Разобрав заранее приготовленную прислугой постель, Сашка лег в нее, но сон, конечно, не шел. Он вытащил из визуальной и осязательной памяти недавние ощущения от близости с Помпадур и стал их не спеша "просматривать". Доведя себя до понятного всем мужчинам градуса, он спрыгнул на пол, зажег свечу и стал ходить по комнате, пытаясь успокоиться. Вдруг в коридоре скрипнул пол. Он одним прыжком оказался у двери, распахнул ее и увидел женщину своей мечты, стоявшую безмолвно, со свечой в руке и в ночной рубашке до пят. Он присел, подхватил ее руками за бедра, прижал к себе и понес к кровати, повторяя: - Жанна! Какая ты умница, Жанна!
Уже раздев ее полностью и всю исцеловав, он вспомнил, что активный секс Кенэ ей запретил еще четыре года назад, отчего король и пустился в забег по малолеткам. Вот досада! Но не насиловать же отважную миледи? Придется обходиться наружными ласками, которых человеки придумали к 21 веку уже много.... Долгое время он несколькими способами нежил мадам, (добившись от нее двух оргазмов), но вдруг она прошептала: - Не нужно обходиться со мной как с фарфоровой чашкой, Алекс. Мне Мари рассказала, что Вы обладаете значительно большим набором приемов - так примените их. Я желаю познать их все....
Она ушла от него под утро, едва держась на ногах от пережитых изнеможений, но запретив ему провожать до комнаты. Осталась в памяти лишь ее слабая теплая улыбка и скольжение нежной ладони по щеке. Когда через два часа Сашка вышел из "Оленьего парка" и направился пешком домой (Петера отпустили с вечера), его нагнала какая-то карета (вовсе не черная), с запяток которой соскочили два лакея и крепко схватили его за локти. Он попытался крутнуться, но вдруг получил сокрушительный удар по голове (видимо, от сидевшего высоко кучера) и потерял сознание. Через какое-то время очнулся уже в прыгающей по щебню карете (от каждого прыжка в голове вспыхивала боль!), привязанный ремнями к спинке сиденья. Напротив сидел мэн, похожий на дворянина, но в тройке из серого сукна - вероятно, полицейский. Мэн смотрел на него с усмешкой, но молчал. Сашка, превозмогая головокружение, боль и позывы к рвоте, приподнял голову и спросил, еле ворочая языком:
- Куда меня везут?
Мужик посмотрел еще усмешливее, но промолчал. Сашка уронил голову на грудь, вяло соображая: "Может, в Бастилию?". Вдруг мэн поднял ему голову, посмотрел прямо в глаза и сказал: - В Бастилию. Хотя можно было бы сразу на эшафот. С вырыванием гениталий и снятием кожи - как и положено было поступать с прелюбодеями во времена первых Людовиков.
Полностью в себя Сашка пришел на другой день. Голова болела, но уже не кружилась, не было и позывов к рвоте. Камера ему досталась одиночная и тоже, как в Вене, сухая. В двери было окошечко для подачи пищи. В углу из пола торчала труба высотой 20 см и диаметром 10 см - "это вместо ведра что ли?". Подошел, принюхался - точно, канализация. "Как же устроен смыв?" Потом узнал: приходит все же мужик с ведром воды и смывает. Какой тогда смысл в этакой канализации? Впрочем, о чем я думаю? Думать надо о судьбе своей дурацкой, когда бросают в тюрьму уже как рецидивиста: за повторное оскорбление его (ее) Величества.... Тогда за меня нашлось кому вступится, но теперь? Жанна.... Каково ей сейчас приходится, бедняге? Король сильно к ней благоволит, но простит ли прямую измену? Она может оказаться в тюрьме как графиня Козель у Августа Сильного. Впрочем, в реальной жизни он простил (или все же не узнал?), когда она завела себе миньона де Шуазеля, которого сделала министром иностранных дел.... Кристиан? Он здесь лишь принц чужой страны, то есть почти никто. Дилемма у меня, видимо, простая: либо казнят, либо оставят тут жить. И то и то хреново-о.... Начать что ли достижения науки и техники припоминать, чтобы было чем торговаться? А что, это мысль.... Но дадут ли мне перо, чернила и бумагу? А, на фик, не хочу больше дергаться, пусть будет, что будет. Жанна....
Пришли за ним на третий день: вывели во двор, где стояла телега(?) с запряженной в нее лошадью, посадили на нее и пристегнули руку цепью к станине. Рядом уселись два солдата(?) с ружьми, лошадью стал править третий. "Н-ну!" - крикнул возчик, и телега поехала прочь из Бастилии. "Что за кубрет судьбы? - озадачился Сашка. - Так у них на эшафот что ли возят? Ответят ли мне солдаты?" Солдаты охотно ответили, и Сашка даже порадовался сначала: его всего лишь призвали в армию короля, хоть и простым солдатом! Полк Алансонский, рота гренадерская. "Жрать дают от пуза, но трюфелей в нашем рационе нет, мсье барон. Ха-ха-ха!"
Пехотный полк был размещен недалеко от Версаля, примерно в 20 км. Стандартное П-образное расположение одноэтажных казарм вокруг плаца, на котором занималось шагистикой какое-то подразделение. В стороне несколько обычных домов - там, вероятно, квартируют офицеры. В другой стороне еще домики, около которых копошатся детишки под присмотром простолюдинки - обиталище обслуги? Еще длинное приземистое здание - явная конюшня. Тут же стоят под навесом телеги и коляски (офицерские?). Еще колодец с воротом, длинные корыта рядом (поилка лошадей или солдатский умывальник?). А в лесочке за офицерскими домами мелькают в воздухе женские юбки - качели? Единственное тут развлечение для офицерских жен и дочерей? Вскоре оказалось, что не единственное....
Телега объехала плац и остановилась у конюшни. Солдаты отцепили пленника от телеги и повели к одному из домов. Навстречу вышел один офицер, поглядел на его изысканный (хоть и потрепанный уже) наряд и ушел в дом. Минут через пять вышел другой: постарше и весьма вальяжного вида. Он подошел ближе, на расстояние 2 м, откинул голову назад, чтобы иметь возможность говорить с "новобранцем" свысока и приглушенно рявкнул: - Имя!
Сашка решил, что в этой ситуации меряться понтами не стоит, и, подпустив во взгляд и голос простодушия, четко ответил: - Алекс Чихачев!
Вероятно, полковник(?), в самом деле, не знал его имени, так как непритворно удивился:
- Что за странное имя? Вы прибыли во Францию из колонии?
- Из России, ле колонель.
Тот еще более удивился, чуть подумал, но решил, видимо, что эта странность существа порученного ему дела не меняет, и продолжил:
- Решением королевского судьи ("Разве суд уже был?" - слабо удивился попаданец) за оскорбление его Величества Вы подлежите телесному наказанию в количестве ста плетей ("Сколько?!" - ахнул Сашка). Если это наказание Вы переживете ("Суки, гады, сволочи!!"), то вступит в силу вторая часть наказания: Ваша служба в армии в качестве рядового гренадера. Вы сможете стать офицером, если отличитесь в боях. Вопросы есть?
- Сто плетей.... - сказал убитым голосом Сашка. - Разве можно их выдержать?
