Полнейшую тьму круглой штольни нарушал лишь блеклый свет звезд, и в конце концов Дэвид вышел из нее на залитый лунным светом склон горы. На поддонах у входа стояли несколько ящиков припасов, некоторые коробки были вскрыты и частично опустошены Дэвидом и Мило, питавшимися этими пайками. Берберы, контролирующие Северное Марокко, регулярно их снабжали, чувствуя себя в долгу перед Дэвидом, который помог им захватить базу «Иммари» в Сеуте. Вдали переливалась огнями обширная база. Прожекторы на сторожевых башнях обшаривали своими лучами периметр. Дальше сияли огоньки административных и жилых зданий.
Из-за сияния луны и ярких огней базы Дэвид едва не прозевал Мило, сидевшего за самым дальним ящиком.
Подросток сидел, скрестив ноги и закрыв глаза. На миг Вэйлу показалось, что тот спит, но тут юноша медленно открыл глаза и сделал глубокий вдох.
– Тебе бы стоило поспать, Мило.
– Я бы с радостью. Но мой рассудок отказывается сотрудничать. – Он встал. – А доктор Кейт? Она будет жить?
– Толком не знаю…
– Пожалуйста, поведайте мне.
– Она говорит, что не поправится. Говорит, «Альфа» выдал правильный диагноз.
Мило отвел взгляд.
– И вы ничего не можете сделать?
– Порою не остается ничего иного, как наслаждаться оставшимся у нас временем. В этом нет ничего дурного.
После этого ни тот ни другой не обменялись ни словом. Просто лежали навзничь, глядя на звезды.
Так прошел час, а может, и больше. Дэвид утратил счет времени. Он уже задремывал, когда Мило вдруг нарушил молчание.
– Вы останетесь здесь?
– Надеюсь, нет.
– А куда?
– В Америку.
– В ваши края?
– Угу. В Северную Каролину. Где я вырос. Если она поедет.
– Я хочу увидеть Америку, – обернулся к нему Мило. – Вот почему я выучил английский.
– Ты должен обязательно туда съездить.
До слуха Дэвида донесся треск сломавшейся вдалеке ветки. Насторожившись, он прислушался. Больше не донеслось ни звука.
– Мило, это радио еще у тебя? – прошептал Вэйл.
– Да, – юноша похлопал себя по боку.
– Ступай вниз. И не выходи, пока я тебя не вызову.
Мило прищурился, потом кивнул и бесшумно скользнул с терраски у вершины холма обратно в темную штольню.
Дэвид скрылся за ближайшим ящиком, взявшись за кобуру. Шаги смолкли, но кто-то здесь еще есть. Вэйл чувствовал это кожей.
* * *
Добравшись до их с Дэвидом спальни, Кейт почувствовала себя вымотанной до предела. Она даже не представляла, то ли это последствия хирургического вмешательства, то ли суток экспериментов напролет. А может, из-за того, что наконец-то избавилась от секрета, который так долго таила от Дэвида… Она рухнула на кровать совсем рядышком со струйкой крови, засохшей на подушке и простыне. Медленно стянула простыни и наволочку, швырнула их на кровать каюты через коридор напротив и постелила свежие простыни.
И уснула, едва голова ее коснулась подушки.
* * *
Еще не открывая глаз, Кейт сразу же поняла, что постель пуста. Узкие койки команды не предназначены для двоих, и в них куда теплее, когда и она, и Дэвид в постели. И все же, протянув руку, коснулась пустого места там, где должен был лежать он.
И в этот миг пришла к решению.
Она проведет свои последние дни с Дэвидом там, где он захочет. Это и ради него, и ради себя самой.
Женщина закрыла глаза снова, и пришедший сон был лучшим с тех пор… как она себя помнила.
* * *
Ожидание оказалось скверной стратегией. Дэвид заключил, что человеку на опушке известно его приблизительное местонахождение и что тот может быть не один.
Он уже собрался было метнуться к следующему ящику, когда в ночи разнесся зычный, знакомый Дэвиду голос:
– Приятно видеть, что твои инстинкты не притупились.
Поднявшись, Дэвид увидел появившуюся на опушке Соню – вождя берберского племени, контролирующего сейчас Сеуту. Лицо у нее было довольное.
– Могла бы сообщить о своем приходе.
– Как и ты, я предпочитаю фактор внезапности.
Дэвид улыбнулся, оценив ее упоминание о его внезапной атаке и захвате базы «Иммари» – опираясь на помощь ее самой и ее племени.
– По-моему, вы прямо-таки завалили нас припасами, – указал он на ящики.
Шаловливая улыбка Сони померкла.
– В свете грядущего – нет.
Дэвид бросил взгляд в сторону базы. Да, огней больше, чем требуется для обычного ночного дозора. Они готовятся к атаке.
– Когда?
– Со дня на день. Быть может, даже завтра. Если шпионы правы, контратака «Иммари» будет глобальной. Война на всех материках.
– Как? Я думал, с ними покончено.
– Они консолидировали свои силы. И привлекают новых приверженцев. Начали захватывать электростанции и продуктовые склады по всей планете.
– Это что, шутка?
– Многие не хотят возвращения прежнего миропорядка. И альтернатива «Иммари», их мировоззрение многим импонируют.
Дэвид снова оглядел базу.
– Но вы готовитесь не к обороне базы. Вы планируете атаку.
– «Иммари» перебрались в горные области, – кивнула Соня, – пытаются занять высоты, где смогут продлить сражение. Испанцы планируют потеснить их к морю, в сектор обстрела наших рельсотронов. Мы можем прикончить их, вынудить сдаться – при условии, что сумеем удержать здесь позиции.
– Хороший план, – кивнул Вэйл.
– Это часть более обширного плана. «Альянс Орхидеи» обдумывает последнее наступление, чтобы покончить с «Иммари» раз и навсегда. – Она указала на самолет, стоящий на взлетной полосе. – На заре я отправляюсь в Америку. Я буду представителем Северной Африки.
– Представителем на чем?
– На всемирном военном совете.
Дэвид начал догадываться, к чему она подбирается.
– Прими мои поздравления, – бросил он, отворачиваясь.
– Я надеялась…
– Что я буду заправлять в Сеуте в твое отсутствие.
– Ты мог бы спасти немало жизней – снова.
Взгляд Дэвида задержался на темном коридоре, ведущем к кораблю и Кейт.
– Не могу.
– Из-за женщины, ради спасения которой ты сюда и прибыл?
– Да. Она больна. Я ей нужен.
– Смотреть, как страдает любимый человек, – худшая пытка на свете. Если останешься здесь, тебе надо забрать припасы вниз. Я не знаю, сколько продлится наступательная операция.
– Мы подумывали провести ее последние дни в Америке. – Дэвид оглянулся на взлетную полосу, на самолет, который он собственноручно пилотировал от Мальты до Сеуты. – Но если ты берешь самолет…
– Я вас подброшу, – улыбнулась Соня. – Это самое малое, чем я могу отплатить за то, что ты сделал для моего народа.
