Грохот выстрела прозвучал совершенно неожиданно даже для меня, хотя я столько времени ждала его. И все равно – сухость в горле и дрожь в коленках.
На охранника, похоже, напал такой же столбняк. Он замер и начал медленно – чертовски медленно – разворачиваться. В сторону выстрела. «Болван! – мысленно орала я. – Это свои! Враги там!»
Замолчал и президент. И тоже начал растерянно оглядываться.
Второй выстрел громыхнул почти сразу за первым. За ним – еще один.
Только после него я наконец очнулась.
– Уводите президента! – завопила я изо всех сил прямо в ухо этому олуху. – Быстрее!
И, не дожидаясь, пока придурок очнется, сама подскочила к трибуне и сдернула Форда вниз.
Лиловый блеск я завидел буквально за мгновение до того, как с другой стороны мемориала донесся щелчок выстрела из «штейра».
Время застыло. Я очень медленно бежал по ровному, как в английском парке, газону, вытаскивая отяжелевший «кольт». Я боялся, что не успею, но этого не случилось. Выскочив из-за базальтовой стелы, я в последнюю секунду застал самое безумное зрелище, какое только могут предложить все миры.
Позднее, когда мы с Андреем сравнивали впечатления, мы пришли к выводу, что дело было в ракурсе. Он со своего поста за деревом (так я и не узнал, что это за порода) видел ворота анфас. Мне же они открылись вполоборота сзади.
Стоп-кадр. В воздухе висел очерченный сиреневым мерцанием овал. Просто овал, сквозь который я отчетливо видел кладбищенские деревья по ту его сторону. Вокруг стояли люди, пятеро или шестеро в полевой форме, двое в штатском – ошеломленные, недоумевающие. На траве – мертвое тело и черный чемодан, над которым и сиял этот неестественный круг.
Один из штатских вдруг, тоненько пискнув, метнулся к кругу. Томительно-медленно я наблюдал, как он, вытянув руки, приближается к створу врат… проходит.
Словно комок каучука швырнули в стекло. Части тела, уходившие в иной мир, представали мне угольно-черными срезами – пальцы, руки, лицо, голова, торс…
И тут чемодан взорвался фонтаном золотых искр. Ударила по нервам та же незримая сила, что минутой прежде пробила ткань бытия, лиловое свечение погасло.
На траву рухнуло тело. Половинка тела, рассеченная очень аккуратно по контуру угольно-черных пятен.
Вторую и третью пулю я послал в разложенный на земле чемодан. И с глубоким удовлетворением увидел вырвавшийся из него фонтан искр. Равно как бесславную кончину одного из операторов портала, а никем другим этот тип быть не мог.
Зловещее свечение погасло.
Я присел, и в этот момент пуля выбила здоровенный кусок коры как раз из того места, где только что была моя голова.
Стреляли сзади. Как бы не тот самый субчик из охраны.
Помощничек на… Таких друзей на врагов меняют три к одному.
Я отбросил винтовку в сторону, нырнул вперед, перекатился за удачно подвернувшееся надгробие – впереди раздался стрекот, и вокруг завыли, рикошетируя, пули из другого мира.
Ко мне тут же подскочили несколько охранников, попытались оторвать меня от президента, но я вцепилась так, что они бы скорее руку ему оторвали. Как же, брошу я свою единственную надежду. Не дождетесь!
– Уводите президента! – еще раз прогорланила я, хотя сама же и тащила его прочь от трибуны и, изловчившись, пнула самого настырного охранника носком туфли в колено.
По крайней мере, открыв огонь, пришельцы отвлекли на себя внимание охраны. Так что дружеские пули с тыла какое-то время мне не угрожали. Охранники попрятались за деревья, начали ответную пальбу, иномиряне перенесли огонь на них, и я даже смог улучить момент и выглянуть из-за надгробия.
Всего успело перескочить в наш мир шестеро. Сейчас они грамотно разворачивали оборону вокруг продолжавшего фонтанировать спецэффектами чемодана, огрызаясь очередями, – кроме одного, который зачем-то бросился к стене мемориала, размахнулся…
Словно в замедленной съемке я смотрел, как от его руки отрывается темный кругляш, медленно вращаясь, перелетает через верх…
– Не-ет!
Мы уже ввинчивались в разбегающуюся толпу – хвала господу, от перестрелки ее кое-как прикрывал мемориал, – когда что-то упало на камень и со стуком покатилось вниз.
Я даже не успела рассмотреть, что это было. Но один из охранников – успел. Он бросился вперед, упал, а потом рыжая вспышка приподняла его тело и отшвырнула в сторону, словно сплюнутое огромным привередливым зверем.
Когда пришелец бросил гранату через памятник, я было решил, что все кончено. Выстрелил наугад, и, кажется, без пользы – чужаки залегли в траве, и кинулся назад, в обход проклятого мемориала.
Вот оно! Встрепанная светлая шевелюра Кейт, а рядом с ней – крепкие парни прикрывают кого-то телами. Значит, получилось. Теперь главное – взять живым хотя бы одного из чужаков. Иначе грош цена нашим усилиям.
– А-а-а!
Перекат с выходом на стойку с колена. «Вессон» уже плясал у меня в руках, нащупывая цель. Полсотни метров, многовато для незнакомого пистолета – плевать!
Ба-а-анг! Я выпустил пять пуль меньше чем за секунду. Свинцовый вихрь сбил метателя, смял, словно куклу, и бросил на траву. Ответная очередь прошила воздух. Я кувыркнулся под следующее надгробие и веером выпустил оставшийся магазин.
Заставить их залечь, вжаться в землю! Чтобы носа поднять не смели!
Щелк! Затвор застыл в заднем положении. Я выбил опустевший магазин, полез за следующим – и замер, уставившись на черный зрачок дула перед собой.
– Бросайте оружие и сдавайтесь! – раздался из-за памятника голос Сергея. – Ваше положение безнадежно!
Не знаю, что на меня накатило – дерзость или самоубийственное безумие, но я шел к отстреливающимся пришельцам спокойно, чеканя шаг, как на параде. Я даже не поднял пистолета.
Один из них обернулся на мой голос и замер, отвесив челюсть.
– Сдавайтесь! – приказал я своим лучшим командирским тоном. – Вам не причинят вреда.
Канонада быстро стихала – президентские охранники, до сих пор палившие в белый свет как в копеечку, кажется, приняли меня за одного из своих и боялись попасть, чужаки предпочитали беречь боеприпасы. У них не могло быть много патронов – зачем тащить лишнюю тяжесть, когда весь бой не продлится и пяти минут?
Тот чужак, что первым откликнулся на мой голос, осторожно поднялся на ноги. Когда выстрела не последовало, за ним поднялись остальные.
