— А поведай мне Александр, какому богу молитвы несешь - достали они меня своей религией, теперь и Петр туда же.
— Не крещеный я, хотя уважаю православие - надо же было как то корректно высказываться, а то для староверов это больное место.
— Османы тож нехристи, но молитву своему богу несут исправно - Петр наверное решил, что раз не крещенный значит мусульманин или нечто подобное. Видимо он и мысли не допускал, что можно быть самим по себе. И кто у него в школе историю преподавал, что он до сих пор турок османами называет. Хотя, может и никто не преподавал, так и рос в общине. Но похоже мое отношение к религии его основательно волнует, надо как то помягче его отшить с этим, мне только еще одних свидетелей Иеговы не хватало.
— Понимаешь Петр, в моей семье не придавали значения ритуалам, церкви и священников рядом не было. Меня не крестили, и церковных порядков с праздниками я не соблюдал - мысленно поправил себя, что куличи на пасху очень даже соблюдал, хотя с другой стороны я и блины на масленицу не пропускал, а это вроде языческий праздник - так же я не молюсь Аллаху или Будде - перед глазами сразу всплыли наши слабоумные, в желтых простынях и кроссовках бродящие по полуметровому снегу и напевающие харе раму - и уж тем более не возношу жертвы идолам. Мои родители учили меня в принципе тому же, что звучит в православном писании, которое я прочитал когда вырос, и про не убий и про не укради... но они же учили меня не быть рабом никому, даже Богу - вот тут я похоже перегнул, вон как оба вскинулись, Петр аж напрягся весь, а Александр высказал свое — О как! — Петр видимо сдержался, услышав со стороны как глупо звучат такие высказывания и более спокойно сказал.
— Может тебе в помазанники Божие восхотелось? - а сам распаляется, зря я все таки эту тему затронул, теперь и не знаю как сказать человеку с черно-белым мышлением про зеленый цвет. А в шутку боюсь уже перевести не получиться, могут ведь и неправильно понять, если пошучу что не откажусь.
— Нет Петр, я хочу быть просто человеком, за раба принимает решения хозяин, а помазанник решает за всех, я не хочу, чтоб за меня принимали решения но и решать за всех мне не по душе. Я хочу принимать свои решения и самому нести за них ответственность. Понимаю, что всегда будет человек, которому доверят принимать решение за всех и если его решения не исполнять то наступят смутные времена. Ответственность такого человека огромна, его решения могут рушить и возрождать державы, но и ценой его ошибок будет море крови. Такому человеку обязательно нужны помощники, которые не рабски будут выполнять букву его решений а исполнять их дух. Которые обратят его внимание на назревшую, но не замеченную проблему, которые смогут спорить и доказывать свою правоту... — по мере того как я говорил Петр ощутимо расслаблялся, потом стал слушать заинтересованно. А мне эта бодяга уже надоела. Не то чтоб я врал, где то так я себе это и представляю, но уж больно пафосно звучат такие мысли облаченные в слова, а иначе похоже этих фанатиков будет на пробрать. Так что я по быстрому закруглился —... согласись Петр, такие люди рабами быть не могут, помощниками - да, слугами в крайнем случае, но ни как не рабами.
Надеюсь закруглить на этом диспут начинаю засыпать макароны в закипевшую воду, вспомнил, что из за этих нервов забыл воду посолить, сбегал за солью.
— Хорошо изрек — похоже Петр намеков не понимает - но это ты все о людишках. Не думаешь ли ты, что всеблагой наш создатель нуждается во всем этом? - так и хотелось сказать, да нуждается, нафига ему была нужна толпа рабов, которых он по своему образу и подобию лепил, он что то же раб? Или он творец, который занимается самолюбованием ждет постоянных восхвалений и лизания задницы? - как то не вяжется такая мелкая душонка с образом творца всего сущего. Может он все же хотел видеть вокруг себя помощников творцов пусть и с меньшими силами? но если я это все выскажу меня явно прямо тут и закопают.
— Мне это не ведомо - отвечаю я помешивая макароны, надо же один день с этими языковыми уникумами общаюсь, и уже из меня полезли словечки типа зрю и вижу, или азм есть — Зато ведаю я как одна весть пройдя через несколько пересказов становиться совершенно другой.
— И мне это ведомо - Петр искренне не понимал к чему я веду - к чему ты о пересудах?
— А к тому, что священники то же люди и ничто человеческое им не чуждо, они сами так говорят - высказываясь я раскопал кедом ямку в песке и стал сливать туда воду с макарон - они пересказывают и переписывают заветы создателя и слова сказанные от его имени уже больше полутора тысяч лет да еще и переводят с одного языка не другой - начал открывать банку тушенки, по моему это действие заинтересовало гостей больше чем тема беседы - я не верю, что создатель хотел видеть рабов в своих творениях созданных по его образу и подобию. Я думаю, что церковные тексты накопили ошибок от переписывании, пересказов и переводов но эта вера только моя, и я никого не хочу в ней убеждать.
Петр как то странно хмыкнул, похоже даже развеселившись
— Так говоришь еще один раскол к церкви нести не намерен?
— Нет конечно, не готов я становиться святым проповедником - пытаюсь я пошутить раскладывая часть макарон с тушенкой по двум тарелкам, больше у меня просто не было — готов буду покреститься в тот же день, как священнослужители сменят слова раб божий ну хотя бы на слуга божий. Церковники утверждают, что слово это могучая сила, и я с ними в этом согласен, но отчего же они так плохо выбирают слова? ведь слуга и раб это огромная разница.
— Так тому и быть - говорит Петр принимая от меня миску макарон с ложкой - с Афанасием я переговорю, а тож он удумает еще чего. А зарок твой я услышал, может к нему еще и вернемся.
Дальше поели молча, лично я уже подустал от этих гостей и то им не скажи и это не так. Был бы катамаран на ходу уже бы давно шел в сторону Соловков, и шторм этот не прекращающийся, хоть и ослабевший слегка, меня бы не остановил.
Петр отставил пустую тарелку, встал и потянулся. Александр, тихо сидевший последнее время положил свою тарелку, уже давно пустую, рядом и вскочил за ним. Я отодвинул котелок, в котором оставалось еще очень прилично макарон встал проводить гостей, надеюсь они совсем уходят а не отлить пошли.
— Завтра приходи к освящению креста, еще поговорим, дюже разговоры интересные получаются, я пришлю за тобой человечка.
И Петр с Александром ушли, по английски, то есть не попрощавшись. По пути все же отвлеклись на дело, в котором я их раньше заподозрил. Повторив их маневр, уселся обратно к костру и закурил. Мужики с дровами так и не появились а заниматься катамараном уже как то настроения не было. Прибрался на стоянке и завалился спать, хоть и рано еще было, но я в конце концов больной и потерпевший крушение.
