Фашисты уже почти заняли позицию по всему периметру побоища. Их танки, заодно с мотоциклами, рассыпавшись по лугу, встали, с включенными моторами, с нацеленными во все стороны пушками, также как бы по периметру, Автомашины, правда, остались на своем прежнем месте, на западе. Где-то сбоку от них, прикрытые бронетранспортерами, заняли позиции артиллеристы.
А вот средь сгоревших танков и автомашин деловито сновали немецкие солдаты, собиравшие трупы в одно место. Там же прохаживались и немногочисленные офицеры, похоже, что-то изучавшие и даже фотографировавшие. Так же людно было и на месте недавней польской засады и его окопа. Только отчего-то красноармейцев никак не наблюдалось, похоже, отошли или даже убежали.
Внимание Василия привлекло шевеление кустов на другой стороне прогалины. Несколько немецких солдат, явно с винтовками, выдвинувшись на опушку, внимательно оглядели прогалину и, видать, не заметив ничего подозрительного, нырнули обратно. Может, они отошли для дальнейшего прочёсывания вглубь леса, а может, на всякий случай, и затаились там? Правда, бывший спецназовец своим непонятно каким чувством как бы и чувствовал холодок с той стороны. Да, хорошо, что у него имеется АКМ, сильно увеличивая его шансы в случае чего.
Тем временем «броуновское движение» на лугу как бы и усилилось. Что-то сильно забегали фашисты и на западной её окраине, у автомашин и бронетранспортеров. Похоже, намечалось что-то важное?
И вот чудо, из одного бронетранспортера, с характерными признаками антенны, выдававшей наличие в машине радиостанции, явно вышел важный чин в шинели и офицерской фуражке. Тут же парочка таких же офицеров подбежали к нему и стали что-то докладывать.
Внимательно и как можно осторожнее приглядевшись в бинокль, Вася понял, что именно этот, не очень высокий офицер в сероватой шинели с тёмным воротником, и является главным среди фашистов. А что будет, если его подстрелить? Ведь танк, конечно, это хорошо, но, что ни говори, хороший командир гораздо ценнее груды железа, пусть и такого подвижного и грозного.
Не зря же мужчина в прошлом был спецназовцем, и стрелял он довольно хорошо, конечно, не на уровне маститых снайперов, но всё же. И тут что-то, словно бес, вселился в него. Так и так тянуло взяться за трофейную винтовку и как бы половчее свалить этого урода-гитлеровца, ненавистного попаданцу самим своим существованием, и так уж в самом ближайшем будущем наверняка готового тысячами, сотнями тысяч и даже миллионами уничтожать советских людей.
Под конец Василий всё же не выдержал такого соблазна. Сначала он как можно быстрее подготовил вещи для своего бегства, оттащив их чуть назад, заодно и засунув шапку-рогатывку в баул. Хотя, и так всё было готово. А уже потом, выбрав как бы и правильный, нужный прицел, аккуратно прицелившись, дождавшись именно того момента, когда докладывавшие офицеры торопливо отойдут вправо и влево, как бы готовясь сопровождать важного чина, он нажал на курок. Сухо треснул выстрел. Быстро прицелившись, мужчина выстрелил во второй раз, уже в начавшее падать тело. Третий выстрел он сделал опять же по этому важному чину, но, видимо, попал уже в другого, ранее что-то докладывавшего офицера, который тоже стал заваливаться куда-то вбок.
Больше стрелять по важному чину и другим офицерам попаданцу не дали. С другой стороны прогалины сразу же, почти по нему же, треснули несколько винтовочных выстрелов. Потом откуда-то издалека отработал и пулемёт. Пули со свистом пролетели над Васей. Он тоже в ответ пальнул в другую сторону прогалины пару раз, чтобы просто пугнуть, и, кажется, опять же попал в кого-то. Раздался прилично заглушенный расстоянием тревожный человеческий вскрик и послышалась ругань, явно на немецком языке.
А потом, быстренько подтянув винтовку и лежавший рядом АКМ за ремни к себе, удачливый стрелок шустро отполз назад. И уже там, в небольшой низине, чуть приподнявшись на ноги, он закинул автомат на правое, а винтовку на левое плечо, так как его просто душила жаба, и никак не хотелось оставлять такой трофей.
Тут же, схватив заранее приготовленные баул с пристроенной сверху шинелью в правую и польский ранец в левую руки, попаданец резко рванул изо всех сил куда-то на северо-восток. Своим мощным телом, как ледокол, просто отодвигая кусты в сторону, он стремительно ввинчивался в лес, уходя подальше от места засады и, заодно, увеличивая свои шансы на удачный исход.
Где-то чуть сбоку справа грохнуло, видимо, разорвался снаряд. Потом такой же взрыв раздался слева. А пули, а может, и мелкокалиберные снаряды, уже вовсю свистели над головой. Правда, со стороны прогалины не стреляли. Зато с той стороны, похоже, чуть-чуть и к северу, весьма сильно трещали кусты?
Третий взрыв раздался точно в том месте, откуда только что Василий убежал. Дальше он уже ничего не считал. Где-то сзади и сбоку от него, и даже впереди, начали рваться снаряды, но, больше всего, не очень мощные. Видимо, у фашистов пушек большего калибра не имелось. На танках их точно не могло быть, да и прицепленные к машинам орудия могли оказаться теми же тридцати семи миллиметровыми «пукалками». Хотя, попади только один такой снаряд в неприкаянного снайпера, от него и мокрого места не осталось бы. Правда, что-то они вдруг, отчего бы, рваться перестали?
Но, пока, видимо, советские боги хранили несчастного попаданца. Вот только, уже отбежав прилично, хотя и не так далеко, вдруг он словно споткнулся, точнее, что-то не так уж сильно ударило его в левое плечо. Василий только чудом удержался на ногах. А вот его левая рука, вдруг как бы и онемев, не удержала тяжести польского ранца, и он, вдобавок неудачно зацепившись за что-то, упал вниз, на землю. Только вот мужчина останавливаться не стал. А с вещами поляка – да и хрен с ними, главное, баул унести.
А потом на землю, тоже зацепившись за кусты, сползла и винтовка. Поднимать её Вася тоже не стал. У него уже начинала болеть левая сторона тела, но пока она особо не беспокоила. Для него сейчас важнее было уйти как можно больше и дальше.
Сколько он так бежал уже почти в темноте, так как быстро темнело, попаданец не знал, наверное, не меньше получаса. Судя по всему, он даже выбрался на очередной пригорок с сосновым лесом. Деревьев стало меньше, кустарник стал реже, и бежать стало явно легче. Зато, несмотря на широкие просветы меж деревьями, почти полностью потемнело. Что ни говори, осень, и темнеет достаточно быстро, да ещё в лесу.
Вдруг Вася услышал, что далеко позади него вновь явно застрекотали пулемёты и послышались взрывы. Пусть и звуки были прилично приглушены расстоянием и лесом, несомненно, яростно стреляли из немецких, притом, нескольких пулемётов. Что же там опять случилось у фашистов? Потом бухнули несколько пушечных выстрелов. Он даже ненадолго решил приостановиться, чтобы прислушаться к этим тревожным звукам.
