А приказ действительно был необычен. Ибо разведчикам велели отвести русского за линию переднего края и ... отпустить!
Всю дорогу к кустам, обозначавшим передовую, фельдфебель молчал. Наверное, прощался со своим железным крестом и отпуском. Ефрейтор несколько раз собирался успокоить его, но каждый раз останавливался.
- Слушай, Гофман, - остановился Шнитке не дойдя до передовой несколько десятков метров, - а давай его пристрелим, никто ведь не увидит?
Кажется обида фельдфебеля достигла своего предела, если он решился сомневаться в приказе генерала. Гофман вздохнул и приготовился к долгому поучающему спору, такому же, как и те, которые ему постоянно приходилось проводить со своим младшим братом.
Пять минут монолога, который изредка прерывался восклицаниями фельдфебеля так и не нашедшего ни одного способа опровергнуть своего подчинeнного, завершился окончательной победой ефрейтора. Фельдфебель безоговорочно согласился с тем, что генерал может проверить исполнение своего приказа, что в последнее время никто из их дивизии не получал отпуска, даже за более важные дела, что, если русские найдут ещe одного убитого пленного, то их дивизии грозит полное уничтожение. Последний аргумент стал самым действенным, особенно после напоминания о том, что и они сами в одном шаге от плена.
Немного меньше пришлось объяснять ситуацию русскому майору. Услышав в третий раз "Ком" и не видя приготавливаемого оружия, он, наконец, решился и побежал в сторону русских траншей, но, пробежав метров сто, метнулся в ближайший овраг и исчез.
Гофман удовлетворeнно отметил, что он поступил бы также. Бежать сейчас смертельно опасно. Ещe не отошедшие от боевого азарта солдаты пристрелят любого, кто движется в их сторону. И только потом будут разбираться правильно ли они сделали.
Солдаты проводили взглядом бывшего пленного и поспешили в свою роту. Всe ими увиденное говорило, что скоро опять придeтся двигаться вперeд. Пока неясно куда, но сам факт смены обстановки никакого сомнения не вызывал.
22 июля 1941 года восточнее Лодзи
Разгрузка не заняла много времени. Опытные в разгрузке бронетехники железнодорожники часто поглядывали в светлеющее небо. Немцы, немного оправившись от майского разгрома, тревожили железнодорожные станции и разъезды, выбирая для этого предутренние часы. Но низкая облачность, срывающаяся мелким противным дождиком, надeжно укрывала их состав от любого любопытства с воздуха. А окружавший разъезд густой лес гарантировал от любопытства праздношатающихся поляков, которым вдруг стало интересно всe, что было связано с войсками Красной армии. Особенно если учесть, что любопытство это поддерживалось английскими фунтами, которые британское правительство, всe ещe не меняющее официальную антигерманскую риторику, но делающее всe возможное для поддержки Гитлера, щедро проливало над Польшей.
Самолeтов Андрей не боялся. Две самоходные зенитки сопровождения могли вести огонь откуда угодно, в том числе и с железнодорожных платформ. Ну а после спуска на грешную землю, где к своей огневой мощи они могли добавить неплохую манeвренность и, самое главное умение вести прицельный огонь на ходу, ни один самолeт "люфтваффе" в соперники им не годился.
Глядя на них, Андрей испытывал гордость за свою работу. Ведь ЗСУ-23-4 были всего лишь упрощeнным вариантом его "Шилки", лишенной электронной аппаратуры управления огнeм, но с бoльшим боезапасом. Тем более приятно, что Сталинградский тракторный завод уже начал серийное производство этих машин. И очень скоро германских асов, ждeт очень неприятный сюрприз. Вдвойне приятно было и то, что все эти хваленые "эксперты", так и не подтвердившие своих непревзойдeнных характеристик, горели десятками, несмотря на все свои дутые "победы". Чем опровергали все похвальбы "апологетов демократии", доставших во времена Андрея всех, кто умел думать головой, а не задницей, главным мыслительным органом российского "демократа",
Намного больше внимания отвлекла разгрузка ЗСУ-23-4-Э, той самой "Шилки", которая и была главной задачей экспериментальной лаборатории, возглавляемой самим Андреем. Две огневые машины, командный пункт управления и локатор дальнего наведения сгружались следующими. Вслед за ними сошли бронетранспортeры и машины роты сопровождения, на их присутствии настоял сам Главнокомандующий, когда давал разрешение на эту командировку. Удивительно, что их с Сашкой вообще отпустили на фронт.
Всему виной была обнаруженная нашими наступающими войсками непонятная установка, в которой Андрей после недолгого анализа вынужден был признать в некоторой степени мифологическую, так как никто не видел действующего образца, механическую ЭВМ Конрада Цузе. Второй причиной была, найденная неподалeку, радиолокационная станция немцев. Расположение не очень далеко друг от друга этих устройств и породило цепочку событий, которые привели к его появлению в этом месте.
После разгрузки машин боевого расчeта, торопливо отогнанных под защиту деревьев, сгрузили автомашины колонны сопровождения. Поезд тронулся, покидая разъезд. Командир охраны майор Ситников выстроил колонну в походный ордер и дал команду на движение. Андрей, едущий вместе с Сашкой в своей эмке в самом центре колонны, с некоторым удивлением рассматривал окружающий пейзаж. Сам он в Польше, ни в социалистической, ни в буржуазной никогда не был, но, оценивая вопли обиженных на "пшеклентных москалей" поляков, ожидал увидеть, если не преддверие рая, то, по крайней мере, развитую страну. То, что он увидел, опровергало ещe одну легенду "демократии". О "нищей России" пришедшей в "богатую Европу" грабить бедных поляков.
Конечно в России, вернее Советском Союзе, этого времени жили небогато, но не было той потрясающей нищеты, которая вскоре ему встретилась. Такого убожества ему не приходилось видеть даже во времена расцвета "демократии" на городских помойках.
Проследив за удивлeнным взглядом напарника, Сашка хмыкнул, а затем пояснил:
- Не пугайся, тут можно и не такое увидеть. Польша и раньше особым богатством не блистала, а после того, как здесь полтора года немцы похозяйничали, вообще в нищету провалилась.
Посмотрел ещe раз на индивида, так удивившего Андрея и добавил:
- Хотя вот этому я бы не поверил. Уж очень лохмотья показательные. А вот морда одежонке не соответствует - слишком чистая и сытая. И глаза чересчур внимательные.
По его команде машина свернула к обочине и притормозила. Тут же из следовавшей позади них полуторки выскочил лейтенант, подбежал к Сашке, выслушал его и, отдав приказ бойцам, направился к "нищему".
Пришлось Андрею ещe раз, а случаи были и не единожды, удивиться наблюдательности своего куратора. Ибо "нищий калека" резво отбросил свои костыли и со всех ног кинулся удирать. Но вскоре был настигнут, сбит с ног и связан. После обыска мнимого калеку закинули в кузов полуторки и колонна двинулась дальше.
