– Твоя двоюродная бабушка Гариет недавно встретила человека, уговорившего ее поддержать его благотворительный фонд в Новом Орлеане. – Увидев загоревшееся в глазах Джейти любопытство, Виолетта придвинулась чуть ближе: – Я действительно могу тебе помочь. И я очень хорошо знала Тиберия.
– Спасибо, но ты и так уже мне достаточно помогла. – Отстранившись, Джейти кивнул на дверь: – Попроси Паулину покормить тебя завтраком, а потом я отвезу тебя обратно в «Стиль Фонтейна».
Прикусив язык, Виолетта не стала протестовать.
– Сначала нам нужно кое-что обсудить.
– И что же? – уточнил он, скрестив руки на груди.
– Как ты предлагаешь мне это объяснить? – спросила она, указывая на бриллиантовое кольцо.
Несколько секунд Джейти молча разглядывал ее руку.
– Как хочешь.
Сжав зубы, Виолетта глубоко вдохнула и попробовала зайти с другого конца:
– А как ты сам собираешься объяснять нашу внезапную свадьбу?
– При необходимости я скажу, что мы уже целый год тайно встречаемся.
– И все?
– Не думаю, что детали кого-то заинтересуют.
– Ты серьезно? – Как можно настолько недооценивать любопытство? – Ты правда не думаешь, что все захотят узнать, как и когда мы познакомились?
– Не захотят.
– Неужели у тебя нет ни одного человека, которому ты о себе рассказываешь?
Разве так бывает? Но в чем тогда дело? Он сам старательно всех отталкивает или просто никто не хочет связываться с таким угрюмым типом?
– Работающие на меня люди понимают, что им не стоит лезть в мои личные дела, а те, с кем я общаюсь вне работы, не лезут в мои деловые сделки. Проще говоря, мне вообще не придется никому ничего объяснять.
– Тогда тебе повезло, – усмехнулась Виолетта. – Но у меня есть две сестры и мать, которые, узнав, что я вышла замуж, захотят услышать все сочные подробности.
Джейти наконец-то полностью сосредоточился на разговоре:
– Но у нас нет никаких сочных подробностей.
Борясь с желанием хорошенько его встряхнуть, Виолетта засунула руки в задние карманы джинсов.
– Ты не против, если я расскажу им правду?
– А они смогут сохранить ее в тайне?
И он еще спрашивает?
– Я полностью им доверяю. Но если ты против, я могу сказать, что ты годами обо мне мечтал, но не смел открыто заявить о своих чувствах, боясь гнева Тиберия.
Джейти натянуто улыбнулся:
– Никто в это не поверит.
– Ну почему же? Скарлетт обязательно поверит. – Раз разумные доводы не действуют, может, хоть так что-то получится? – Она и так свято верит, что ты каждый день торчишь в баре лишь из-за меня.
– И как же она это определила? – невозмутимо спросил Джейти.
– По тому, как ты на меня смотришь.
– И как же я на тебя смотрю?
Нахмурившись, Виолетта постаралась вспомнить точные слова сестры:
– Она говорит, что у тебя голодный взгляд.
Джейти отлично собой владел, но Виолетта могла бы поклясться, что его зрачки слегка расширились. Похоже, если она и не попала в точку, все равно оказалась весьма близка к истине. Так неужели, невзирая на все его слова, она все-таки его интересует?
– Твоя сестра явно обожает всевозможные драмы. Готов поспорить, что сама она в кого-то влюблена и только и делает, что подыскивает пару всем окружающим.
– Наверное, ты прав.
Но, строго говоря, он даже не попытался отрицать ее утверждение! Так, ладно, пожалуй, на сегодня хватит. Если надавить чуть сильнее, он наверняка снова закроется. И почему у нее такое чувство, словно она пытается приманить дикое животное? Если она не хочет все испортить, нельзя торопиться.
– Ты завтракал?
– Час назад.
Виолетта постаралась скрыть разочарование:
– Тогда я быстро что-нибудь съем и через полчаса буду готова.
– Думаю, я пока могу сделать перерыв и выпить кофе.
Подхватив с бильярдного стола пустую чашку, он пошел к двери, и Виолетта последовала за ним. Неужели она все-таки сумела отыскать верный подход? И если она и дальше станет делать вид, что не ищет его общества и не желает охотиться за акциями, он сам станет к ней приходить? Странно даже. Обычно все ее мужчины любили, когда она сама принимала решения.
Но с Джейти все было иначе.
– Потрясающий вид, – через полчаса заметила Виолетта, любуюсь раскинувшейся за огромным окном пустыней, далекими горами и бесконечно голубым небом. – А по океану ты не скучаешь? Наверное, родившись в Майами, сложно привыкнуть к пустыне.
– Сперва я действительно думал, что возненавижу песок и жару, но горы все искупают. А когда мне не хватает воды, я всегда могу покататься на лодке по водохранилищу.
За совместным завтраком Джейти попробовал ее яйца и утащил с тарелки половину фруктов. Последние пятнадцать минут он был необычайно приветлив и очарователен.
– Звучит так, словно ты нашел идеальное сочетание двух миров. – Она бросила в рот очередную виноградину. – А почему ты все же живешь на ранчо, а не где-нибудь возле «Титана»?
– Моя бабушка выросла на лошадиной ферме в Кентукки. – Поймав Виолетту за руку, он пристально посмотрел на кольцо, которое совсем недавно надел ей на палец. – Выйдя замуж за дедушку, она переехала в Майами, но все равно сохранила за собой несколько отличных скакунов и с пяти лет брала меня с собой на тренировки. Я до сих пор помню, как она легко и непринужденно перелетала на лошадях через препятствия.
Окунувшись в счастливые воспоминания, Джейти слегка расслабился и улыбнулся, а Виолетта удивленно на него уставилась. Он впервые поделился с ней счастливым моментом.
Раньше Виолетте казалось, что трудное детство заставило его полностью закрыться, лишив возможности чувствовать, но, может, все с точностью до наоборот? Может, он так остро все воспринимает, что пытается от всех это скрыть?
– Она настояла, чтобы я научился ездить верхом, – продолжал Джейти, не подозревая о ее мыслях. – Летом она забирала меня на ферму в Кентукки, и мы часами просиживали в седле, а когда я стал достаточно хорош, чтобы выступать, она начала отправлять меня на соревнования. Но с ее смертью все закончилось.
Она умерла, когда ему было всего десять, и, слыша искреннюю любовь и теплоту в его голосе, Виолетта даже боялась представить, что должен был испытать ребенок, когда умер единственный любивший его человек. Виолетта помнила, как сложно Тиберий переживал утрату матери и что он взял их с Люсией на похороны, где им были совсем не рады.
– А у меня в детстве не было ни дедушек, ни бабушек, – вздохнула Виолетта. – Мама в семнадцать уехала из Цинциннати и больше никогда туда не возвращалась, а про моего отца ты и так все знаешь.
– Зато я никогда не встречал родственников отца. Его родители умерли, когда он был совсем маленьким.
