— Мне Айрат сказал, что вы самый авторитетный странник, — ответил Сергей. — Нам ваша помощь нужна. Не за бесплатно, разумеется…
— Кому это «нам»?
— Нашей экспедиции…
— Вот это уже интересно! — Бабуа одним рывком сел на своем ложе, опустив руку с пистолетом. — Какие-то экспедиции тут разъезжают! Давно я этого слова не слыхал! Скажи проще, — за хабаром приехали!
— Это не так, батоно Бабуа, — возразил Сергей. — Мы из Хашури. Едем в Тбилиси.
— Куда? — Бабуа вскочил на ноги. — Ты что, смеешься надо мной?! Еще скажи, что у вас экскурсия с иностранцами.
Несмотря на седые волосы и морщины, старик был в превосходной форме. Пистолет он держал на согнутой руке у живота. И его дуло поочередно поворачивалось то в живот Айрату, то в живот Сергею.
— Ладно! Бабуа, я здесь вообще не при делах! — попятился к двери Айрат. — Профессор, ты меня просил свести с Бабуа, — я тебя свел. А дальше, о чем вы с ним договоритесь, не мое дело. Я пошел…
— Стоять! — заорал безумный старикан и для пущей убедительности пальнул в стену. Пуля вошла в сухое дерево аккурат у правого уха Айрата. Тот сглотнул слюну и прилип к стенке, стараясь не шевелиться.
А в куче тряпья что-то зашевелилось…
— Бабуа, я мамой клянусь, ничего против тебя не имел! — засипел Айрат, в ужасе глядя на эту кучу. — Эти типы действительно прикатили на танках и броневиках. Они стоят у входа в ущелье, и наш город у них на прицеле. Княгиня сказала помочь им. Ради бога, Бабуа…
Старый странник стоял, переваривая свалившуюся на него информацию. А в тряпках что-то зашуршало, закряхтело. На свет божий показалась толстая мощная лапа с четырьмя когтями…
Такого зверя Сергею видеть еще не приходилось. Результат мутации? Кто его знает… Несомненно было только одно, — это был хищник. Об этом свидетельствовали многочисленные острые зубы в пасти зверя.
Размером зверь был с сенбернара или мастиффа. Лапищи он имел огромные, с четырьмя гигантскими когтями, которые постукивали при хождении по деревянному полу. Туловищем зверюга напоминала волка, но без единого волоска, — серо-зеленая кожа с продольной черной полосой на спине. Туловище переходило в мощную шею, сквозь кожу угадывались бугры мышц. Голова животного была типичной головой ящера, без ушей и губ, из-за чего гребенка острейших зубов складывалась в очаровательную улыбку. Глаза животного были светло-медового оттенка, черные круглые зрачки то расширялись, то сужались, будто зверь был разумен.
— Посмотри, Михо. К нам гости приехали! Ну-ка, познакомься с гостем? Что скажешь? — сказал Бабуа зверю.
«Да уж, серьезный мужик этот Бабуа» — подумал Сергей. — «Такую зверюгу приручил».
Айрат так вообще был рад в стену врасти при виде зубастой скотинки:
— Бабуа, не надо! Ты же знаешь меня!
— Заткнись!
Зверь, которого назвали Михо, подошел к Сергею, глядя на него внимательно, изучающее. Он втянул ноздрями воздух, понюхал перчатку русского исследователя. Чихнул. Глаза зверя вдруг стали светиться красным огнем, он угрожающе тихо закряхтел.
Вдруг Айрат опрометью кинулся бежать из комнаты. В темном коридоре гулким эхом слышался стук его каблуков и крик: «Да пошли вы…!». Бабуа выстрелил ему вслед, но не попал.
А Сергей остался стоять перед негостеприимными хозяевами. Протестовать было бессмыленно. Съедят. Или застрелят. И тогда Сергей пошел на риск. Он стянул опостылевшие защитные перчатки и поднес ладонь Михо. Тот понюхал, издал какой-то странный звук, похожий на клекот хищной птицы и на мычание коровы одновременно. А потом Сергей просто сел на пол.
Бабуа не вмешивался. Стоял. Наблюдал.
Теперь зверь глядел Сергею прямо в глаза. Нехороший был взгляд у ящера, страшный своей осмысленностью. Он дохнул на Сергея. Дыхание было горячим. И вонючим.
Сергей молча протянул зверю свою руку без перчатки. Внутренне он молился, чтобы этот мутант-динозавр не решил этой рукой отобедать. Ящер понюхал руку и вновь посмотрел Сергею в глаза.
Сергею теперь стало жутко. Никогда он не видел и не слышал, чтобы животные вот так глядеди в глаза человеку. Собаки разве что, волки, для них прямой взгляд в глаза — сигнал агрессии. Но здесь взгляд был совсем другим. И непонятно было, чего от этого Михо ждать. Вот как сейчас вцепится в глотку! Но Сергей решил обнаглеть. Он просто потрепал страшную зверюгу по холке, как дворого пса. Тот не шевелился. Потом он отвернулся от Сергея, отошел в свой угол и заурчал.
— Бабуа, я пришел к вам без оружия, — сказал Сергей, внутренне переводя дух. — Я не хочу вам вреда. Мне нужно было просто поговорить с вами. Моя совесть чиста, я не замышляю против вас ничего плохого. Скажу больше, я бы с удовольствием сидел бы дома, с женой и своими ребятишками и проклинаю тот день и час, когда я согласился на эту экспедицию. Если хотите убивать меня, — валяйте. Я с места не тронусь! Но не думаю, что вам станет легче, если вы убьете безоружного человека!
— Да мне, если честно, плевать! — Бабуа скептически покачал головой. Но пистолет он от живота Сергея отвел.
Ящер, глянув на своего хозяина, развернулся, чтобы контролировать действия незваного гостя. Он положил свою угловатую голову на пол, внимательно следя за чужаком.
— Ну, давай поговорим, — усмехнулся Бабуа, убирая пистолет в кобуру…
…— Вот так и живем! — улыбнулся Сергей, ставя на стол очередную пустую стопку.
Сейчас они с Бабуа сидели за одним столом, глотая выпивку. Страшный Михо пристроился между людьми, и с аппетитом поглядывал на стол со скудной закуской. Бабуа иногда гладил его по голове, иногда угощал верного друга кусочком. Михо проглатывал и молча клянчил еще.
Айрат боялся этого зверя до дрожи. Похоже, это и был один из тех загадочных огневиков, с которыми самодовольный завсегдатай княжеской постели встречался в пустыне. Как Бабуа приручил одного из этих, свирепых по рассказам, зверей, — одному Богу известно. Впрочем, Бабуа и сам чувствовал себя в пустыне как дома. Так о нем рассказывали. Говорили, что его боится не только Айрат, но и сама Княгиня. Говорили, что он во время своего очередного похода в пустыню продал душу дьяволу, и теперь смерть обходит его стороной. Говорили, что он умеет колдовать, останавливать и вызывать песчаные бури. Говорили, что в старые времена он был на «ты» с самим Шеварднадзе. И, наконец, поговаривали, что он, Бабуа, единственный, кто добирался до разрушенной бывшей столицы. И даже смог вернуться оттуда с богатой добычей. Настоящего же имени Бабуа не знал никто.
Айрат, убежав от Бабуа долой, переводил дух возле крыльца. Он тихо охренел, когда из здания выскочил живой и здоровый Сергей, буквально выхватил у него из рук сумку с едой и с криком: «Я скоро!» убежал обратно.
