Большую часть стояночных мест занимали те самые, не имевшие внешних движителей бронеходы, оснащенные гравипушками, по которым нам довелось вволю пострелять.
Но было с десяток флигеров, именно на таком Сильвия везла меня отсюда в наш форт.
Олег имел с собой краткую, на листке желтого пластика, тонкого, как рисовая бумага, распечатку инструкции по управлению.
Действительно, все на уровне старшей группы детского сада.
Неизменные сенсоры, стандартный набор команд: вперед-назад, вверх-вниз, вправо-влево, быстрее-медленнее. При достаточной практике можно выполнять фигуры высшего пилотажа. Чтобы добраться до места, вполне достаточно. Кресла, пилотское и пассажирские, не очень удобные и чересчур просторные, рассчитанные на аггров, одетых в хронозащитные скафандры, чтобы летать за пределами зоны обратного времени. Проектный потолок флигера – десять километров, скорость до шестисот (примерно) километров в час.
Оружия, правда, никакого. Воздушное такси.
Шульгин по неудержимой привычке уже полез в бронеход. Очень он его интересовал, раньше виденный только сквозь линзы прицела или в виде никчемной кучи металлолома.
– Олег, иди сюда. Схема управления совпадает?
Левашов заглянул в широкий бортовой люк.
– Один в один. Только он не летающий. А вот здесь, наверное, пост оператора гравипушки… Так, так, ага, нормально. Это, значит, блок наведения, это спуск, это, как бы, реостат интенсивности… Пустяки. «Леопард» в двадцать раз сложнее…
– Слышь, ребята, а давайте на прощание монстров пугнем? Чтоб знали!
«Почему нет?» – подумал я. Обещания надо исполнять, тоже старое правило. Замахнулся – бей, обнажил клинок – руби. Иначе уважать перестанут.
Тем более вдруг после уничтожения противника исчезнет эта изматывающая, ноющая боль в сердце и почти предсмертная тоска? Так, говорят, бывает при острых приступах стенокардии. Так откуда вдруг у меня – и стенокардия?
– Годится. Только доложите, ваше превосходительство, план боя…
Бронеход, показавшийся нам при первой встрече чрезвычайно медлительной машиной, на самом деле способен был развивать скорость под сотню километров. Просто в цепи они ползли, как морские минные заградители, расставляя на захватываемой территории что-то вроде антенных комплексов, для будущего развертывания межвременной завесы. Отчего их и легко было расстреливать, а так аппарат вполне мобильный.
Его подняли до внешних ворот на специальной грузовой площадке, по типу тех, что используются на авианосцах, а флигеры взлетели сами. На одном я, на втором Олег. Шульгин, конечно, вновь преобразился в танкиста. Тот раз ему пришлось работать за механика-водителя, и он остро завидовал Берестину, вволю настрелявшемуся.
Пора бы и забыть давнюю битву, мало ли после нее было других, однако – первый бой, как первая любовь. И вражеский танк – вот он, связка меж прошлым и будущим, а посередке словно ничего и не случилось… Как будто вчера…
Я чувствовал нечто очень близкое по тональности, но не в такой острой форме. Не до этого мне сейчас было.
Решили так. Судя по схеме, выход на поверхность находится за пределами базы, причем в нужном направлении, и монстры нас скорее всего не заметят. Заметят – им же хуже. Умрут на полчаса раньше.
Флигеры вместе с бронеходом отгоняем за ближайшее скальное прикрытие. Тут неподалеку сидит и Сехмет со своим дирижаблем. Устроились как положено, обозначили на всякий случай оборону по трем азимутам.
Я, как старший по званию (условно, конечно, но для квангов очень важно), подлетел на флигере к нужному месту. Поначалу ребята испугались. Слишком знакомая, неприятно знакомая машина. Я такую реакцию предвидел и подлетал, по пояс высунувшись в лобовой люк.
Увидели, сообразили.
Поболтали немного, исходя из правил приличий. Кванг поверил всему, что я захотел ему рассказать. Согласился улететь, приняв мои наилучшие пожелания и обещание встретится.
Возможно, это окажется правдой.
Вернулся, когда Олег и Сашка весело препирались, сидя на лобовом листе бронехода, передавая друг другу фляжку. Теперь-то что, теперь гулять можно, заслужили.
– Интересно, а как у них насчет баб-с? – спрашивал Шульгин, непроизвольно поглаживая лежащий рядом карабин.
– Даст бог, узнаем, – ответил Левашов, – но мне кажется, бабы в их реальном выражении – чисто наша, земная выдумка. Прочие, вот эти, – широкий круг рукой, – нашли более рациональное решение полового вопроса. И аггры, и форзейли – они без этого… Скажем так, обходятся…
«Не совсем чтобы так, – подумал я, подходя вплотную. – У аггров скорее насчет мужиков проблемы, а бабы – вполне себе…»
Но говорить ничего не стал. Невзначай заденешь тонкие чувства. Сказал другое:
– Братцы, по глотку, и кончай! Мы или пьем, или воюем. Может, вас прав на управление бронетехникой лишить?
– Да кончай, Андрей! – вскинулся Сашка. – Когда нам сто грамм фронтовых мешали? Поехали!
Он завинтил крышку и сунул солдатскую фляжку в чехол.
Чтобы вправду мешали – я такого не видел, однако…
Договорились так. Олег остается в резерве (как всегда), а мы с Сашкой предпринимаем внезапную танковую атаку. Он это попробовал с бригкомиссаром Попелем – получилось. Сейчас – повторим здесь. Если не сгорим в бою, оттянемся назад, бронеход взорвем и на двух флигерах улетим в гости к Дайяне.
Спорить с нами обоими Олег никогда не любил. Не выходило. Предпочел согласиться, рассчитывая, что кривая все равно вывезет. Как всегда вывозила.
Шульгин еще раз осмотрел пульт управления машиной, подвигался в кресле, привыкая к незнакомой системе.
– Ты – за стрелка-оператора, а я за управлением… – Мне казалось, так будет вернее.
– Давай. – Сашку распределение должностей устроило.
Ох, что сейчас будет…
Бронеход, подчиняясь командам, приподнялся над землей и плавно поплыл. От той стороны, где суетились монстры, нас отделяла полуокружность основания станции.
На самой малой скорости, почти ползком я обогнул осевой цилиндр. Внутри машины отчетливо воняло. Не сказать чтобы неприятно, но не по-нашему. Хлорка пополам с духами «Лориган», что-то в этом роде.
Выдвигаясь на оперативное пространство, я дал «по газам». Пять секунд на разгон, еще десять, с крутым заносом корпуса по снежному покрытию – до главного входа в Базу. Прямо впереди – «медуза» и две противонаправленных цепочки рабочих-монстров. Монстры-охранники торчали по внешнему фасу, направляя свои митральезы в вихрящуюся снежными смерчами тундру. Лыжников-квангов ждали, или дошла уже до них весть о «заморских дьяволах», умеющих убивать на немыслимом расстоянии, неуязвимых и, по их понятиям, жестоких.
