то они сбились в кучу. Полицаи подходили, выдергивали кого — то из толпы, подводили к палачам, те стреляли в затылок. Убитые, раненые падали в яму… Кто-то пытался сопротивляться, кто-то, обреченно, сам шел к месту казни. Когда один из полицаев, направился к Вите, Максим резко встал перед ним. Полицай усмехнулся:
— Хочешь первым? Давай! Не долго и твоему дружку осталось…
— Долго, дольше твоего, холуй… — Максим повернулся к Вите. — Витек, только в Зеленые луки — не ходи. А то все повторится…
Максима подвели к палачу. Выстрел. Максим упал в яму.
Витьку расстреливали одним из последних. Он еле стоял на ногах, пошатывался… Когда Витька почувствовал на затылке ствол пистолета — сделал так, как просил Максим…
«Холодно… больно, болит шея и лицо, хочется закричать, но рот не слушается, стало еще больнее, — в Витькину голову пришли мысли. — Живой! Как сказал Максимка! Живой! Кто-то дергает за руку…»
— Ой, бабоньки! Раскопала… Живой! Бабоньки, помогите, живой остался!
Тельняшка.
— Алексей, значит так, забеги на рынок к деду Матвею, там у него найдешь внука, Илью. Покажешь ему город. И без фокусов…
— Да понял я, — Лёшку злило, что Валерий Дмитриевич приказал поселить у деда Матвея какого-то пришедшего из леса связного — мальчишку (там же Максим жил), а еще злило, что заставлял показывать ему город.
Через 20 минут Лёшка, стукнув три раза в дверь, вошел в сарайчик, который украшала вывеска, написанная краской на фанерке: «Ремонт обуви».
— О-о-о, а вот и Алёшенька пришел! — обрадовался его приходу дед Матвей. — Здравствуй.
— Здравствуй, деда. Ты, что ли, Илюха будешь? — сразу Лёшка дал понять незнакомому мальчишке кто здесь кто. — Деда, Дмитрич сказал, мне с ним погулять, город показать.
— Вот и ладно, сходите, погуляйте. Только осторожно. На Мышанку сходите, купнитесь, день вроде жаркий будет. Но смотрите, день хоть и жаркий да лето уже «бабье», долго в воде не сидите.
Выйдя из мастерской, Илья спросил:
— Куда пойдем, Лёш? — он сразу признал лидерство нового знакомого, ведь Алексей был здесь хозяином, да и возрастом постарше него.
— Пойдем… город покажу
По дороге разговорились.
— Давно в лесах?
— Чего? — не понял Илья. — А-а, не, недавно.
— Понял. Тогда начнем с простого. Запомни, если немцы возьмут, то играй «под дурочка»: «Ой, дяденька, отпустите, меня мамка заругает…» Правда, не всегда помогает. Но — помогает.
Пока бродили по городу Лёшка выдавал различные ценные советы как лучше себя вести в той или иной ситуации.
— Значит так. Сейчас я тебе покажу нашу «базу», о которой знает только несколько человек. Там можно отсидеться, если облава, ну или еще что-нибудь. Смотри, запоминай.
Зашли в подворотню полуразрушенного дома, свернули направо, спустились в подвал второго подъезда. Там Алёшка вытащил из стены несколько кирпичей, и ребята влезли в пролом. Илья чиркнул спичкой, зажег коптилку. Немного попетляв в узких подвальных коридорчиках, они оказались в комнатке, где стояли ящики, покрытые тряпьем.
— Здесь, — Лёшка вытащил из ниши в стене пистолет. — Оружие, а вот здесь — гранаты. Ну, это если понадобится. Только старшим не говори — заберут. Они же нас детьми считают, мол маленькие… А там запасной выход. Ну, полезли обратно…
Лёшка тщательно заделал лаз.
— Щас я первым выйду на улицу. Если все в норме — позову. Если что, знаешь где лаз…
Будто чувствовал Алёшка, в подворотне он столкнулся с немецким солдатом.
— Was machst du hir? Что ти здесь делаль здесь?
— Дяденька, я это, я в туалет захотел…
— Ja? Komm… — немец ткнул Лёшку дулом автомата в грудь и указал рукой вправо от подворотни. Лёшка уверенно пошел в первый подъезд, стал подыматься по ступенькам вверх. «Может, все-таки, смоюсь», — подумал он.
Немец поводил Леху по подъезду, ничего подозрительного не обнаружил. Но и Лехе не удалось найти возможность улизнуть. А фашист будто почувствовал напряжение мальчишки, начал вести себя осторожнее, всегда находился за спиной в нескольких метрах. В одной из комнат, немец увидел обрывок веревки, наклонился, проверил на крепость…
— Halt! Hände… Hände hinter den Rücken!
— Что делать — то? — Лешка понял, что надо остановиться и что-то про руки… про себя подумал: «Что-то учуял, гад, неужно просто пристрелит?»
— Руки… спина!
«Руки за спину… Хотел бы здесь грохнут — просто бы грохнул. Будет связывать, значит поведет в комендатуру. Я же ничего не нарушил из их правил! Что же он учуял, гад?» — лихорадочно думал Леха. «Я же брал оружие в смазке! Дебил! От меня пахнет оружейной смазной!»
Против детины с автоматом — шансов нет…
Немец завел петлю на руки мальчишки и, только туго затянув ее и еще сделав 2 витка, успокоился — теперь мальчишка не убежит.
«А мальчик точно не простой: взгляд достаточно дерзкий, лазает по руинам, на руках следы оружейного масла. Надо было, конечно, позвать Курта с Генрихом, но они рядом — патрулируют район. Если что, крикну или выстрелю, они максимум ушли метров на 100, сразу прибегут на помощь, тем более, они знают, куда я зашел облегчиться.» — размышлял опытный солдат Вермахта.
Немец повел связанного мальчишку к выходу из подъезда…
Короткий свист рассекаемого воздуха и глухой звук удара, немец вскрикнул, еще несколько ударов и такой же глухой звук падающего большого тела.
Лешка обернулся.
— Илюха, как ты здесь… Чем ты его?
— Да вот, не видишь, что ли? Арматуриной… — Илья нервно улыбнулся, бросил железяку и стал развязывать руки Лешке.
Немца бросили там, где его подкараулил Илья, в тамбуре подъезда номер 1. Забрали автомат, магазины с патронами, документы… Лешка показывал дорогу, Илья бежал за ним. Через некоторое время Леха остановился, протянул руку, Илья понял, что надо отдать трофеи. Лешка все спрятал в очередной тайничок.
— Фу, думаю, оторвались. Там где мы пролезли — и с собаками не пройдут, а вот старую «базу» могут и найти… Ладно, поживем — увидим… Уф, запарился я, и колотит всего — первый при вот так фрица грохнули… — Лёшка вытер рукавом пот со лба. — Вот теперь пора отмыться и искупаться. Пора на речку… Ты, это, я смотрю, даже не переживаешь, что немца убил… Не впервой? Они, гады, моего друга… Даже где могила не знаю…
— Не переживаю…
Пришли на речку, макнули руки в воду.
— Холодновата водичка — то…. — поежился Лешка.
— В самый раз. Мы с папой и не в такой купались… — Илья скинул рубашку и стал стягивать через голову тельняшку.
— Что-то тельняшечка у тебя часто штопалась! Уж не реликвия с броненосца «Потёмкин»? … И где это ты лазил… — Лёхина «язва» застряла у него в горле, когда
