Александр Конторович - Проводник

— Я весь внимание, Виктор Петрович.

— По разным, от нас с вами не зависящим, причинам мы не можем сейчас предпринять ничего, чтобы отплатить британцам их же монетой. Правительство делает всё, дабы не раздражать этих господ. Поэтому собранным материалам не будет дан ход. Более того, даже моё дальнейшее нахождение в занимаемой должности поставлено под вопрос. И я не исключаю того, что все эти документы будут просто переданы прямо в посольство этой, с позволения сказать, страны. Да… В сложившейся ситуации вам, господин капитан, надлежит принять меры по консервации нашей разведывательной сети. Не всей, понятное дело. Вы здесь не один задействованы, не обольщайтесь.

— Понимаю, ваше превосходительство.

— Вы получите соответствующие предписания и документы. В них будут даны исчерпывающие указания по всей процедуре.

— Понятно.

— Для обеспечения существования агентов будут предоставлены некоторые банковские бумаги — вы знаете, как с ними поступить.

— Так точно, знаю.

— По завершении операции представите обстоятельный доклад на моё имя. В случае же моего отсутствия — полковнику Иванютину. Если же по каким-либо причинам это будет сделать невозможно — вот этому господину, — генерал протянул визитную карточку.

— А… если и он… будет недоступен?

— Вы тоже в курсе о происходящих сейчас в войсках беспорядках? Впрочем, кого я спрашиваю… — Сомов махнул рукой. — Если никого из нас так и не сумеете обнаружить — порядок действий ваших будет следующим…

Проводив Шведова, генерал некоторое время сидел у стола, бесцельно чиркая карандашом по листу бумаги. Потом отбросил его в сторону и нажал кнопку электрического звонка.

— Слушаю вас, ваше превосходительство! — возник на пороге адъютант.

— Записывайте, поручик.

— Сей момент, ваше превосходительство… готов!

— Первое. Изъять из архива все документы штабс-капитана Шведова. Убрать из всех учетов любые упоминания о его работе у нас. В личном деле отразить прохождение им службы… в Архангельской губернии.

Второе. Провести через Отдельный корпус пограничной стражи перевод означенного лица в Хабаровск. Для дальнейшего прохождения службы, согласно званию и штатному расписанию.

Третье. Изъять все бумаги относительно его награждений. Изготовить документы о награждении его орденом Святой Анны третьей степени. С мечами и бантом. Подобрать для этого соответствующий случай на участке корпуса в Архангельской губернии.

Четвертое. Оформить его увольнение из корпуса пограничной стражи по состоянию здоровья. У него ведь ранения есть?

— Так точно, ваше превосходительство, таковые имеются. Пулевое ранение в левую руку. Ножевое ранение в правое плечо.

— Вполне достаточно. Заслуженный офицер, боевые ранения… достаточно уже послужил отечеству, можно и отдохнуть. Его личное дело после внесения всех потребных изменений — ко мне на стол. Всё. Выполняйте, поручик!

Гулкий стук во входную дверь, казалось бы, должен разбудить весь подъезд. Но нет… не отворилась ни одна дверь, и никто не выглянул на лестничную площадку.

— Открывай, контра!

Дюжий матрос в сердцах саданул по двери прикладом.

— Ща пальну тебе прямо через дверь! Или гранату суну — будешь знать, как замки запирать перед революцией!

Щелкнул замок, послышался лязг цепочки, и дверь приотворилась.

— Что вам угодно, господа? — одетый в домашний халат, Сомов стоял на пороге квартиры.

Бесцеремонно отпихнув его в сторону, матросы прошли внутрь. У входа задержался только сопровождавший их человек в сером пальто.

— Вы генерал Сомов?

— Да. С кем имею честь разговаривать?

— Я представитель Петросовета. Моя фамилия Нахамсон. Яков Григорьевич. Вот и мандат — человек в пальто вытащил и развернул лист бумаги. — Достаточно?

Из глубины квартиры донёсся звон — что-то упало и разбилось.

— Чему обязан столь поздним визитом? — бросив взгляд на текст документа, спросил генерал.

— Пройдёмте внутрь. Там и поговорим.

Пройдя мимо непрошенных визитеров, с увлечением рывшихся в шкафах, генерал вошёл в большую комнату и сел в кресло. Нахамсону он стула не предложил, но тот обошелся и без приглашения — подтащив к себе такое же кресло, Яков с удовольствием в него уселся.

— Вы служили павшему режиму, генерал?

— Отчизне я служил, милостивый государь! Если вы понимаете, что это такое.

— У пролетариата, генерал, нет отечества.

— Сочувствую… пролетариату.

— Оставим это. Вы служили в разведке.

— В департаменте генерала-квартирмейстера.

— Давайте не будем дурака валять, генерал. Хорошо? Так ли уж важно как на самом деле называлось ваше учреждение? Важно то, чем оно занималось!

— Что вы от меня хотите? Я нахожусь в отставке и ничего не знаю об обстановке в моем бывшем департаменте.

— Бросьте, генерал! Такие как вы в отставку не уходят. Они только на время скрываются от глаз общественности. А их деятельность… она продолжается.

— Не понимаю вас.

— Скажу прямо. Мне нужны ваши архивы.

— Лично вам?

— Петросовету.

— Не имею чести знать это учреждение. Но даже будь по-другому… то и в этом случае, ничем не могу вам помочь. Все мои дела остались на службе. Полагаю, вам было бы целесообразнее поискать там…

— Искали уже. По странной случайности все ваши бывшие сослуживцы неожиданно покинули свои квартиры. А в кабинетах ничего нет! В смысле — ничего интересного.

— Рад за своих товарищей — они избавлены от необходимости отвечать на подобные вопросы.

— Но вы-то, вы-то — здесь!

— Увы… — развел руками генерал. — У меня больная жена… ей противопоказаны переезды.

— А вам?

Сомов вопросительно приподнял бровь.

— Я никуда не собираюсь выезжать. По крайней мере — в ближайшее время.

— А придётся! Если наш разговор ни к чему не приведёт… вам грозит перспектива сменить уютную квартиру на неопрятный карцер!

— Это ж за какие-такие грехи?

— Неужто их нет?

— Мне таковые неизвестны.

— А про революционную необходимость вы слышали?

— Нет. Она что, отменяет все существующие законы и установления?

— Именно так, генерал.

Грузно ступая по паркету, в комнату вошёл рослый матрос. В руках он держал бутылку.

— Ты глянь, товарищ, какие вина пьёт царский генерал! Небось, ещё и жрёт в три горла! У-у-у, кровосос! — громила замахнулся бутылкой.

— Обожди, товарищ! — поднял руку в протестующем жесте представитель Петросовета. — Не всё он ещё рассказал…