Входящий №… от 5 сентября 1795 года.
Котозавр – Центру
Срочно вскл Требуются любые средства и рекомендации по лечению ТБЦ тчк Необходимо успеть вылечить аборигена зпт среди наших заболевших нет тчк
Исходящий №… от 6 сентября 1795 года.
Центр – Котозавру
На стадии кавернозного кровохаркания излечение невозможно тчк При ранней диагностике иммуномодуляторы из укладки номер три тчк Кумыс зпт горный воздух зпт сбалансированное питание замедлят процесс тчк Не перекармливать вскл Прогноз летальный без вариантов тчк Дожитие в широких пределах тчк
8 сентября 1795 года. Форт ВВВ
Из дневника Сергея Акимова
Отойдя от эйфории, мы трезво взглянули на перспективу, открывающуюся в свете последних новостей из «городу Парижу» (тм). Реальность оказалась несколько менее радужной, чем представлялось сначала. Ну кто сейчас такой генерал Наполеон Бонапарт? Руководит частью восставших военных частей и гражданских в городе. До той фигуры, которая нагибала половину Европы, замахивалась на Африку и другие континенты – ему ой как далеко. Где его «старые ворчуны» и «большие батальоны»? А нету их еще… Даже в Италию пока бравый артиллерист не наведался. По большому счету, просматривался один большущий плюс – не будет похода 1812 года, ресурсы и время окажутся потрачены на более полезные начинания. Если же у нас получится хотя бы частично затея в России, то ближайшие несколько лет коренным образом станут отличаться от событий РеИ.
В результате Дядя Саша отдал приказ готовить новый отряд, численностью до батальона, снова напрягая штаб вечной проблемой – где же людей на все набрать?! Производственников в который раз напрягли заданием увеличить выпуск боеприпасов. Они поворчали, как водится, но задание к исполнению приняли, тем более, что такой спешки, как в прошлом году, не предвиделось.
К последним числам ноября формирование сводного батальона завершилось, караван с припасами и амуницией тоже уже почти готов, оставалось дать команду к выдвижению.
Осень 1795 года. НПЦ «Дакота»
Динго
На очередном совещании всплыл вопрос об организации полноценных органов охраны порядка. Время показало, что система военных патрулей и дружинников из поселенцев себя не оправдывает. Народу стало слишком много, и необходимость в специально назначенных для этого людях проявлялась все явственней. Из всех попаданцев только один человек имел отношение к полиции – Салли Боунс, супруга Котозавра. Вот ее и пригласили на заседание, где огорошили предложением стать главментом. После недолгих вялых возражений Рыжая согласилась начать службу начальником полиции долины Дакота. С перспективой стать министром внутренних дел всей Калифорнийской Директории. Тем более, что их с Котом ребенок уже подрос и должен был отправляться в детский сад со всей трехлетней малышней.
Появившись в долине через несколько дней, Салли рьяно взялась за дело. Из числа дружинников она отобрала себе четверых помощников. После долгих переговоров по телеграфу с Дядей Сашей выцыганила одного из сержантов в учебном батальоне. Наконец насела на Империалиста с требованием построить отдельное здание для полицейского участка со всеми атрибутами: кабинетом начальника, дежуркой, изолятором и т. д.
Целый месяц она натаскивала своих ребят, особенно бывшего сержанта, которому предстояло возглавить отделение в форте «Ломоносов». И, наконец, «ведомство Рыжей Салли» приступило к работе. Разумеется, от такой помощи, как дружинники, никто не отказывался, однако теперь они превратились в отряд содействия полиции. Зато реакция на попытку одного недоумка спереть штангенциркуль из ломоносовского механического цеха и загнать его приезжим купцам была молниеносной. Похитителя взяли с поличным и, после того как он отсидел пару дней «в холодной», мне как главе гражданской администрации обоих фортов пришлось выступить в роли судьи. Впрочем, процесс был недолгим. Вердикт – штраф и депортация. Правда, штрафовать этого гаврика было не на что, он не проработал на калифорнийской территории и трех месяцев, так что сбережений не имел. Остатки его зарплаты ушли на то, чтобы оплатить проезд до ближайшего порта на корабле того купца, которому незадачливый воришка и собирался сбыть спертый штангель.
Как раз к этому времени у нас определилось некое подобие уголовно-административного кодекса. Видов наказаний было четыре: штраф, исправительные работы (уборка территории, ассенизация, всякие вспомогательные задачи), каторга на отходах рудников и депортация. Последняя применялась в двух вариантах: мягком, на проходящем корабле, как с тем незадачливым воришкой, и жестком. В этом случае провинившегося сопровождали под конвоем за пределы восточных границ наших владений, вручали кремневое ружье с порохом и пулями на пять выстрелов, нож, топор, а также мешок с продуктами на несколько дней. И вперед, на восток. Дойдешь до цивилизованных мест – повезло, нет, что ж – твой скальп призовой. Этому наказанию за последние несколько лет подвергли всего нескольких поселенцев, за убийство и попытки оного, а также за изнасилование. По сведениям нашей разведки, до территории США никто из них не дошел.
Первые два вида наказания – штраф и исправительные работы до пятнадцати суток – выписывались полицейскими прямо на месте в административном порядке, по факту, так сказать. Их можно было «отхватить» за пьяный дебош, хулиганство, стрельбу не по делу, разумеется, без жертв и пострадавших, иначе грозила совсем другая статья. Все остальное назначалось в судебном порядке. Кстати, несмотря на практически поголовное вооружение полноправных граждан Калифорнии, насчет оружия действовали строгие правила. У нас не Дикий Запад, так что не прав считался тот, кто первым схватился за ствол. И в баре ввели своеобразную норму: можно выпить, не сдавая оружия, кружку пива, рюмку вина или до пятидесяти граммов крепкого алкоголя. А если хочется большего – пожалуйте сдавать пистолеты в камеру хранения.
Осень 1795 года. НПЦ «Дакота»
Зануда
Кого я вижу?! Точнее, что? Чужой, в смысле, не мой, а, вспомнил, незнакомый потолок! Ну естественно незнакомый – в госпитале лежать мне пока еще не приходилось. Да и в этот раз, надеюсь, не придется. Так, надышался растворителя, прочихаюсь, просплюсь и буду как пепино[11]. В смысле, свежий и упругий, а не зеленый и в пупырышках. Но спорить с санитарами сил нет. Да и не хочется. Так прикольно – ты лежишь, а они тебя несут. Плохо только – растрясли так, что даже койка кажется качающейся. И вообще у меня теперь морская болезнь.
