— Проскочили, блин! — радостно завопил негр. — Йо!
И тут же в не успевшую закрыться дверцу буквально влетел человек. Шибанов, неудобно лежа на спине, согнул в колене больную ногу и с силой ударил незваного гостя в лицо, совсем забыв о пистолете.
— Не надо! — жалобно успел крикнуть тот, вылетая обратно. Покатившееся в темноту тело тут же облепили другие, с окровавленными руками, сжимающими ножи. Ростислав схватился за голову:
— Он был нормальный! Этот человек, он хотел спастись!
— Теперь уже поздно, — холодно сказала Атика, забирая у Ростислава пистолет. — Ты не виноват.
— Его глаза…
— Ты не виноват, — повторила Атика. — Похоже, русские в самом деле такие, как писал ваш Достоевский… Но если ты начнешь посыпать голову пеплом и страдать, мы черта с два спасемся.
— Да, ты, наверное, права, — нехотя согласился Ростислав, закрывая дверцу.
— Кстати, пистолет был снят с предохранителя. Ты вполне мог себе что-нибудь отстрелить, когда засовывал его за пояс, а потом бегал и прыгал.
Ростислав промолчал.
Самолет набирал высоту, и Мидори тихо сказала:
— Смотрите…
Поместье Неверлэнд пылало. В ярком свете пламени видно было, как в стороны разбегаются человеческие фигурки. Одни спасались от огня, другие дрались между собой… Повернув голову, Шибанов увидел, что Санта-Барбара тоже горит — к черному звездному небу поднималось множество столбов дыма и огня. На Сценик-драйв что-то взорвалось, красочно разбросав в стороны искры.
— Это не революция, братва, — печально сказал Профессор Джей-Ти, вцепившийся в штурвал самолета. — Это тот самый конец света, который не должен был случиться. Блин, но мы-то вроде живы?
— С самолетом все в порядке? — спросил Шибанов. «Пайпер» как раз заложил небольшой вираж, и хоккеист увидел, как далеко внизу рушится объятая огнем башенка Церковной Миссии испанских францисканцев.
— Трясет малость, — все так же грустно сообщил рэпер. — Видимо, крыло чуток повредил, когда зацепился за этот долбаный трактор…
— Не отвалится?
— А хрен его знает, чувак… Куда летим-то? Если везде одно и то же…
— Как можно дальше отсюда. Сколько может пролететь этот самолет с полными баками?
— Не помню, чувак… Миль семьсот, небось.
— А, к примеру, до Вегаса сколько?
— Решил перед смертью спустить последние деньжишки, а?! — невесело улыбнулся рэпер. — До Вегаса меньше. Но я могу только примерно определить направление… Радиосвязь не работает.
— Как? Вообще?
— Вообще. Может, рация не в порядке… И бортовой компьютер тоже. То есть я лечу почти вслепую, братва. Наверно, в самом деле лучше было ехать на машине.
— Поздно. Значит, мы летим в Вегас, — решил Шибанов. Негр покосился на него через плечо, скорчил страдальческую рожу, но ничего не сказал.
Вегаса они достигли спустя два часа.
Город выглядел лучше, чем оставленный за бортом КарсонСити и покинутая в спешке Санта-Барбара. Башня СтратосферТаэур сияла огнями, как и копия Эйфелевой башни, а вот Боулинг-центр горел. Горел и музей Элвиса Пресли, рядом с которым виднелись несколько перевернутых полицейских автомобилей. На бульваре Чарльстон происходило что-то напоминающее массовую драку, из окон верхних этажей отеля «Луксор» на глазах у опешивших беглецов выбросили несколько человек — еще живые, они летели вниз, на мостовую, нелепо дергаясь в воздухе.
Полыхал детский музей «Лид Дискавери»; о том, что там могло происходить сегодня ночью, жутко было даже думать…
— В аэропорту садиться нельзя, — заключил Шибанов, потирая виски. От увиденного и пережитого раскалывалась голова, к тому же отчаянно болела травмированная нога — он разбередил старую рану, выталкивая из самолета спасавшегося мужчину. Очень хотелось пить, но в самолете не обнаружилось ничего из еды и питья. Судя по всему, он вообще стоял в ангаре частично разукомплектованным, и при более тщательном осмотре Джей-Ти мог это заметить. Но негр не удосужился, и теперь они летели без связи. Впрочем, было ли с кем связываться? В аэропортах могло происходить все, что угодно. И международный аэропорт Маккаран, и аэропорт Гранд-Каньон в Тусейне были опасны, к тому же незадачливый пилот то и дело жаловался на поврежденное крыло. Тряска самолета и в самом деле ощущалась все сильнее.
