Из старых командармов, слава богу, в белой армии нет никого. Ее вожди составились из начальников дивизий и полковых командиров. Поэтому они нередко добивались значительных успехов. Но ни один успех не стал победой. Так будет и дальше… Даже и любимый вами Слащев — как только блистательно выигранный им бой потребует стратегического развития, он закончится в лучшем случае оперативным коллапсом. И переходом к обороне на более-менее выгодном рубеже. А потом — тем, чем закончился прорыв Деникина к Орлу. Беспорядочным отступлением…
— Спасибо, полковник. Ваше мнение мы непременно учтем. И постараемся выйти из порочного круга. Вот, допустим, если в ходе развития спланированной Слащевым операции мы сначала… Ну, убедим Врангеля сделать то, что вы считаете необходимым, а потом… — Берестин остро отточенным красным карандашом показал на карте то, что придумал, сидя над планшетом своего компьютера.
— А что, — Сугорин с интересом и вдруг пробудившимся уважением посмотрел на Берестина. — Такой ход будет весьма неожиданным для обеих сторон… Если о нем раньше времени никто не узнает.
— Об этом мы позаботимся.
— Только учтите, господин генерал, у вас будет один-единственный шанс. Либо выйдет по-вашему, либо…
— А чтобы никакого «либо» не было, вот тогда-то здесь мы и введем в бой ваш батальон… — Берестин подробно изложил свой замысел.
— А теперь обсуждение считаю законченным. Вас, господин полковник, я прошу составить боевой приказ батальону, исходя из моего плана. Вы, капитан, на основе этого приказа займитесь практической подготовкой. Разбейте батальон на взводы и боевые группы, определите потребность в оружии и боеприпасах, проведите командирскую учебу на картах и начинайте тренировки личного состава. Срок — двое суток. В восемь ноль-ноль двадцать девятого доложите о готовности. Если возникнут вопросы — разрешаю обращаться в любое время.
— И еще, — добавил Берестин, вставая. — Если все пойдет, как я рассчитываю, придется вводить здесь обычаи и порядки японской армии. Чтобы выпрямить палку, надо ее перегнуть в обратную сторону. За малейшее неисполнение приказа и даже за неоправданную пассивность в боевой обстановке будем карать беспощадно, вплоть до отстранения от должности и разжалования… — Он чуть ли не с ностальгическим чувством вспомнил, как хорошо обстояло дело с дисциплинарными взысканиями на руководимом им под личиной Маркова Западном фронте.
— А еще у японцев есть хороший обычай. Там фельдфебель или унтер бьет солдата бамбуковой палкой, а потом предлагает объяснить, за что последовало наказание…
— И вы что же, думаете, что такие меры помогут?
— Господин полковник, — Берестин даже развел руками от полноты чувств, — вам что, мало всего пережитого и одной эмиграции, чтобы во второй еще раз на досуге порассуждать о роли сознательной дисциплины в гражданской войне? Удивлен, честное слово, удивлен вашей позицией… Ну, ничего, у нас еще будет время обсудить эту тему, а пока прошу вас вместе с капитаном подготовить схему действий батальона в предложенном мной варианте.
…Пока Ирина одевалась, Новиков спросил ее, сможет ли она не только разыграть роль целительницы, наследницы жрецов майя, но и внушить Врангелю некоторые истины, которые он должен будет счесть собственными, выстраданными мыслями.
— Боюсь, что нет. Я немного владею способами логического воздействия на собеседника, да и то не в полной мере. Берестина я сумела убедить сотрудничать со мной, а тебя вот нет, хотя мы с тобой были гораздо более близкими друзьями…
— Наверное, именно поэтому. — Новиков вздохнул, вспомнив о прошлом, виновато опустил глаза.
— Для этого тебе лучше обратиться к Сильвии. Она владеет невербальными методами внушения в совершенстве.
Пришлось Новикову разыскивать Сильвию в лабиринтах шести верхних палуб корабля. Благо, что он и без помощи Воронцова имел возможность получать нужную информацию.
Бывшая аггрианка встретила его на пороге своей каюты одетая по-домашнему, в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами.
Если бы он не знал, то никак не смог бы заподозрить в этой женщине, похожей на американку из Северо-Восточных штатов, даму, на протяжении сотни лет принадлежавшую к наиболее аристократическим кругам Великобритании.
— Чем я обязана столь неожиданному и приятному визиту? — спросила Сильвия, скромно приопустив длинные ресницы.
«Ах ты, стерва рыжая», — беззлобно, скорее даже уважительно подумал Новиков, еще не зная о ее сговоре с Берестиным, просто чутьем профессионального психолога догадываясь о претензиях этой проигравшей, но не побежденной женщины на лидерство. Пусть пока даже в прекрасной половине их компании.
— Войти вы меня пригласите?
— Конечно-конечно, прошу меня извинить. — Она провела Андрея в тот самый холл, где позировала Берестину. Указала на глубокое кресло у камина.
— Что-нибудь выпьете?
— Спасибо, до заката солнца не употребляю. Разрешите говорить без преамбул?
— Пожалуйста. Случилось что-нибудь серьезное?
— Думаю, что пока нет. Просто не хочется тратить время на протокольные фразы, не нужные ни вам, ни мне.
— Возможно, так действительно будет лучше. А то даже странно получается — вы как бы негласный лидер здешнего общества, а мы с вами даже ни разу не говорили по душам…
— Наверное, это моя вина. Постараюсь ее загладить. Итак, Сильвия, вы действительно сознательно и чистосердечно решили стать членом нашего… э-э… коллектива? Вот черт, никак не могу избавиться от стереотипных выражений.
— У вас есть в этом сомнения?
— У меня лично нет. Но я хотел бы услышать ваш ответ.
— Если вам нужно это услышать, то да. Клятвы требуются?
— Клятвы — нет. А вот практическое подтверждение, пожалуй, потребуется. Сейчас мы с Ириной собираемся на ужин к генералу Врангелю. Постараемся обсудить с ним ряд важных вопросов. Прошу вас поехать со мной.
— С вами к Врангелю? — искренне удивилась Сильвия. — Зачем я вам? Подтвердить вашу близость к британскому королевскому двору?
— И это было бы невредно. А заодно удивить генерала красотой наших дам. Вы вместе с Ириной — достаточно яркая пара, согласны?
— Мы — это вы, она, я, и кто четвертый?
— Правильно. Четвертый нужен. Если это будет Берестин?
— Почему он? — насторожилась Сильвия, и Новиков, уловив ее эмоцию, подобрался тоже.
— Возможно, вы предпочли бы общество Шульгина, но для пользы дела я бы хотел представить Врангелю именно Алексея. Поскольку он должен занять должность главного военного советника.
