Бабушка Заза изобразила звуки похожие на кашель. Женщины дружно захихикали, я тоже не удержалась.
— Тфу на вас, вам лишь бы посмеяться, — не выдержала бабушка и улыбнулась, — Но оборотень есть и баранов продолжает таскать. Вернётся Ибрагим, расскажет.
— Нет, не хочу ждать, — категорично ответила я, — Пойду, посмотрю, что там за оборотень.
— Ну, как знаешь, — махнула рукой бабушка Заза, — Смотри, чтобы мужчины тебя в зад не подстрелили. Они там сегодня большую засаду устроили. Или чтобы оборотень чего не откусил.
А остальные захихикали, услышав такое напутствие. Фу, такими быть…
***
Достаточно легко отыскав 'засаду', которая пыхтела, шумела и материлась, переговорила с ними о новых происках этого загадочного оборотня. Как всегда, оборотень появился внезапно. Ухватил понравившегося ему барана, закинул его себе на спину, придерживая зубами, и не спеша побежал в одном ему известном направлении.
Незадачливые охотники открыли стрельбу, но безрезультатно. Осмотрев место, где бежал оборотень, они не нашли никаких следов крови, хотя следы от попадания пуль нашли.
— Это настоящий шайтан! — возмущался один из односельчан, — Я птицу на лету сбиваю, а в него попасть не смог ни разу. Ибрагим, надо мины и гранаты, мы его тогда быстро возьмём!
— А гранатомёт тебе не нужен? — ехидно спросил дедушка Ибрагим.
— Нужен, — ответил тот ему, — Гранатомёт и пулемёт.
***
Оставив их дальше обсуждать неудачную охоту я, не смотря на уговоры, отправилась по следу оборотня. Что сказать… Следы были крупные, размером с мою ладонь. Видимо, бабушка Заза не преувеличивала, когда показывала размеры собаки. Следы были хорошо видны в определённом спектре зрения, поэтому я не испытывала затруднений идя вслед за ним.
Чувства были обострены, Тактический экран отображал рельеф и мелькавших в пределах чувствительности животных и птиц. Я как гончая шла по следу, преследуя зверя и вот, на достаточно большой площадке, вблизи от пропасти обнаружила остатки его завтрака. Хороший аппетит, почти всё съел. Только вот где он сам?
— Гаф! — сказали позади меня и я, резко разворачиваясь, резанула воздух крест-накрест, выхваченными саблями.
— Гаф? — удивлённо сказал сидящий в пяти метрах от меня, огромный пёс, который даже сидя, был ростом почти с меня.
Среднеазиатская овчарка, машинально отметила я про себя. Хвост и уши купированы, значит одомашненный, возможно сбежал от хозяев. Поправка, эта порода не сбегает от хозяев, верность на генетическом уровне. Отстал, потеряли, специально бросили… Вопрос в другом — почему я его не почувствовала?
— Гаф! — снова радостно рявкнуло чудовище, наклонив голову и вывалив язык, размером с половину моей руки.
==Инфразвуковая атака. Блокировано, — доложился Паразитик.
Ничего себе… Это у него такой голос низкий или я чего-то не понимаю? Но, блин, я же его так и не вижу на тактическом экране и не ощущаю вообще никак. Если бы не видела своими глазами, то сказала бы что там пустое место.
— Я тебе сейчас покажу 'гаф!', кобель блохастый! — заорала я на него, включив ультразвуковые обертоны.
— Гаф! — сказал наглый пёс и закашлял, — Кха, кха, кха…
Да эта скотина надо мной смеётся! Вот про это мне и говорила бабушка Заза. А ведь и правда, откровенно ржёт и взгляд такой выразительный. И ультразвук на него не подействовал. Тогда проверенным способом с ним побеседуем, хорошая трёпка всегда помогает найти взаимопонимание.
Вложив сабли в ножны, я метнулась к собаке, собираясь ухватить за шкирку и хорошенько потрепать. Но почему-то не смогла и промахнулась, проскочив мимо него, получила крепкий удар по заднице лапами и закувыркалась по земле. Впрочем, быстро вскочила и нос к носу оказалась с этим загадочным псом. Дыхнув на меня жарким дыханием, он облизал мне лицо своим широким языком и снова сказал:
— Гаф!
Отскочив назад, я подумала, прислушиваясь к своей интуиции и выводам анализатора, которые меня не порадовали. Ничего у меня с ним не получится. Это просто что-то нереальное. Я и так нахожусь на пределе своей скорости, а эта скотина двигается так, как будто мы находимся в режиме обычного времени. Но я ещё поборюсь… И выщелкнула свой последний аргумент — когти, которые режут даже сталь.
Атака! Я прыгнула на зверя, а потом на меня рухнула темнота…
Эпилог.
Роза реальностей. Древний мозг — создание, исчезнувшей многие миллионы лет назад расы, не вникал в это название и не старался его осознать. С человеческой точки зрения, он был просто механизм, выполняющий строго заданную ему программу. Но, тем не менее, он обладал определённым разумом и чувствами, пусть и ограниченными. Хорошо выполняемая работа доставляла ему удовольствие, а плохо выполненная — наоборот, вызывала недовольство и требовала немедленно принять меры, чтобы всё исправить.
Его задачи были скромными — контролировать и координировать временные потоки соприкасающихся реальностей, при этом, не вмешиваясь в дела живых существ. Множество временных потоков пересекалось в узле розы реальностей, множество событий периодически требовали своего внимания, но очень редко, когда требовалось вмешательство. Программы действий были чётко прописаны в системе, и никакая сторонняя сила не могла изменить их исполнение. За исключением банальной случайности.
Например, вот этой бродячей энергетической аномалии — своеобразный вирус, мелкий и неуловимый. Которая была случайным результатом его деятельности в незапамятные годы, и которую он всё никак не мог поймать и уничтожить. Обладая примитивным разумом, эта аномалия чувствовала, что на неё ведётся охота и, используя свои возможности, раз за разом ускользала от пристального внимания своего создания. Вот уже второй раз за короткий промежуток времени, убегая через временные и межмировые слои, аномалия случайно повлекла смерть живых существ — сдвинув цепь событий. Чем вынудила Древний интеллект реагировать на происшедшее, нарушая требование одного из своих базовых правил — не вмешиваться в жизнь живых существ. Но ему пришлось исправить последствия от деятельности его старой ошибки. Незначительная корректировка и лёгкое вмешательство повлекло за собой значительное изменение, как жизни этих существ, так и истории реальностей, в которых они проживали. Но Древний мозг, это уже не интересовало, главное — последствия устранены, и ничто не нарушало его покой. Он испытал удовольствие, от хорошо выполненной работы. Но даже в хорошо выполненную работу, закрадываются ошибки.
Конец первой книги.
