Если сущность Человека-Объекта, конечно же, нечеловечна, то есть объектна или анти-субъектна, его внешние признаки имитируют человеческий тип в его основных чертах. Человеко-зверь имитирует мысль и слово. В этой неправомочной, с точки зрения космических законов, узурпации мысли и слова Человеком-Объектом и состоит максимум генного зла, максимум “расового греха”, не просто против вида, но и против всего устройства мироздания.
Мысль – это качество Субъекта. Сущность ее – в возведении конкретного предмета к световому архетипу, к идее и, в конечном счете, к “Я”, и далее через него к Богу-Отцу. При этом процесс мысли должен быть единым для всех уровней реальности, и “причинная энергия” перехода от конкретной вещи к световому архетипу влечет за собой сразу же переход от архетипа к “Я”, а от “Я” – к Богу-Отцу. В этом процессе снимается всякий гносеологический дуализм: Бог познает через Субъекта и, далее, через свет архетипов конкретику космоса, одновременно с растворением конкретного космоса через световой архетип Субъектом и, выше, Богом. И при этом, это суть не два действия, а одно и то же. Пародия мысли в Человеке-Объекте открывается через неполноту самого процесса мысли, через его частичность, и поэтому единая божественная мысль расщепляется, на две или более составляющих (например, переход конкретности к световому архетипу, но не далее, или даже к Субъекту, но не сквозь него – что сразу же отрицает и световое качество архетипа, и саму субъектность субъекта). Так, расщепленная спародированная мысль превращается в анти-мысль, в корень умственного недуга, в неизлечимое искажение интеллектуальных пропорций. Человек-Объект не мыслит, но имитирует мысль. Именно он создает через специфику своей противоестественной гносеологической позиции все варианты интеллектуального вырождения: от люциферизма и солипсического произвола, через паганизм и политеизм вплоть до фетишизма и откровенного материализма.
То же самое происходит и в сфере языка – сокровищнице мысли. И здесь человек-зверь разрывает теургическую связь между называемым предметом – языковым и сверх-предельным архетипом, наконец, Богом-Словом («Бог есть начало того языка»), связь, составлявшую основу сакрального языка гиперборейцев. Космический годовой архетип, из которого развились слова и звуки в Арктогее, раздробился в сознании Человеков-Объектов до чистых фрагментов – “слов”, “грамматических конструкций” и т.д., которые имели либо сугубо конкретный, либо абстрактно-методологический характер – вне интегрального строя – Великого пра-языка расы Севера. Естественно, человеко-зверь не создает язык. Он его узурпирует, как попугаи или сороки. Но в отличиe от говорящих птиц он парадирует на “горизонтальном уровне” абстрактную логику, в истинном языке имеющую вертикальный характер связи между собой различных онтологических, иерархических пластов. В принципе же, язык человеко-зверей – это солипсический произвол (человеко-зверь не имеет и не хочет иметь ни малейшего представления о том, почему эта вещь называется так, а не иначе, а значит она теоретически может быть названа и по-другому) и подчинение языковых концепций грубой конкретике вещей – коль скоро язык у человеко-зверей вспомогателен и вторичен по отношению к предметам. Такой язык не просто не-язык, а анти-язык.
Расовый дуализм, таким образом, имеет четко онтологический, гносеологический и метафизический характер – в нем фиксируются оба полюса космоса: световой субъективный полюс (нордическая раса, Человек-Субъект, человек-царь) и темно-объективный полюс (гондваническая раса, Человек-Объект, человек-зверь). В принципе, необходимость анти-человека (человека-зверя) в рамках или почти в рамках человеческого типа определена синтетичностью этого вида, его центральностью, его всеобщностью, долженствующей включать в себя оба лимита космической дуальности. Физическое звероподобие Человека-Объекта, его неандертальский фенотип – знак инаковости. Частичная схожесть с нордическим, долихоцефалическим типом – знак имитации.
Человек-Субъект соотносится с Человеком-Объектом как белое и черное.
В индуизме в мифе о происхождении людей говорится о создании трех высших каст – дважды-рожденных – из разных частей Архетипа, Праджапати, космического Субъекта. Из головы – брахманы (жрецы) , из рук – кшатрии (воины), из желудка гениталий и бедер – вайшьи (торговцы, ремесленники, землепашцы). Четвертая каста – шудры (рабы) – родилась из пыли под ногами Праджапати, то есть не из него, а из-под него. Из чего-то иного, нежели Он. Шудры – это типичные Человеко-Объекты. У них нет ни своих ритуалов, ни своей доктрины, ни своего языка. Они существуют за счет высших каст и материально и интеллектуально.
Рожденные из пыли под ногами Субъекта существа и сами прекрасно ощущают свое под-человеческое происходжение. Одной разновидностью этого самопризнания является вырождение архаических традиций до стадии тотемизма, восприятия в качестве своих предков животных, что невозможно для Человека-Субъекта, прекрасно осознающего символизм роли священных животных в Традиции и культах. Другая, более современная форма само-сознания человеко-зверей – это эволюционизм, дарвинизм и марксизм – т.е. учения о происхождении людей от обезьяны. Естественно, сама такая идея могла возникнуть только у настоящих потомков “Говорящей Обезьяны”, гондванического прото-неандертальца, зверино-демонического перво-предка южной расы. Включение этой обезьяны в человеческий контекст описан в “Рамаяне”, где аватар-Рама пользуется услугами Сугривы и Ханумана (двух обезьян), а также их подданных в целях спасения своей жены Ситы. На потомков этих героических обезьян легло благословение Рамы и несмотря на то, что сам Хануман своим благочестием и преданностью стяжал личное духовное спасение себе и другим облагороженным подвигом обезьянам, сам род обезьян постепенно выродился и реализовал свои демонические качества (особенно в эпоху пролетарских, марксистских революций).
Метафизика Года – Пространство и время.
Год – это символ всего времени, его полного цикла. Поэтому логика года, его этапы, сезоны, его качество, его течение заключают в себе краткое повествование о всех уровнях Бытия, предстающих в последовательном развитии или обнаружении. По аналогии с годом можно судить и о веке, и о самом Бытии. Год – это краткий курс метафизики, преподанный Богом Субъекту через космос.
Год является наложением и проявлением двух фундаментальных категорий телесной реальности – пространства и времени. В нем пространство и время открываются друг через друга, обнаруживая свою качественную онтологическую структуру. Наиболее чистым годом, наиболее ясным повествованием о путях бытия, является арктический год, гиперборейский год, год-день Богов.
