— Очень красивая!
— Красивей меня?
И опять он меня удивил, не стал нас сравнивать, сказал, что мы разные, но обе очень красивые.
Хотелось мне сказать, что она блудница, в срамной одежде ходит, голову не покрывает и стыда не имеет, но не сказала. Опять я увидела ту женщину его глазами. Она будто шла мне навстречу но, не в прежнем своем срамном сарафане, а в цветастой поневе с легкими развевающимися на ветру волосами, в необычных сапожках небывалой красоты и ноги у нее были такие гладкие, гладкие…
— Очень красивая, — почти против воли, сказала я. — Только одежда у нее неправильная и голова простоволосая.
— А ты ее что видишь? — быстро спросил он.
— Как живую, — ответила я, — будто мы с ней раньше встречались.
— Как замечательно, — радостно заговорил он, как я поняла только для того, чтобы отвлечь меня от своей жены-срамницы. — Значит, ты можешь видеть все, что знают другие люди! Как я тебе завидую! Это необычное чудо, представляешь, как тебе повезло, ты теперь можешь так много узнать!
Ага, — подумала я, — давай пой свое, ля-ля-ля, ля-ля-ля!
Я долго его слушала, а потом взяла и сказала:
— Все равно ты меня больше, чем ее любишь!
Он запнулся на полуслове, засмеялся, хотел меня поцеловать, но я была на него сердита и не далась.
Когда мы поели, я, как положено, после еды, перевернула миску вверх дном, а на нее сверху положила ложку. Это делается, чтобы хозяин знал, что я уже наелась и больше ничего не хочу. Алеша так удивился, как будто я совершила невесть какую глупость. После этого случая, в барских домах я тарелку вверх дном никогда больше не переворачивала.
Алеша, что-то заметил, внимательно на меня посмотрел и подумал:
Нужно что-то сделать, чтобы она не копалась у меня в голове. Так можно сойти с ума.
Я сделала вид, что не поняла, о чем он думает, и ничего ему не сказала. Он тоже молчал и мы, не разговаривая, сидели в потемках. Алексей Григорьевич первым не выдержал молчания и спросил:
— Тебе что, опять стало плохо?
— Нет, — ответила я, — я вот думаю, не прибрать ли здесь, а то у нас тут какие-то тряпки разбросаны…
Он проследил мой взгляд и стукнул себя ладонью по лбу:
— Что же ты раньше не сказала! У меня это платье совсем из головы вылетело.
— Я знаю, — грустно сказала я, — ты о своей жене думал…
— Не говори глупости, — ответил он, — лучше посмотри, что я тебе принес. Это я нашел на чердаке в старых сундуках, может быть тебе что-нибудь понравится.
У меня замерло сердце.
— Можно померить? — хотела спросить я, но у меня пропал голос.
Алеша с улыбкой на меня смотрел, а я уже снимала с себя рубашку. Он встал, зажег от лампадки свечу и стал помогать мне мерить найденное платье. Такой красоты, я еще не видела никогда в жизни! Материя у сарафана была мягкая и нежная, как котенок и когда она коснулась кожи, то меня пробрала дрожь. Я попыталась надеть его на себя как рубаху, но у меня ничего не получилось. У барского сарафана было много юбок и какие-то непонятные застежки, петельки и пуговки. Алеша взялся мне помогать, но скоро запутался, безуспешно прилаживал одно к другому и ругался про себя нехорошими словами.
Теперь мы вместе с ним надевали этот боярский сарафан. От нетерпения и волнения у меня заболела голова, но я ничего ему не сказала, чтобы он не уложил меня в постель. Наконец, Алеша как-то смог его на меня надеть так, чтобы он не падал и я, вырвавшись из его рук, закружилась по комнате. Наверное, это был самый счастливый вечер в моей жизни. Я почувствовала себя настоящей царицей!
Он сначала любовался мной, но потом велел раздеваться и ложиться спать.
Ото всех этих событий, я так устала, что как только легла, сразу заснула. Однако долго поспать мне не удалось. Я увидела такой страшный сон, что проснулась в холодном поту. На меня неслись страшные чудовища, а по небу летали огромные белые птицы. Такого ужаса я никогда еще не испытывала. Проснувшись, я все равно продолжала видеть то же самое и поняла, что это совсем не мой сон.
За окном было светло и ничего опасного в нашей комнате не было. Я посмотрела на Алешу. Он крепко спал и страшные ведения его совсем не тревожили. Тогда я закрыла глаза, продолжила смотреть его сон и постепенно успокоилась. Невиданные чудовища оказались совсем не опасными. В них даже сидели люди, среди которых я увидела его бывшую жену. Вдруг тот сон оборвался, и я увидела себя голой в бане. То, как я выглядела со стороны, старалась прикрыться и пряталась по углам, мне совсем не понравилось.
— Доброе утро, — неожиданно для меня сказал Алеша, и поцеловал в щеку. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответила я.
Он взял в ладони мое лицо, повернул к себе, внимательно посмотрел мне в глаза и спросил:
— Что с тобой? Что-нибудь случилось?
— Нет, просто я видела необычный сон, и мне стало страшно, — ответила я.
— И что же ты такое видела? — спросил он.
Я не знала, что ему ответить и немного замялась, но потом решила не врать. Решила, скажу правду, и пусть будет что будет.
— Мне снились чудовища, — начала я, запнулась, и прямо спросила. — Алеша, ты человек?
Вопрос его развеселил. Он улыбнулся, и у меня сразу отлегло от сердца.
— А что не похож? — спросил он.
— Ты совсем не такой, как остальные, — ответила я. — Я, таких людей никогда раньше не встречала. Ты думаешь, не так как мы, а совсем по-другому.
Объяснить ему, что я хочу сказать, оказалось сложно, почему-то мне не хватило слов. Но я говорила, как могла. Он слушал, как я запинаюсь, но смотрел на меня серьезно, без улыбки и, кажется, все понимал, так как нужно. А про себя в это время, думал:
Бедная, наивная девочка, все мы, в общем-то, эгоисты и умеем интересоваться только собой. Когда она узнает меня лучше, обязательно разочаруется.
Я такого слова не знала и спросила, что оно значит.
— Какого слова? — не понял он.
— Разочарование, — старательно, выговорила я, стараясь не ошибиться.
Он покраснел, отвел взгляд, но объяснил:
— Это когда ты кому-нибудь веришь, а потом оказывается, что он не такой хороший, как ты думал и тебе становится горько и обидно.
— Вот видишь, ты меня еще не обманул, ну, не разочаровал, а уже боишься, и не за себя, а за меня.
Алеша странно на меня посмотрел и начал расспрашивать о ночном кошмаре. Оказалось, что все, что я видела, не какое-то чудо, все это есть в его царстве-государстве. Он сказал, что чудовища, в которых сидели люди, это машины, ну, вроде как специальные телеги без лошадей, а по небу летают какие-то самолеты. То, что они сами летают, мне было понятно. Они так и назывались, само-леты, только я не поняла, как они летают и зачем.
