– Ты про истребитель закончи, – опять перебил Коган. – Решили-то что?
– Окончательно еще не решили, но очень уж интересный самолет у ребят получился. Конструкция модульная, очень высокая ремонтопригодность и низкие эксплуатационные расходы должны быть. Прочность шасси – как у палубника. Хотя, – Викентьев улыбнулся, – можно и впрямь в качестве палубного самолета использовать. С любого авианосца без паровой катапульты взлетит. На него пороховой ускоритель при необходимости навешивается.
Юрий Александрович еще много чего рассказал о спроектированном истребителе. Он мог нести на вешней подвеске под крыльями до семисот килограммов бомб или два одноразовых 300-килограммовых контейнера с НУРСами при использовании в качестве легкого бомбардировщика – штурмовика. Причем пустые контейнеры автоматически должны были сбрасываться и можно использовать машину по прямому назначению. Для облегчения управления силовой установкой поставили простой, но надежный автомат шага винта. При вполне удовлетворительной дальности в тысячу километров, с подвесными баками, опять-таки автоматически сбрасываемыми, дальность росла практически вдвое.
– В общем, решили попробовать, – сказал директор, – на пару опытных самолетов титан в штатах закупят, а к серии свой появится. Испытывать они машину будут сами. Сбросим информацию в их тридцать девятом, когда Як-1 в проектирование пойдет. А маркировку дадим Як-3, чтобы лишних вопросов не задавали потом всякие, – кто такие «всякие», он уточнять не стал.
– Н-да, – прервал недолгую паузу полковник, – дальше пойдут танки, БМП, БМД… С этим все понятно. Но воюет не техника, воюют люди. Как ИВС отреагировал на уставы и наши рекомендации по пересмотру стратегии, тактики и соответствующей переподготовке командного состава всех уровней?
– Ну… – Викентьев немного подумал: – Скажем так, в целом положительно. Устроил большое совещание по инициативной разработке «Управления стратегических исследований». Так Сталин залегендировал сверхсекретный отдел в Кремле, где получают, классифицируют и анализируют нашу информацию.
– Уже анализируют? – удивился Коган. – Да уж, в уме Иосифу Виссарионовичу не откажешь. Кто возглавил «УСИ»?
– Слуцкий Абрам Аронович, комиссар госбезопасности второго ранга, – ответил Логинов. – Именно он систематизировал информацию, полученную от наблюдателей, сидевших за многочисленными мониторами.
– Один из руководителей внешней политической разведки, – прокомментировал полковник. – И к каким выводам пришли их аналитики?
– Серьезный вывод только один, вся получаемая ими документация изначально составлялась на русском языке и не является переводом с какого-то другого. Остальное… – капитан улыбнулся, – домыслы. Гадание на кофейной гуще.
– Так что там по совещанию? – перебил капитана куратор.
– Острых дебатов не было, – продолжил директор: – Почувствовав давление Сталина, приняли практически все «наработки УСИ». Мы записали очень показательный разговор ИВС с Берией о «Голосе свыше». Так они в узком кругу допущенных называют нас.
– Именно с Лаврентием Палычем, не с Ежовым? – решил уточнить Коган.
– Да, Ежов уже отлучен от нашей информации. Заодно получил указание тщательно проверять доказательства в обвинениях специалистов и военных, – опять ответил за шефа Логинов. – Похоже, волна репрессий резко пойдет на спад.
– Это очень хорошо, – улыбнулся полковник, -но все-таки просветите меня о разговоре Сталина с Берией. Сверхважно понять отношение «Отца народов» к «Голосу свыше».
– Пожалуйста. – Капитан взял ноутбук со стола директора, повозился минуту с ним и поставил раскрытым перед Коганом. На экране компьютера в стандартной обложке проигрывателя «виндовсмедиа» появилась картинка. Наблюдателю, «поймавшему» разговор, удалось найти удачный ракурс.
Сталин стоя набивал трубку табаком из разломанной папиросы «Герцеговина Флор», а Берия, неестественно прямо сидя на стуле, отвечал на ранее заданный вопрос.
– Нет, Лаврентий, – перебил Генеральный секретарь, – меня не интересует, что сказали твои спецы, я все это уже читал. Я хочу услышать именно твое мнение.
– Ну, – Берия, обычно очень четко формулирующий свои мысли, сейчас несколько стушевался, – мне кажется, они из будущего, как бы фантастически это не звучало. При этом там, в будущем, не все в порядке, раз они решили с нашей помощью изменить свои историю и действительность. И еще одно соображение. Мне кажется, Иосиф Виссарионович, что они пытаются влиять на нашу внутреннюю политику.
Берия замолчал, ожидая реакции вождя, но тот, ничего не говоря, смотрел на недавно назначенного первого заместителя наркома внутренних дел, сосредоточенно раскуривая трубку. Сделав затяжку, Сталин выпустил вверх клуб ароматного дыма и прервал затянувшуюся паузу.
– Значит, Лаврентий, ты тоже это понял. И, как считаешь, пойдем у них на поводу?
Когда «хозяин» задавал вопрос, надо было отвечать. Но вот что ответить сейчас, Берия не знал. В тоже время, молчать было нельзя. И он решился:
– Я пока не вижу другого варианта, Иосиф Виссарионович.
Сталин, потягивая трубку, подошел к окну, отодвинул штору, несколько секунд разглядывал там что-то и неторопливыми шагами вернулся к столу.
– Вот, Лаврентий, тут ты думаешь правильно. Нонам надо понять, приведет ли это к усилению советской власти только сейчас или здесь есть перспективы на многие годы?
Вождь говорил медленно и стараясь правильно выговаривать слова, несмотря на грузинский акцент. Берии трудно было понять сейчас, говорит ли «хозяин» ему или размышляет вслух. В то же время заместитель наркома чувствовал, что под советской властью Генеральный секретарь понимает только свою, личную власть. Сталин опять подошел к окну и, опять отодвинув штору, посмотрел туда. Так же неторопливо вернувшись, он выбил трубку в большую хрустальную пепельницу и сказал:
– Давай так, товарищ Берия. – То, что «хозяин» при разговоре не перешел на родной грузинский язык, очень давило на замнаркома. – Мы сейчас будем придерживаться рекомендаций этого «Голоса свыше», тем более что реальный контроль никто отобрать у нас все равно не может. А вот ты проследи, чтобы никто посторонний ничего не узнал.
Сталин помолчал, испытующе глядя на члена ЦК ВКП(б), и продолжил:
– Через неделю, на очередном заседании Политбюро я сниму Ежова. Он свое дело сделал и, как мне кажется, несколько перестарался. У тебя материалы готовы?
– Так точно. – Берия попытался встать, но вождь удержал его движением руки.
– На пост наркома внутренних дел будет предложена твоя кандидатура. Как считаешь, оправдаешь доверие?
