Глава IV.
Большие думы в Москве и Мюнхене.
Стрелки больших напольных часов в приемной Сталина показывали ровно четыре часа, когда сидевший за столом Поскребышев перестал сосредоточенно чистить карандаши. Проворно стряхнув с листа древесную стружку в корзину, он мельком сверился с часами и окинув требовательным взглядом сидевших в приемной людей, произнес: — Проходите товарищи. Товарищ Сталин ждет вас.
Сидевший с боку от него протоколист привычно отметил в журнале время посещения кабинета вождя и аккуратно, по алфавиту вписал фамилии приглашенных на беседу людей: — Антонов, Берия, Кузнецов, Маленков, Молотов.
Верный своей привычке, Сталин редко собирал в полном составе такие органы как Ставка ВГК, Политбюро или ГКО. Вождь справедливо полагал, что для обсуждения любого серьезного вопроса достаточно тех лиц которые непосредственно занимались ими или были в той или иной мере связаны с ним. Потому все основные решения как правило принималось в узком кругу, с участием не более трех-четырех человек.
Вот и сегодня, готовясь принять решения по «германскому конфликту», Сталин созвал «малое вече» с участием представителей всех задействованных в этом вопросе сторон. Как со стороны военных, так и со стороны партийно-государственных структур. Именно им предстояло решить какими будут дальнейшие действия Советского Союза в отношении своих бывших союзников по коалиции.
Дверь сталинского кабинета ещё не закрылась, а вождь уже встал из-за письменного стола и неторопливо пошел навстречу приглашенным членам правительства и военным представителям.
— Присаживаетесь, товарищи — предложил им Сталин и первым сел за стол заседаний покрытый зеленым сукном. Перед каждым из стульев, на столе лежали специальные блокноты и карандаши для записи. Сам генералиссимус достал из нагрудного кармана кителя листок бумаги с основными тезисами предстоящей беседы. Верный своей многолетней привычки он не смотрел на него, но время от времени делал на нем пометки синим карандашом.
— Сегодня нам предстоит обсудить и определить нашу дальнейшую стратегию, по выходу из непростой ситуации, в которую нас втянул своими действиями господин Черчилль и чью безответственную авантюру негласно поддержал, господин Трумэн. Наши доблестные войска полностью разбили коварно напавших на нас англичан и заняли подавляющую часть их оккупационной зоны.
Желая скорейшего прекращения конфликта и наступления мира, мы предложили американцам исключить Англию как агрессора из числа великих держав, лишить её всех прав победителя и честно разделить её оккупационную зону в Германии. Это вполне логичное и справедливое предложение, по нашему мнению должно было заинтересовать американцев, так как расширяло их зону оккупации, без каких-либо затратах с их стороны. Однако вопреки нашим расчетам американцы отказались принять наше предложение, несмотря на свой затяжной военный конфликт с Японией — огорченно произнес Сталин, очень сильно переживая эту неудачу.
— Упрямо продолжая поддерживать в этом конфликте Черчилля, они выдвинули совершенно неприемлемые для нас условия заключения мира в Европе. Американцы настаивают, чтобы мы полностью очистили от войск всю занятую нами территории в английской оккупационной зоне. Освободить всех взятых в плен английских военнослужащих, вернуть им оружие и передать Англии захваченный нами в Киле германский флот. Естественно такие условия заключения мира нам совершенно неприемлемы, так как они являются откровенным издевательством над памятью наших павших воинов. На сегодняшнем заседании мы должны выработать план действий, при помощи которых мы сможем разорвать эту преступную англосаксонскую связку и принудить господ бывших союзников заключить мир, на приемлемых условиях. Прошу высказываться — Сталин положил листок на стол и стал неторопливо прогуливаться по кабинету.
— Думаю нам будет очень трудно сейчас это сделать, товарищ Сталин. Американцы так упрямо поддерживают Черчилля, потому что для скорейшей победы над японцами им позарез нужен британский флот. Без него они не смогут быстро закончить войну с микадо, вот и держаться за англичан как черт за грешную душу — выразил свое мнение адмирал флота Кузнецов, но Сталин не согласился с ним.
— Флот англичан конечно играет определенную роль в их союзнических отношениях, но не столь существенную как вам кажется, Николай Герасимович. У американцам большие планы на послевоенную Европу, где они хотят основательно и прочно закрепиться. Для этого им нужен верный и послушный союзник, способный, при хорошей поддержке разумеется, навязывать американскую волю бельгийцам, датчанам и прочим там шведам — улыбнулся вождь вспомнив Маяковского. — Кроме этого, у господина Черчилля хорошие покровители в американских денежных кругах и они продолжают его поддерживать несмотря на оглушительный провал английского блицкрига в Германии.
— Может стоит попытаться ещё раз договориться с американцами и в обмен на их поддержку отдать им из английского сектора ещё Саксонию и Бремен. Это вполне достойный размен с американцами и думаю президент Трумэн по достоинству это предложение — заикнулся Маленков, но Молотов встретил его слова в штыки.
— С господином Трумэном можно договариваться о чем-либо только держа пистолет у его медного лба. Ничего другого он просто не понимает! — гневно воскликнул нарком, вспомнив тот «теплый прием», что был оказан ему американским президентом в Белом доме во время последнего визита.
— Успокойся Вячеслав. Эмоции только вредят делу, а особенно когда имеешь дело с теми кто считает себя центром мироздания и главным победителем недавней войны, — одернул старого соратника Сталин. — Думаю разговаривать с американцами сейчас нет никакого резона. Они уже обозначили свою позицию и вряд ли изменят её в ближайшее время надеясь пополнить свой арсенал новыми атомными бомбами. Так, Лаврентий?
— Совершенно верно, товарищ Сталин, — вступил в разговор Берия. — К началу ноября американцы планирую создать от трех до четырех новых атомных бомб. Технология их создания уже отработана, но их сильно напугала неудача с третьей атомной бомбардировкой. Сброшенная американцами на парашюте над Кито, она почему-то не взорвалась, упала на землю и досталась целехонькой японцам.
— Значит и у хваленной американской технике есть свои сбои и поломки, — констатировал вождь. — И где она сейчас?
— По последним сведениям нашей разведки находится в Сасебо. Мы предполагаем, что японские ученые атомщики захотят обязательно осмотреть её и это поможет нам выявить местонахождение японского центра производства атомного оружия.
