимо пропускного окна, свирепо глядя на дежурного. Затем он пошел по лестнице, закуривая прямо в помещении, никого не стесняясь. Больше всего ему хотелось сесть сейчас в освободившееся кресло кабинете полковника Ричардса. Но нет, до кабинета еще пять минут пути! Можно понаслаждаться предчувствием момента!
У дверей кабинета его ждал капитан Гор. Рядом топтался Бернардо.
— Мы не трогали труп, как ты и велел, — сказал Бернардо.
— Хорошо, — кивнул Хунн. — Бернардо, ты готов? Через полчаса твой выход!
— Конечно! Только скажи мне перед уходом, на кой черт тебе нужен старый хрыч живым?
— Об этом, Бернардо, ты узнаешь через три часа. Сейчас все равно ничего не поймешь…
Прошел час после покушения на Ричардса. Площадь перед управлением теперь была наполнена солдатами и патрульными из грузин. У здания появился «Абрамс», на улицах расхаживали пешие и разъезжали конные патрули, свирепо проверяющие документы у всех встречных-поперечных. Жители города, ощущая тяжелую, угрожающую атмосферу, как-то сами собой исчезли с улиц. Хашури стал чужим, неприветливым городом, ожидающим выстрела из-за каждого угла.
Люди из окон своих домов со страхом смотрели, как по улицам грохотал бронетранспортер LAV-25, а перед ним летел видавший виды советский «Газик». Обе машины были нагружены американскими солдатами.
Машины остановились у ворот двухэтажного дома еще советской постройки. Дом был обнесен высоким деревянным забором. Здесь жил член Совета профессор Качибадзе с семьей.