— Ты хочешь сказать, что мы сядем в пустыне, чувак?! — подозрительно спросил Профессор Джей-Ти.
— В аэропорту могут быть безумцы, — рассудительно сказала Мидори.
Словом «безумцы» они автоматически стали называть злобные толпы внизу, как бы сразу согласившись, что перед ними — именно безумие. Что стало его причиной? «Хреновые флюиды, чувак. Давно было что-то такое в воздухе», — сказал ДжейТи. «Это может быть эпидемия», — предположила Мидори. «Я не хочу об этом думать», — заявила Атика.
Красавица сидела у окна, держа в правой руке пистолет, а левой перебирая коротко остриженные пряди волос. Шибанов то и дело поглядывал на нее искоса, надеясь, что девушка тоже проявляет к нему интерес. Однако Атике было явно не до хоккеиста. А жаль, подумал Шибанов, все так хорошо начиналось: катастрофа, он в роли спасителя, знакомство, перерастающее… Во что перерастающее? В любовь? С чего бы это вдруг? Да и какой он, к чертям, спаситель… Скорее уж их спасла Атика, даже безалаберный Джей-Ти, а он, Ростислав Шибанов, всего-то выкинул из «пайпера» несчастного, который почти уже спасся… Герой, что тут еще сказать.
— Блин! — заорал не своим голосом Профессор Джей-Ти, отвлекая Шибанова от грустных мыслей и дергая на себя штурвал. Прямо перед носом самолетика из клубов дыма выскочил ярко-желтый вертолет одного из местных телеканалов. Мигая ходовыми огнями и треща винтом, он промелькнул в считанных сантиметрах ниже, потом неожиданно спикировал вниз и врезался в казино «Четыре королевы», превратившись в огненный шар.
— Черт… Я чуть не наложил в штаны, — признался рэпер, тревожно прислушиваясь к шуму двигателей. — И, по-моему, эта летающая мясорубка нас доконала. Молитесь, сестрицы.
«Пайпер» лихорадочно вибрировал, и Шибанов с ужасом представил, что будет, если сейчас у них отвалится крыло. Даже с парашютами — шансов никаких, а парашютов в салоне не имелось…
Мидори пристегнулась, вцепилась в спинку сиденья и закрыла глаза. По щекам ее текли тоненькие дорожки слез. Атика так и сидела, глядя в окно. Ростислав поразился спокойствию девушки и, хотя это было не к месту, ее неземной красоте.
— Атика… — неожиданно произнес он.
— Что? — спросила девушка, повернувшись.
— Я… В общем, если что-то случится, я хочу, чтобы ты знала…
Шибанов осекся. Девушка выжидательно смотрела.
— А я хочу, блин, чтобы вы держались крепче! — рявкнул рэпер и заорал, перекрывая шум двигателей:
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Вот увидишь, я порву этот клуб,
Этот хит принесет мне кучу бабла.
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе[20].
Самолет, сильно накренившись, миновал границу городской черты и понесся над пустыней. Постепенно серел песок, казавшийся сверху каким-то однородным и гладким, словно теплое покрывало на гигантской кровати. Светало. Справа в отдалении тянулась пропадающая за дюнами линия шоссе, на которой изредка попадались автомобили. Все они стояли и выглядели брошенными. Из города никто никуда не ехал, что очень удивило Шибанова. Возможно, жителей попросту не выпускали вначале полицейские кордоны или Национальная гвардия — это если предположить, что все-таки причиной является эпидемия. А потом, видимо, выпускать стало уже некого…
Но если это эпидемия, почему они целы и невредимы? Не бросаются друга на друга…
Самолет тряхнуло особенно безжалостно, Шибанов едва не треснулся головой о потолок и поспешно пристегнул ремень, поняв, что сидит, как дурень, непристегнутый, и рассуждает о вещах несвоевременных, рискуя свернуть шею в любой момент.
Каменистая поверхность, покрытая чахлыми кустиками, приблизилась и проносилась под самыми шасси самолета, предусмотрительно выпущенными Джей-Ти. Хоккеист глубоко вдохнул и поправил прикрепленный на ремне кожаный футлярчик. Обычно в таких носят мобильные телефоны, но у Шибанова там лежал металлический скорпион — фигурка, которая досталась ему в наследство от деда. Семейный талисман. Он помогал не раз — что, если поможет и теперь?
