-Одно хорошо, – проговорил Золотарев, когда они с бургомистром остались наедине. – Решение принято большинством. Хуже, если бы все решал только мой голос.
Старик снял парик. Положил его аккуратно на стол и извлек из кармана белый платок. Вытер пот, взглянул на Андрея и спросил:
-А если бы за сдачу города шведской армии было больше половины? Как бы вы тогда Андрес поступили? Хотя, не говорите… Я и сам догадываюсь.
Комендант кивнул. Бургомистр все же прав, каким бы не было решение горожан, долгой и мучительной бойни не избежать.
-Я не хотел бы, чтобы Нарва вновь подверглась разорению, – сказал он, опускаясь на соседний стул. – Это тяжело говорить, но она и так за последние двести лет настрадалась. Сначала Иван Грозный, затем шведы, а вот теперь Петр. Когда-то я мечтал, чтобы Эстляндия была свободной, но теперь понимаю, что без сильного союзника этого не будет. Я боюсь, что земли прибалтийские так и будут переходить из рук в руки. Если же нам сейчас удастся отстоять город, то пользуясь моим уважением у государя Московского и дружбой с царевичем, мне вполне возможно удастся сделать так чтобы территориями этими, даже под протекторатом Московского государства, управлял эстонец.
-Вы, Андрес, желаете, стать правителем этих территории? – спросил старик, бледнея в лице.
Бургомистру казалось, что если землями этими и должен кто-то править, так человек куда более опытный. А не этот сосунок, которому только-только стукнуло тридцать лет.
-А почему бы и нет! – Воскликнул Золотарев.
-Мне впервые за всю жизнь стало страшно, господин комендант, – произнес старик, поднимаясь с кресла. – Вы еще молоды, – сказал он, подходя к окну, – одумайтесь.
Последнего слова Андрей уже не слышал. Он встал. Взял со стола треуголку и быстро направился к выходу. Только в дверях комендант остановился и взглянул на бургомистра.
-Надеюсь, ваш камень был серого цвета, – молвил Золотарев.
На улице его ждал экипаж. Он открыл дверцу и забрался. Высунувшись в окошко прокричал кучеру:
-К бастиону «Глория».
Бастион «Глория» был той частью оборонительных сооружений, что уцелели в двадцатом веке, по крайней мере, в том прошлом, которое помнил Андрей. Несколько раз, когда еще был школьником, он приезжал в Нарву на экскурсию. Гулял по бастиону в компании Лизы, девчонки-хохотушки. Мечтал, что станет она его женой. Не срослось. Когда повзрослел, встретил другую, думал единственную, но ошибался. Ее Золотарев потерял вместе с двадцать первым веком.
Другой век – другая супруга.
Здесь между бастионами «Глория» и «Хонор», он после того, как Петр произвел его в коменданты, предложил расположить казармы. Явление для этой России новое и незнакомое. До сих пор солдаты жили на частных квартирах. Андрей считал, что такое еще возможно в городах Московского царства: в Ярославле, Москве или даже вон в Санкт-Петербурге, но здесь на территории принадлежавшей еще недавно Шведскому королевству, желательно было, чтобы войсках находились в одном месте.
Эти аргументы, да еще сила убеждения, заставили Петра согласиться с идеями эстляндца.
Для казарм нашли подходящее место. Пока шло строительство, солдаты жили, теснясь на территории замка, который, во время штурма пострадал меньше, чем бастион «Глория» да здание ратуши.
Карета остановилась у трехэтажного дома. Из дверей выскочил служивый и отворил дверцу.
-Полковник Барнер? – спросил его комендант.
-У себя в кабинете. Изучает диспозицию, ваше благородие.
Золотарев выбрался из кареты. Поправил треуголку на голове и поспешил к дверям в казарму, которые все тот же служивый уже открыл. По длинному коридору, мимо помещений, в которых квартировались солдаты, к лестнице, ведущей на верхние этажи. Бегом вбежал, даже запыхался. У дверей остановился, заметил любопытный взгляд часового.
Раскрыл дверь и вошел внутрь. Полковник Иоганн Барнер, облокотившись на стол, углубленно разглядывал большой лист бумаги, в котором Андрей, признал карту города Нарвы и ее окрестностей. Офицер был в помещении не один. У окна покуривая трубку, стоял Федот Скобельщина, в кресле сидел Яков Полонский. Под столом лежала пятнистая охотничья собака, владельцем которой был полковник Полонский. Комендант частенько видел, как тот в выходные дни, отправлялся на охоту, именно в те самые живописные места, что были у водопада. Псина взглянула на вошедшего Золотарева и отвернула голову в сторону.
Золотарев, уже по выработавшейся с годами пребывания в прошлом привычке, перекрестился на икону «Георгия Победоносца», что висела в красном углу. Перед ней лампадка, которая мерцающим светом озаряла лик святого.
«Полагаю не оставит нас в трудную минуту», – подумал Андрей.
-Рад вас видеть господин комендант, – сказал Иоганн. – А мы, вот с полковником пытаемся уразуметь, где швед город атаковать пожелает.
-А Левенгаупт, – проговорил Андрей, – ультиматум послал. Требует сдачи города. В ратуше я принял решение – оборонять город. Были недовольные, так, где их не бывает. У нас время до вечера, – продолжил он, – а затем нужно отправлять человека с ответом. Кого бы вы предложили господа?
– Мишку Лопухина, – предложил Полонский, – надежнее не найти.
-Пожалуй, так и сделаем, – кивнул комендант. – Кликни-ка Иван Иванович писаря. Бумагу сейчас для господина фельдмаршала составим.
-Федька, – прокричал Барнер. В дверях появился караульный, – Пулей доставь ко мне писаря.
Солдат кивнул и убежал. Слышно было, как застучали в коридоре его шаги.
-Шустрый малый, – сказал полковник, – вот что я предлагаю, господин комендант, – продолжил он, – давайте-ка, мы вам с полковниками свои размышления на счет осады выскажем.
Золотарев прошелся по кабинету. Сначала подошел к окну.
-Ну, излагай, – приказал он.
Но говорить начал полковник Скобельщина.
-Вот, что я уразумею господин комендант, – начал он, – что швед, скорее всего, ударит в район бастионов «Триумф» и «Фортуна». Попытаюсь растолковать почему. Видите ли, граф, – сказал Федот, – лично я бы к бастионам «Глория» и «Хонор» не сунулся. В прошлый раз мы их изрядно потрепали, а значит, в течение этих лет восстановили. Другие же бастионы осаде были подвержены меньше, а стало быть, и внимания им уделяли столько же. Да и к замку от них на много ближе…
-Да и сам шатер фельдмаршала находится, напротив них, – закончил за него Золотарев.
-Вот именно, – подтвердил Полонский. – Зачем располагать ставку где-то еще, когда тут явно можно просматривать баталию…
Полковник драгун не договорил. В дверь постучались, а затем после того, как Барнер разрешил войти, вошел писарь.