не напасёшься, а водород слишком уж взрывоопасен. Наверное, придётся поручить разработку нового способа установки световых ориентиров и подвесных воздушных антенн авиаконструктору Сикорскому, а то у него возникают уж чересчур бурные споры с изобретателем автожира. Испанец отстаивает преимущество свободновращающегося винта, заменяющего традиционные крылья. Сикорский же норовит подменить крылья несущим винтом, вращаемым двигателем. Однако существующие мощности авиационных двигателей недостаточны для создания требуемой подъёмной силы.
Алексей беспокойно посматривал на стрелки часов. — «Уж рассвет близок, а казаки всё возятся с установкой световых ориентиров. Да, большая морока с громоздкими аэростатами, решительно надо менять надувные пузыри на винты и крылья». — Алексей вспомнил, как китайцы на празднике запускали в небо прямоугольного воздушного змея на длинной верёвке. — «Надо бы поручить Сикорскому поэкспериментировать с китайским змеем, ведь в качестве верёвки может и электрический кабель использоваться… Фонарики под брюхо змея подвесить и… Вот только как летающего „китайца“ в небо затащить? К тому же разгон хороший потребуется. Да и грузоподъёмность нужна, а она потянет за собой увеличение размеров воздушного змея… Есть над чем авиаконструктору голову поломать. Пусть Сикорский сам придумывает, как к раме несущей конструкции приделать несколько несущих винтов. Автономных мощных двигателей у нас нет, но можно пока и несколькими электрическими обойтись. Питание по кабелю обеспечим, ведь воздушного змея никто не собирается отпускать в свободный полёт, ибо он может парить в потоке воздуха лишь удерживаемый на привязи… Да, следует подкинуть Сикорскому идейку с воздушным змеем. Он уж сумеет скрестить свой новаторский вертолётный проект с древним китайским крылом на привязи, а то и ещё чего похитрее придумает. Ну и, конечно же, никто гению не запрещает работать на вольную тему. Тяжёлые бомбовозы казацкая держава не потянет, а вот если Сикорский доведёт свой вертолётный проект до ума, то русская машина похлеще испанского автожира выйдет».
Полёт инженерной мысли казацкого мечтателя прервал восторженный возглас уругвайского генерала:
— Глядите–ка, синьоры, какие разноцветные световые колонны поднялись в небо, и будто парят над землёй.
— А гвардейцы мои всё ещё спят, — стиснув зубы, зло прошипел аргентинец, не заметив никакого шевеления в окопах.
— Звуки работы электромоторов на таком удалении им в окопах не слышны, — заступился за пехотинцев бразильский коллега. — А иллюминация в небе не издаёт шума. Видно, сильно умаялись окопнички за день — крепко спят.
— Казаки, начинайте артподготовку, — раздражённо махнул рукой аргентинский генерал и даже дал совет: — Положите мины прямо перед линией окопов. Может, хоть взрывы разбудят лежебок.
— Перед окопами нельзя, — замотал головой Вольдшмидт. — Наших казаков осколками зацепим. А вот по макетам полевых орудий на полигоне ударим всей мощью мобильной артиллерии. Только сперва подсветим цель осветительными бомбами.
Полковник связался с капитаном Ширковым и дал команду на уничтожение аргентинской батареи, а затем стал комментировать разрушительный процесс:
— Разведчики сейчас дают световые ориентиры фонариками и, по рации, указывают лётчикам расстояние до цели. Слышите, автожиры прошли над батареей. А вот и осветительные бомбочки на парашютиках спускаются.
Генералы увидели, как в небе вспыхнули яркие огни и залили светом полигон.
В окопах раздались тревожные крики, замелькали высовывающиеся головы.
Где–то в отдалении, в чернильной темноте за линией окопов, раздались хлопки миномётных выстрелов. Оперённая сталь выпрыгнула из стволов и с противным воем прорезала ночную тишину. Яркие вспышки разрывов взметнули пламя и пыль в воздух. Грохот взрывов окончательно разорвал тихую ночь. Земля судорожно задрожала под ногами.
— Близёхонько положили, — приставив окуляры бинокля к глазам, в мерцающем свете осветительных бомб заметил бразильский генерал.
Автожиры заложили второй вираж и вновь расцветили небо яркой иллюминацией. Из включённого динамика рации наблюдатели услышали команды корректировщиков огня. Второй миномётный залп точно накрыл расположение артбатареи. Взрывы мин разметали деревянные макеты орудий.
Третий и четвёртый миномётные залпы были контрольными — взрывы уже перемешивали разбитые деревяшки с комками вспаханной земли.
— Шансов ответить казаки нам не дали, — отстранив бинокль от лица, признал полный разгром батареи аргентинец.
— Ох и хороши миномёты в ночном бою, — подняв большой палец, восхитился уругваец. — Я даже не смог заметить, откуда ведётся огонь.
