ноги.
— Пошли обедать, Декабрист!
Диана девушка кипучей энергии. Неудивительно, что она стала инициатором их знакомства, и на всех корпоративах старалась держаться с ним. Пестель не успел загордиться, потому что девушка как-то призналась, что обожает всех дефективных.
Увы. Ну и пусть. Все менеджеры завидовали Пестелю черной завистью. Пусть дефективный, но хоть бы раз пройтись в медляке с красоткой, подержаться за гибкую талию.
— Смотри, какая я гибкая! — хвалилась она.
Боже мой, если бы знала она, какой гибкой и в каких отчаянных позах виделась она в его мечтах.
А потом они вжарили рок-н-ролл на последнем корпоративе на двоих. Перед всем отделом. И это оказалось трагической ошибкой.
— Шеф на нее глаз положил, а ты этакое вытворяешь! — попенял Еврей.
Ему было плевать и на шефа, и на его глаз. Но глаз оказался чересчур плохой. В списке на сокращение фамилия Пестеля стала безальтернативной.
В компании никому не было дела до крохотного и безнадежно тонущего Декабриста. У всех на виду разворачивался гигантский устрашающе красивый роман Тоболова и Дианы.
Шеф стал одеваться по-молодежному и дарить Диане роскошные букеты. В рабочее время они уезжали вдвоем и подолгу отсутствовали. Их видели в дорогих ресторанах. Пестель бессильно скрипел зубами от отчаяния, представляя, что следовало за этими посиделками.
Оба были семейные. Тоболов на 29 лет старше. У Дианы муж психованный спортивный мужик. Пестель до последнего опасался, как бы чего не вышло.
Ничего и не вышло. Муж Дианы безропотно сдался, при встрече оговаривался:
— Моя Дианка!
Какая она на хрен твоя.
Пестель на его месте убил бы директора, вбил очки в его глотку, сломал нос, рвал и метал, а тут ничего. Мы же интеллигентные люди. Ну иди тогда, гавно пинай. У тебя жену увели, а ты культурную рожу корчишь.
Зато жена Тоболова сопротивлялась отчаянно. И было отчего. Кроме квартиры в центре, директор обзавелся особняком на Подушкином шоссе с кучей слуг, за который вспыхнула настоящая битва, в которой с обоих сторон полегла в неравном бою куча юристов.
Вся компания бурно обсуждала разворачивающуюся драму и лишь двоим не было до нее никакого дела. Пестель и Диана вели себя так, будто ничего не происходит. Пестель не знал, что при этом на самом деле чувствует Диана, сам же он наслаждался каждой секундой их мимолетных встреч.
— Такая вкусная сметанка, можно я твою съем? А ты мою котлетку! — предложила Диана.
Состоялся взаимовыгодный обмен.
— Что ты все время ерунду слушаешь? — возмутилась Диана.
Пестель в это время засмотрелся на плазму на стене обеденного зала, где министр иностранных дел Тавров, напоминающий видом угрюмого сантехника, вещал о полном разрыве отношений с НАТО.
— Это не имеет к нам никакого отношения! — безапелляционно заявила девушка. — Надоела политика! Эй, музыку включите!
— Нет, оставьте! — попросил Пестель.
Но послушали как всегда Диану.
Сын главбуха.
В день, когда Россия окончательно разорвала отношения с НАТО, у Пестеля случился очередной залет, оказавшийся фатальным.
Виновником его стал сын главбуха Пузанов-младший, числившийся в фирме юристом. То, что он годен лишь для подшивки бумаг, Пестель узнал слишком поздно.
Узнав, что поставщик зашивается со сроками, он пришел к Пузанчику и поделился своими опасениями.
— Ерунда! — уверенно заявил Пузанчик. — Допсоглашение оформим и все дела!
То, что все свои глупости Пузанчик изрекает таким уверенным тоном, Пестель в тот момент не знал.
28-го договор был закрыт с неисполнением оговоренного бюджета, а 29-го Пестель был вызван к Степаниде Петровне и изнасилован.
— А что ты хочешь? — заметил Абрашкин. — Сын главбуха! Я сам в коридоре у кабинета главбуха в очереди стою.
— Как вы еще с таким юристом по миру не пошли! — угрюмо заметил Пестель.
— Ничего не поделаешь! Из вас двоих с Пузанчиком один накосячил, и это естественно не Пузанчик! Так что, Александр Иванович, мне придется тебя уволить!
Весть разлетелась по фирме.
— Первый пошел! — заметил Еврей. — Я следующий!
Угрюмый радовался молча. Плохо приученный к человеческим эмоциям, он криво скалился, точно маньяк из плохого фильма.
В коридоре его поймала Диана.
— Тебе должны 2 оклада дать! — глаза ее горели сочувствием.
Дадут, подумал Пестель. Сразу и не унесешь.
В коридоре слышалось радио: «Лидер Северной Кореи и президент Индии выступили с совместным заявлением, что в случае агрессии США будут действовать совместно».
— Пообедаем в последний раз вместе! — предложил Пестель. — Я тебе сметанку с булочкой, ты мне котлетку!
Глаза красотки загорелись, но она тут же опасливо оглянулась.
Да она боится, чтобы нас вместе не застукали и Тоболову не доложили, догадался Пестель.
В действиях Дианы появилась невиданная доселе пугливость.
А как ты хотел, одёрнул себя Пестель. Это раньше она была обеспеченная семейная дама, теперь она разведенка, полностью живущая за счет сожителя. Она никто и хвать ее никак.
До войны оставалось 2 дня.
Атомная подводная лодка Судного дня «Огайо». 29 мая.
Капитан 1-го ранга ВМФ США Гарет Дауман вяло слушал доклад заместителя Джереми Фейна о результатах разведывательной вылазки водолазов. Кап-3 скучным голосом перечислял беды, постигшие «Огайо». Прочный корпус не пострадал, но нос лодки вместе с гидролокатором и всей гидроакустической лабудой оказался зажат скальными породами. Судя по всему, лодка всем ходом вошла и застряла в узкой штольне подводной горы.
— Так тебе и надо, bitch! — злорадно подумал Дауман про проспавший банку гидролокатор.
Но это были еще не все беды. Задний горизонтальный руль намертво застрял в глубокой расщелине. В результате весь корпус оказался надежно зафиксирован в двух точках.
О происшествии было немедленно доложено командующему подводных сил Тихоокеанского флота США контр-адмиралу Лоуренсу Гарднеру. Старик так орал, что забрызгал слюной свой кабинет на Гавайях.
Экипаж «Огайо» мог сидеть под водой полгода. Реактор имел топлива на 10 лет. Запас времени аховый. На помощь из военно-морской базы на Окинаве (Япония) вышел миноносец «Арли Берк».
В голове капитана крутились дурацкие стихи Мэри Джо Солтер про пену и чай. Он с ужасом представлял эвакуацию, когда экипаж покинет лодку, и все они будут болтаться на поверхности в нарядных оранжевых плотах. Это будет конец его карьеры. В дальнейшем ему доверят разве что экскурсионный катер в Пирл-Харборе.
Он приказал накрыть роскошный стол для экипажа и раскупорить ящик элитного коньяка для особых случаев. Стол накрыли, рюмки налили с особой тщательностью до краев, когда с поста вызвали капитана.
— Слышу усиливающийся шум винтов! Сопровождается шумом по дну! Похоже трал! — доложил акустик.
— Рыбаки со своей дурацкой сетью? — предположил Фейн.
— Какого они скребут по дну? — законно усомнился Дауман.
Трал зацепил лодку, и сигнал тревоги совпал с чудовищной силы рывком. Элитный
