по мостовой. Народ опасливо покосился.
Стоило нам подойти к винному складу, как навстречу выбежал капитан. Лицо Стольникова выглядело встревоженным.
– Что случилось? – поинтересовался я. Начинаются проблемы.
Под лай собак я вбежал во двор, увидел лежащего на земле Андрея. Он держался за шею и постанывал.
За мной потянулся народ.
– Да как же это случилось? – спросил я, наклоняясь к парню и ощупывая его. – Тут болит? А здеся?
Кроме шеи, у Дрюни все было цело.
– Полез на крышу, проверить кровлю над лавкой да дымоходы – сверзился вниз головой.
Да… такие травмы и в будущем не очень хорошо лечатся. Все, что связано с позвонками – это беда.
– Голову-то убрал, да шеей ударился, а тама что-то хрустнуло… – продолжал бубнить Дрюня. Тело у него слушалось, значит, перелома позвоночника нет. Просто травма шеи. Я осмотрелся, прикрикнул на «небесных», чтобы не толпились. Увидев ствол березы, подошел, оборвал кору по кругу, обломал кое-где. Забрав у капитана шелковый шарф, обернул им дранку. Самоделка, конечно, но для начала сгодится.
Осторожно приподняв голову Дрюни, я надел на шею доморощенный воротник-шину Шанца. Пока возился, по моей просьбе капитан принес снятую с петель дверь.
В восемь рук мы переложили парня на филенки, подхватили, занесли в дом. Положили на кровать в одной из комнат.
– Лежи так и не двигайся, – приказал я. И тут до меня дошло, что воротник-шину вполне можно использовать еще в одном милом месте. В котором я недавно был. В Царском Селе! Истеричная царица постоянно жалуется на мигрень, на то, что у нее отнимаются ноги. Николай даже самолично возит супругу в специальном кресле-каталке иногда.
Попробовать надеть на нее воротник и заставить поносить пару недель. А вдруг это какое защемление в шее и ей поможет? Наберу еще очков. Если же не поможет – ничего, по сути, не теряю. Только надо материал для воротника нормальный подобрать. Не тащить же во дворец кору… Не поймут.
– И колик мне так лежать? – поинтересовался Дрюня.
– Пока все не пройдет. Доктора тако ж позовем к тебе. Эй, там, кто-нибудь!
В комнату заглянула одна из женщин, что ушли со мной. Разбитная бабенка лет тридцати, в платке и лаптях.
– Шо надобно, батюшка? – прошепелявила женщина. Во рту у нее недоставало несколько зубов.
– Пошлите за доктором. Пущай Дрюньку посмотрит. И скажи всем во дворе строиться. Будет вам мое слово.
Глава 6
Народ я разбил на пятерки, назначил старших. Толкнул приветственную речь. Про новую жизнь, про Небесную Россию. Закончил тем, что «на Бога надейся – а сам не плошай». Подействовало.
Шепелявая Манька сама-сама забрала власть над бабами, и вот они уже домывали дом, мыли окна и наводили образцовый порядок. Ну вот и славно, есть у нас старшая по общежитию.
Из мужиков нашелся знакомый со столяркой, его погнали проверять рамы-косякиперила, еще одного – посмотреть и записать, где нужно подклеить, подкрасить или заштукатурить. Кое-где требовались внутренние перегородки.
Так, теперь надо было сообразить, как их всех расселить.
Себе я забрал третий этаж целиком. Комната-приемная. Еще одно помещение – под кабинет. Ну и спальня. В будущем кабинете уже стоял двухъярусный сейф братьев Смирновых.
Вместе с капитаном мы заперли туда все наши капиталы, пистолет Дрюни. Себе отложили десять тысяч на текущие расходы – по пять штук на брата.
– Надо идти вниз, раздавать капиталы-то… – Стольников тяжело вздохнул. – Тридцать душ… Как всех обиходить?