— Без корректировки разведчиков у самой линии фронта, огонь не был бы столь эффективным, — заметил важную деталь бразилец.
— Корректировку артиллерийского огня можно вести и с воздуха, — указал на ещё одну сильную сторону автожиров Вольдшмидт.
— Ох, больно уж рации дороги, — посетовал уругвайский генерал, не избалованный военным бюджетом.
— Можно передавать артиллеристам поправки с помощью световых сигналов, — открыл иностранцам новую функцию русский полковник.
— Синьоры, я понял ваши чаяния, — решил потрафить покупателям дорогой техники парагвайский магнат. — Мы запустим в серию вариант слабой голосовой радиостанции. Цена очень приемлемая, а для приём–передачи в пределах прямой видимости её мощности будет достаточно. При установке рации на автожир, вы покроете зоной связи значительный участок фронта.
— Ваши автожиры мне начинают нравиться всё больше, — расплылся в улыбке уругваец.
— Это вы ещё не видели всех их возможностей, — заинтриговал производитель. — Полковник, отдайте приказ казакам атаковать линию окопов.
По наводке с земли разведчиков, автожиры прошлись над траншеями и щедро сыпанули осветительных бомб, залив участок фронта мерцающим светом.
В глубине чёрного поля огненными искрами замелькали выстрелы из снайперских винтовок. До палатки наблюдателей долетел звук винтовочного залпа, словно рассыпанной по пустому медному тазу горсти сухого гороха.
От фанерных щитков с белыми мишенями, расположенными в метре над бруствером окопа, посыпались щепки. А некоторые слабозакреплённые колья с мишенями повалились на головы пехотинцам. Дырки в фанерках навевали на солдат нехорошие мысли о превратностях судьбы и бренности жизни, заставляя глубже втягивать головы в плечи. Схлопотать шальную пулю в ночной перестрелке никому не хотелось.
Автожиры зашли на второй круг и принялись бомбить окопы пороховыми петардами. Хлопушки громко разрывались рядом с пехотинцами, до дрожи в коленях пугая необстрелянных солдат вспышками и дымом. Из темноты продолжали беспрерывно палить снайперы. В белых мишенях над головой солдат появлялись всё новые отверстия. А тут ещё к выстрелам издалека добавились вспышки совсем рядом с позициями пехоты — казаки обозначили своё присутствие.
Ослеплённые светом догорающих бомб и вспышками пороховых петард, солдаты не могли видеть, что творится в кромешной тьме за линией окопов. Но отпугнуть подползающих ночных демонов очень хотелось. Гвардейцы начали скупо палить из винтовок, а пулемётчики дали щедрые очереди по враждебной тьме. Резиновые пули засвистели в воздухе. Дымящиеся бумажные пыжи заплевали искрящимся пеплом песок у бруствера. Грохот выстрелов заложил уши.
Но к какофонии беспорядочной стрельбы на земле неожиданно добавился размеренный стук из глубины небес. Автожиры зашли на третий круг и принялись поливать резиновыми пулями траву в нескольких метрах от песчаного бруствера окопов. Отследить полёт ночных валькирий можно было по искрам вылетающих из стволов пулемёта бумажных пыжей и череде размеренных вспышек.
— Метрах в пятистах над землёй дьяволы кружат, — наблюдая за расстрелом позиций пехоты, заметил аргентинский генерал. — На их скорости в сто километров нашим стрелкам эти воздушные тачанки не сбить.
— На такой дистанции и в скачущую лошадь фиг попадёшь, — крякнув, согласился с неутешительным фактом бразильский коллега.
— А в ночной тьме и подавно, — поддакнул уругваец. — Это нам со стороны чёрные тени в небе видны, а там, в засвеченных зажигалками окопах, вообще ничего в ночной мгле за бруствером не различить.
— Синьоры, казаки уже подползли к освещённой полосе перед окопами, — получил доклад от Ширкова полковник. — Начинают рукопашный бой.
Однако начало боя отнюдь не выглядело тривиальным рывком пехоты вперёд: сперва казаки закинули в окопы пороховые петарды и дымовые шашки, затем в упор дали длинные очереди из ручных пулемётов, подкрепив выстрелами из карабинов. Каучуковые пули взбивали фонтанчики пыли по краю бруствера, бумажные пыжи огненными искрами падали на головы спрятавшихся в окопах пехотинцев.
Распрямить спины гвардейцам казаки не дали, стремительным броском преодолели короткое расстояние до изломанной линии окопов, и из кружащихся клубов дыма, дико выкрикивая боевой клич, прыгнули в траншеи.
Громогласное русское «Ура!» стало последней каплей, переполнившей чашу терпения прижатых к земле шумом выстрелов, грохотом пороховых петард и едким дымом шашек, пехотинцев. Необстрелянные гвардейцы не имели фронтовой закалки казаков, души их дрогнули, и ноги побежали. Мало кто
