с обширного кресла, но не встал. Алан подозревал, что он разучился ходить. — Санти не имеет врагов, это Оазис умиротворения и покоя. Уважаемый Пракаш Махендра, поместите гостей в Дом Лотоса, чтобы они не в чем не знали отказа.
Он махнул шелковым платочком, указывая на то, что аудиенция завершена.
— Простите, — сказал Эмиль. — А когда вы намерены устроить Праздник Сватовства? У нас мало времени, а невесты отказались от возвращения домой ради возможности создать семью в новом Оазисе…
Пракаш снова кашлянул.
Толстяк пристально поглядел заплывшими глазками сначала на Эмиля, потом поочередно на каждую из невест.
— Боюсь, что Праздника Сватовства не будет. У нас в Санти свои законы на сей счет. Тем не менее, мы не задержим уважаемых Пилигримов дольше, чем нужно. Мы заплатим вам за невест и предоставим своих невест для Зэн Секай. Если вы согласны выполнить эту работу.
— Но как вы намерены поступить с нашими невестами? — удивился Эмиль. — Когда я был здесь в последний раз, Праздники Сватовства проводились…
— Должно быть, это было давно, уважаемый Эмиль Ламар. Ибо ныне по указу Его величества и поддержке Его Советников женихов назначает Махана Салахакара, то есть я. Но не думайте, что я обижу уважаемых невест. Мой младший сын Аравинда достиг возраста мужчины и готов взять невест под свой кров. А он — достойный человек в Санти.
Среди невест пробежал шепоток. Рене, не удержавшись, вскричала:
— Один жених на всех? Что за дикость!
Советник поджал губы.
— В наших краях женщине не пристало открывать рот в присутствии мужчин, если ее не спрашивают! — чеканя слова, сказал он. — Если вы решили обрести здесь судьбу, вы должны соблюдать правила приличия!
Шепот перешел в возмущенные возгласы. Алан их понимал. Каково это, быть женами одного человека? А каково иметь сразу пять жен? Сплошная головная боль, наверное. Хотя — пять жен!..
— Подождите! — оборвал невест Эмиль. — Еще ничего не решено. Мы должны подумать, уважаемый Большой Советник.
Тот благосклонно кивнул. Аудиенция закончилась.
— Это полная чушь! — выкрикивала Рене через полчаса. — Это недопустимо! Подумать только! Я собиралась выйти замуж, а не запереть себя в гареме!
— И зачем только мы решили не возвращаться домой! — со слезами на глазах вскричала Мария. Ей вторила Миранда:
— За что нам эти наказания?!.
Клэр молча плакала. От хорошего настроения этим утром не осталось и следа. Кассия смотрела на поверхность воды в бассейне, выпятив челюсть.
Пилигримов и невест разместили в Доме Лотоса — просторном восьмиугольном здании с открытым двориком посередине — атриумом. Во дворе стояли мягкие стулья и лежанки, в кадках росли карликовые деревья и цветы, а в центре двора находился круглый бассейн с небольшим фонтанчиком. В бассейне купаться было нельзя: в нем росли кувшинки и лотос и плавали красивые рыбки с пышными плавниками.
Едва Пракаш, что привел их сюда, удалился, гости собрались во дворе для обсуждения возникшей проблемы.
— И что? — прогудел Димитрий. — Никто не хочет замуж за богатенького сынка? Не думаю, что вам придется слишком уж туго в этом богатом Оазисе…
Рене посмотрела на него с ненавистью.
— Дело не в богатстве!..
— В каждом Оазисе свои законы, — пожал плечами Димитрий.
— Странно, — вступил в разговор Эмиль. — В прошлый раз они праздновали Сватовство, всё было как обычно… Не мог Его величество изменить этот обычай…
— Значит, этому Величеству ударила дурь в голову! — пискнула Клэр и шмыгнула носом. — Или маразм!
— М-да, — согласился Эмиль. — Царь уже тогда был в годах. Сейчас, наверное, совсем старик.
— А этого жирдяя раньше не было? — поинтересовался Матиас. — Я о перекормленном советнике.
— Не было. Не припомню… Итак, друзья, ваши предложения. Что вы об этом думаете?
— Если никто из невест не желает оставаться здесь, мы должны вернуть их домой, — сказал Алан, так как высказываться его спутники не спешили.
— Согласен, — подумав, сказал Матиас. — Хоть и придется отказаться от работы перевезти невест Санти в Зэн Секай.
— Хм, — проговорил Димитрий, — у меня вообще-то свое мнение… Круто, наверное, иметь гарем… Но если все жены будут постоянно лить слезы и проклинать тебя, то радости от такого гарема маловато. Я с вами, друзья!
— Спасибо, — внезапно сказала ему Рене.
Димитрий покраснел. Не ожидал, а может быть, и не привык к простой, искренней благодарности.
— А ты, Тэн, что молчишь? — спросил Эмиль.
Тот дернул себя за косичку. Его круглое лицо растянулось в хитрой улыбке.
— В мой Оазис богатый человек иметь много жен. Это почетно. Женщины драться, кто быть жена богатый человек. Я не совсем понимай, чего они плакать? Я — сын пятой жена моего отца. У меня много братьев и сестер, мы все дружить, очень весело!
— Понятно, Тэн, — сказал Эмиль. — Итак, невестушки, кто согласен жить в Санти?
Девушки переглядывались, смущенные рассказом Тэна. Видимо, увидели ситуацию с другой стороны.
— Мы все хотим верну… — начала Рене, но Кассия перебила ее:
— Нам нельзя возвращаться домой. Это дурная примета. Мы уже покинули дом, попрощались с родными, сожгли все мосты…
— Ты хочешь быть в гареме? — ахнула Мария.
— Нет. Не хочу, — Кассия опустила голову. — Но и домой не хочу.
— Еще бы! — сказала Клэр. Рене толкнула ее локтем в бок, и Клэр умолкла.
Алан насторожился. Что там за секрет у Кассии? Надо выяснить.
— Ладно, — сказал Эмиль устало. — Дорога была тяжелая. Отдохнем, друзья. А завтра подумаем на свежую голову.
После вегетарианского ужина из овощей, фруктов и риса Алан ушел в приготовленную для него комнату и повалился на низкую кровать. Думал, проспит часов десять кряду. Не повезло: глубокой ночью кто-то потряс его за плечо. Алану почудилось, что он лежит в шатре где-то в Дебрях, а Эмиль будит его на дежурство.
— Что, уже моя смена? — пробормотал он.
— Т-сс, — зашипели рядом. — Это я, Эмиль. Мы в Санти, вспоминаешь? Просыпайся и иди за мной.
— Зачем? — прошептал Алан, с трудом соображая. Сел на кровати. Вокруг царила темнота. — Что стряслось-то?
— Ко мне пришел Пракаш, зовет во двор, переговорить. Старый хитрец что-то желает нам открыть. Я уговорил его позвать и тебя. Он с трудом согласился на одного спутника.
— А почему ты выбрал меня?
— Потому что… — Эмиль запнулся. — Я вижу тебя своим преемником.
До Алана не сразу дошел смысл сказанного.
— Эмиль, ты собираешься осесть? Бросить нас?
— Когда-нибудь придет пора выходить на пенсию. Я старею и скоро стану обузой…
— Чепуха! Никакой ты еще не старый. — Алану вспомнились слова Матиаса в шатре. — Это ты из-за Хоу-Вердена не в себе последние дни…
— Ладно, потом поговорим, — заторопился Эмиль. — Поспеши, пока Пракаш не струсил окончательно и не