– Тридцать одна, – поправил я капитана, – с нами тридцать три.
Мы спустились вниз и попали в круговорот проблем.
Нужны кровати-одеяла, столовые приборы, еда! Разогнал всех проводить ревизию, сам сел с карандашиком накидывать список, чего нужно.
Нужно было все. Подушки, простыни, зубной порошок, дрова, спички, тарелки, занавески, ведра – буквально все. Я прямо схватился за голову. Ладно, первую ночь как-нибудь перекантуемся, а завтра что-нибудь придумаем. Вот же не было печали, купила баба порося. Взвалил на свою голову… Впрочем, по сравнению с глобальной задачей эта – сущая мелочь, вот и проверю себя. Смогу ли? Если не потяну управлять тридцатью людьми – за Россию даже браться не буду.
Вернулись мужики с инспекции, не все, столяр уже взялся за дело с тем инструментом, что нашел в сараях. Вот еще проблемка – инструмент и всякое имущество, чтобы за домом следить.
– Нужно краски для рам фунтов пять, жести три больших куска, обоев, известки да купоросу, если белить надумаете.
– Тут поважней дело. На чем спать, с чего есть будем, где взять?
– Так на интендантских складах, – как о само собой разумеющемся сказал седой как лунь, но еще крепкий дедок. Лазал он по дому наравне со всеми, несмотря на хромую ногу. – Найти там кого сообразительного, да и договориться.
– Сумеешь?
– Чего ж не суметь, дело известное. Дай только, отче, записку, чего и сколько надо.
– Известное? А ты кем раньше-то был?
– Дак по морям плавал, всю морскую науку превзошел, а последние годы боцманом, пока ногу не сломал.
Стольников от двери показал большой палец. И точно – в боцмана просто так не попадают, должность многохлопотная.
– Звать как?
– Мефодием.
– А по батюшке?
– Акинфичи мы.
– Тогда, Мефодий Акинфич, назначаю тебя десятником. Дело твое за домом следить, за имуществом, за исправностью, чтобы всем всего хватало.
Дед даже повеселел, видно, обрадовался, что снова почти что в боцмана вышел, только сухопутные.
Разобрались по задачам, потом с капитаном и дедком сели за список. Хорошо, когда знающие люди есть, они-то здешние условия куда лучше меня знают.
– Дак можно нары сколотить, долго ли умеючи.
– Нет, вповалку спать не будем, негодно это. Надо каждому отдельное место, шкапчик или сундучок для вещей. А семейным – комнатки или выгородки хотя бы.
– Ну… – Акинфич потеребил бороду, – тогда для начала можно у тех же интендантов походных кроватей прикупить.
А что, хорошая мысль. Мы постепенно перейдем на нормальные, а эти будут на случай резкого увеличения общины.
– Тогда вот, – я отсчитал десять четвертных и передал деду, – чтобы завтра к вечеру все было.
Тот только крякнул.
– А не боишься, отче, деньги-то немалые?
– Кто меня обманет, тот обманет Бога. Были такие умники, как не быть. Только прожили потом не больше полугода. Кто от болезни, кто с лошади грянулся, кого бревном придавило…
Дед как-то посерьезнел. Да и Стольников на меня поглядел с опаской. Ничего, лишний слушок не помешает.
Пришел пожилой доктор, посмотрел Дрюню. Подивился воротнику, что я соорудил, но одобрил.
– Держать в покое, – велел эскулап, – прикладывать лед.
Вот еще тоже задачка. Пока зима – устроить в дом ледник. Будет своя морозильная камера.
Вечером бабы натащили из ближайших лавок еды, накашеварили, что бог послал, подручными средствами, мы поужинали, я рассказал о планах и задачах на завтра и объявил отбой.
* * *
Следующий день начался с суеты и детского крика – плакал ребенок у семейной пары. Только позавтракал и «отчитал» капитана – пришли телефонисты. А за ними
