Но, как я говорил, копию этого документа мы получили только через несколько лет, а пока информация ограничилась тем, что создано это самое МИ-6 и что Пакс стал там начальником русского отдела. На встречу с Рейли он не поленился приехать лично и первое, что спросил: встречался ли его собеседник с Татьяной Князевой? Получив дважды правдивый ответ «да», ибо с этой дамой встречался и Розенблюм и Рюмин, Пакс был слегка разочарован и предложил Рейли посетить город Николаев. Вопрос с финансированием партии он обещал решить в ближайшее же время.
А вскоре на очередном докладе Татьяна, посмеиваясь, сообщила мне, что к ней подбивают клинья.
– Кто? – поинтересовался я.
– Саша Янушкевич.
– Постойте, это не генерал ли из окружения Ник-Ника?
– Нет, это его двоюродный племянник. До недавнего времени работал помощником у Сазонова в Лондоне, а теперь вот вернулся в родные пенаты… Красавец-мужчина, между прочим.
– Хотите сказать, что вы не устояли?
– Шеф, ну как вы могли такое подумать? Я же замужем! И нарушать верность своему супругу никак не могу, во всяком случае, без консультации с вами. Да и не очень охота, честно говоря, повод-то незначительный.
– В общем, да. То, что английская разведка вами интересуется, это не секрет. Что думаете делать?
– Пусть поухаживает маленько. Поначалу я создам у него мнение, что верна мужу, но это преодолимо. Потом – что на самом деле я верна вовсе даже другому человеку, упоминать которого всуе категорически не рекомендуется. А за это время надо будет решить, брать его для обработки или использовать втемную.
– Ладно, подумаем. А удалось ли вам зафиксировать хоть какие-нибудь слухи о последнем увлечении кайзера?
– Что удивительно, никаких. То есть и сам молчит как рыба, и пара человек из его окружения, подозревающие об этом, тоже своими подозрениями ни с кем не делятся. Получается, могут немцы хранить тайну, если им это надо…
– Вот и я как раз про это. Скоро туда выезжает делегация от Бени, заниматься обеспечением секретности. Так что вы прикиньте, кого из ваших сотрудниц надо будет включить официально в ее состав, а кого и не очень.
«Ну вот,– подумал я,– Генштаба еще нет, я еще только соображаю, где взять английского шпиона для заполнении вакансии, а тут он сам объявляется… Красота! А Танечка молодец, что не проявила поспешности и не поддалась этому Янушкевичу. Кстати, еще надо подумать, перед кем правильнее будет не устоять – перед этим племянником или его дядей». А Танечке я сказал:
– Пошлите человека на мой склад, там для вашей службы имеется полтора кило противозачаточных таблеток и два с половиной – презервативов, на этот квартал поставки увеличены, как вы и просили.
«Куда уехал цирк, уехал он куда? Да в общем-то, не очень далеко, в Москву, на Старую площадь»,– думал я в канун нового года, улицы имени которого в той же Москве еще не было. Собор закончился, изрядно повеселив народ, так что Гошин вердикт о том, что в существующем виде этот орган принимать государственные решения практически неспособен, был встречен с пониманием. Депутаты разъехались, оставив небольшую учредительную комиссию, которая должна была озаботиться вопросами созыва и регламента Второго Всероссийского Собора. Я написал статейку по результатам работы уже состоявшегося большого сборища и предполагаемым – малого. Получилось неплохо, отдельные выражения из нее потом неоднократно цитировали… Но образовалась небольшая тонкость. Дело в том, что председателем этой комиссии был назначен Гучков. И сейчас его брат не поленился приехать в Питер, чтобы лично вручить мне вызов на дуэль.
Я еще раз прочитал красиво оформленную бумажку и поднял глаза на собеседника.
– Жаль, жаль,– вздохнул я,– мне так хотелось надеяться, что в лице вашего брата я получу лидера нормальной конструктивной оппозиции. Между нами, Милюков на эту должность совершенно не тянет, противный он какой-то… Может, ну ее, эту дуэль, тогда и убивать никого не придется?
– Вы собираетесь извиняться?
– Не собираюсь сам и не жду ничего подобного от Александра Ивановича.
– Тогда о чем идет речь? Или, как говорили нам некоторые, вы поручите дело своим подручным? Александра этим не запугаешь.
– Не буду,– покладисто согласился я.– И потом, какие еще к чертям подручные? Он же лично меня вызывает! Не скажу, что собственноручно урыть его является мечтой всей моей жизни, но перепоручение этого дела заместителям отрицательно скажется на моем имидже, так что придется самому. Я же, как лицо вызванное, вроде имею право на выбор оружия?
Гучков-старший кивнул.
– Тогда мой выбор – истребители российского ИВВФ «бобики» первой серии.– У собеседника вытянулось лицо. Я же продолжил: – Вы не откажетесь передать несколько советов Александру Ивановичу? То, что у него есть пилотское удостоверение с Ходынки, это ерунда. Вот разрешение, по нему ваш брат может являться хоть в Гатчину, хоть в Георгиевск и тренироваться по двести пятьдесят рублей за час. Инструкции по пилотированию и наставление по воздушному бою ему выдадут. Да, на всякий случай – пусть наденет в полет нормальные очки! А то с пенсне на носу он и без моей помощи гробанется. Ну и перед дуэлью настоятельно рекомендую пару раз прыгнуть с парашютом, всего-то по шестьдесят рублей. Сроки – как Александр Иванович будет готов, пусть согласует с моим секретариатом. Все? Спасибо за приятное общество!
Следующим посетителем был еще один делегат, Павел Рябушинский.
«Ну, этот вряд ли по аналогичному поводу»,– подумал я и оказался прав. Человек хотел организовать автозавод и пришел ко мне насчет лицензий на производство машин и мотоциклов.
– Перед вами два пути,– объяснил я ему.– Один – обратиться в секретариат ее величества Марии (блин, чуть не ляпнул Машки!) Первой.
По лицу собеседника было заметно, что безудержного восторга эта идея у него не вызывает.
– Ага, значит, порядок сумм вы себе представляете,– хмыкнул я,– а также то, что вряд ли получится производить в обход наших патентов хоть что-то способное ездить. Но есть и несколько иной путь – сотрудничество со мной. Тонкость тут в том, что я не предприниматель, а инженер и политик. А это означает, что прибыль от производства вы будете получать в той мере, в которой это не противоречит моим инженерным и политическим целям.
– Это интересно,– оживился Рябушинский.– Можно подробнее?
– Пожалуйста. Чертежи основной модели и оборудование для производства ее двигателя, сварочные агрегаты, плюс разработка конвейера – это мое и оценивается в сорок девять процентов. Объемы производства – как минимум, десятки тысяч в год. Основная модель – предельно дешевое авто, попроще «Оки», с ценой не более пятисот рублей. И легкий грузовичок примерно на полтонны на ее базе. Это, так сказать, инженерная часть. Политическая же состоит в том, что этот завод должен стать одним из первых частных предприятий, уровень оплаты труда и социальных гарантий на котором не будет уступать георгиевским заводам. Если мои условия вас устраивают, можете рассчитывать на мою полную поддержку. Ах да, чуть не забыл! Этот автомобиль должен называться «Чайка».
