– Если бы у Форреста имелось такое оружие, уж можете не сомневаться, проклятые янки тоже таким обзавелись бы, – возразил Магрудер. – И тогда жертв было бы больше, а конечный результат не изменился бы. По крайней мере, так мне кажется. По правде говоря, сейчас меня не слишком заботит, что мы поем в качестве национального гимна, только бы не песни ящеров.
В ответ Ауэрбах молча кивнул. Отряд миновал руины крепости Форт-Обри, расположенной примерно в четырех милях к востоку от Сиракуз. После Гражданской войны военные использовали ее в качестве базы, откуда вели боевые действия против индейцев. С тех пор в здешних краях никаких сражений не происходило. До нынешнего момента.
Высоко в синем небе самолет ящеров, направлявшийся на запад, прочертил ровную белую полосу. Оглушительный рев двигателей здесь, внизу, напоминал тихий мирный шепот.
Билл Магрудер погрозил кулаком крошечной серебристой точке. Ауэрбах прекрасно понимал его чувства.
– Хорошо, что он гоняется не за нами, – только и сказал он.
– Да, сэр, – ответил Магрудер.
Им уже довелось пережить атаки военных самолетов ящеров, которые убивали людей и лошадей не хуже, чем танки неприятеля. Впрочем, вертолеты представляли еще более серьезную опасность. Они уничтожали все вокруг, а потом улетали восвояси, и спрятаться от них было практически невозможно. Если бы кавалерия летала, а не скакала на конях, она бы обязательно воспользовалась вертолетами.
Ауэрбах следил за самолетом ящеров, пока тот не скрылся из виду.
– Последнее время я постоянно думаю о том, что у этих тварей на борту, – сказал он. – А вдруг такие же бомбы, что уничтожили Вашингтон, или те, что использовали русские к югу от Москвы? Стоит только начать – остановиться будет трудно.
– Откуда мне знать? – ответил Магрудер. – Я только хотел бы, чтобы и у нас были такие же. Как вы думаете, мы сможем их сделать?
– Надеюсь, – проговорил Ауэрбах.
Он вспомнил рюкзак, который полковник – как же его звали? кажется, Гровс, вот как! – тащил всю дорогу от Бостона до Денвера, через Канаду. Ране возглавлял отряд, сопровождавший Гровса на всем пути. Он не знал, что находится в рюкзаке, а Гровс на эту тему не распространялся, как и полагается хорошему офицеру. Но если груз не имел отношения к новой бомбе, значит, Ауэрбах неожиданно резко поглупел.
Он не стал делиться своими соображениями с Магрудером, который тогда еще не входил в его отряд. Если Гровс не имел права говорить на эту тему даже с ним, командиром отряда сопровождения, следовательно, и ему следует помалкивать.
До полудня оставалось еще несколько часов, когда кавалеристы въехали в Кендалл, расположенный в двенадцати милях от Сиракуз. Если Сиракузы можно назвать маленьким городком, то Кендалл по сравнению с ними – всего лишь крошечная пыльная деревушка, дремлющая на берегу реки Арканзас. Ауэрбах дал лошадям передохнуть, пощипать травки, напиться из речки. А сам направился в лавку – посмотреть, нельзя ли купить здесь что-нибудь стоящее. Оказалось, 150 жителей городка за последний год опустошили ее так, что в ней практически ничего не осталось. Местные жили тем, что давали фермы, совсем как деды и прадеды после окончания войны Штатов.
Когда отряд покинул Кендалл, Ауэрбах приказал двум парням с рацией отправиться вперед на разведку. Он знал, что ящеры находятся в Гарден-Сити, в сорока милях к. востоку. И сомневался, что обнаружит их в Лакине, располагавшемся в пятнадцати милях, но все-таки решил принять необходимые меры, чтобы не подвергать отряд ненужной опасности.
Кроме того, он приказал своим людям растянуться в цепочку. Даже если произойдет худшее – иными словами, на них нападут с воздуха, – кому-то из отряда удастся спастись.
Минуты превращались в часы, время шло. Пот капал с длинного носа Ауэрбаха, пропитал под мышками куртку цвета хаки. Ране снял шляпу и принялся обмахиваться – помогло, но не слишком.
Вокруг царили мир и покой, словно и не было никакой войны. Работали ветряные мельницы, вода питала поля, засеянные пшеницей, кукурузой и свеклой. Почти на каждой ферме имелись курятники, время от времени Ауэрбах слышал, как кудахчут куры и пищат цыплята. Коровы и овцы щипали траву, а свиньи бродили по полям в поисках съестного. Несмотря на то что морские поставки продовольствия давно ушли в прошлое, местные жители по-прежнему питались неплохо.
Отряд приблизился к Лакину, когда день клонился к вечеру. Ауэрбаха это вполне устраивало: если город захвачен ящерами, во время сражения солнце будет светить неприятелю в глаза.
– Сэр, – к Ауэрбаху подскочил радист. – Генри и Ред сообщают, что видели колючую проволоку, которую используют ящеры. Они спешились и ждут нас.
– Хорошо.
Ауэрбах остановил коня и достал бинокль. Он не сумел разглядеть никакой проволоки, но разведчики подошли к городу ближе, чем он Скопление крупных строений вдалеке напоминало военные бараки. Ауэрбах навел на них бинокль и тихонько рассмеялся – ему удалось прочитать надпись крупными буквами на стене одного здания: «Государственная школа Кирни».
– Передай ребятам, что мы скоро будем, – приказал он радисту.
– Слушаюсь, сэр.
Радист быстро заговорил в микрофон.
– Конюхи! – скомандовал Ауэрбах, надеясь, что солнце и в самом деле будет светить неприятелю в глаза и ящеры, засевшие в Лакине, не заметят его отряда.
В противном случае их ждут серьезные неприятности, возможно, фатальные.
Во время войны Штатов один человек из каждых четверых держал лошадей, пока остальные сражались на земле. Отряд Ауэрбаха уже потерял десять человек, Раису следовало позаботиться о том, чтобы свести потери к минимуму. Если один человек будет присматривать за пятью лошадьми, в бой вступит еще один солдат.
Кое-кто из парней, которым приходилось оставаться с лошадьми, возмущался вынужденным бездействием; Ауэрбах постоянно менял коноводов, по справедливости. Впрочем, некоторые радовались, избегая необходимости вновь подвергнуть свою жизнь опасности. Ауэрбах делал вид, что не замечает этого. Нельзя же все время быть героем.
Ауэрбах не знал, сколько ящеров засело в Лакине. Они здесь совсем недавно… Удалось ли им как следует укрепить свои позиции? В его отряде семьдесят человек; если придется иступить в бой с батальоном, их ждет неминуемая смерть. Но с какой стати ящерам оставлять целый батальон в богом забытой дыре Под названием Лакин, штат Канзас?
Отряд подошел к наиболее удобной позиции с точки зрения установки пулеметов и минометов. Тяжелое оружие несколько ограничивало продвижение кавалеристов вперед. Сам Ауэрбах хотел бы подобраться к городу поближе, но зачем же добровольно напрашиваться на неприятности? На открытой равнине ящерам легко заметить приближающийся отряд.
