Стены купола прозрачны, в бронированное стекло интегрированы плавающие призмы, превращавшие любой участок стекла в окуляры. При надлежащей сноровке отсюда можно увидеть все, что происходит внизу. В черте города, и за много сотен метров от стены.
Первым делом Егор Егорович затонировал восточную часть купола, пряча командный центр от лучей уже назойливого солнца. Потом подошел к барной стойке, окинул взглядом напитки, включил кофейную машину. Она мгновенно заурчала, наполняя пространство вокруг себя запахом свежемолотой «Арабики».
Пальцы выбили ритм по барной стойке. Сначала случайный, потом — напоминающий одну старую забавную мелодию.
Та та-та. Та-та. Та-та-та. Та та-та та-та.
С чашкой дымящегося кофе Егор Егорович подошел к западной части купола и несколько минут рассматривал город, и суету, в нем проходящую.
Допил кофе, бросил грязную чашку в утилизатор, и громко произнес:
— Мастера ко мне!
Мастер явился через несколько минут. В новенькой униформе, выбритый, щелкнул каблуками. Бравый солдат, ни отнять, ни убавить.
— Рад видеть вас в добром здравии.
Не став утруждать себя приветствиями, Егор Егорович перешел к делу.
— Кто контролирует провинцию?
— Самые сильные армии у Вечных и Хиппи, — ответил Мастер. — Если желаете, могу предоставить последние разведданные.
— Мне не нужна официальная статистика, — сказал Егор Егорович. — Меня интересует, кто по факту контролирует провинцию. Да брось, Мастер, я же хранитель. Просто расскажи мне, кто и кому платит дань. И я не стану рассказывать Шибанову о том, как ты пялился на его жену, когда мы стояли перед штабом.
Мастер сначала покраснел, затем побледнел. Потом пробурчал, глядя в пол:
— Альянс СССР, военный блок. Он контролирует несколько провинций к западу от нас. Фактически, мы находимся на задворках этой империи. Здесь есть их представитель, Норманов, он регулирует всю внутреннюю политику провинции.
— И какова сейчас внутренняя политика? — спросил Егор Егорович. — Что больше всего будоражит умы местных жителей? О чем они говорят во время дипломатических встреч?
Мастер колебался.
— Простите, Егор Егорович. Я не понимаю…
— Все ты понимаешь, — оборвал его хранитель. — Сядь. Сядь, Мастер.
Мастер сел на указанное кресло.
— Кофе?
— Да, спасибо.
Сделав кофе себе и гостю, Егор Егорович сел напротив.
— Когда-то давно, в другом городе, я знал другого Мастера, — сказал он задумчиво, и немного печально. — Тогда были трудные времена. Все только начиналось. Были враги, были предатели. Нас втаптывали в землю, утюжили, стирали, но мы поднимались снова и снова. Славная была война. Жаль, что ты этого не помнишь.
Мастер молча пил кофе, избегая встречаться взглядом с хранителем. Тот же продолжал.
— Сейчас другая война. Враг, противостоящий нам, невидим. Его не существует, есть только его следы, и он их тщательно маскирует. Передо мной стоит сложная задача — пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что. Но я выполню эту задачу. Выиграю войну. С твоей помощью, Мастер. Мне нужны записи всех переговоров между дипломатами местных альянсов. Их расписания — когда они спят, когда едят. Мне надо, чтобы ты поставил прослушку в каждом городе этой провинции.
Пока Егор Егорович говорил, Мастер сокрушенно качал головой. А потом произнес:
— Я не могу это сделать.
— Почему?
— Это запрещено, — сказал Мастер. — Законы хранителей…
— Я здесь хранитель! — закричал Егор Егорович, вскочив с кресла, и нависнув над съежившимся Мастером. — И пока я здесь, я буду решать, что запрещено в моем городе, а что разрешено! Встать!
Мастер поднялся, для этого ему пришлось извернуться, чтобы не зацепить хранителя. Они встретились глазами, всего лишь на секунду — и Мастер, признавая свое поражение, сразу же отвел взгляд в сторону.
— Тебе понятна задача? — уже спокойно спросил Егор Егорович.
— Да, хранитель, — ровно ответил Мастер.
— Особое внимание удели любым обсуждениям изумрудных долин. Или если они будут говорить про странные линзы.
— Что значит «странные линзы»? — спросил Мастер.
Егор Егорович развел руками.
— Я не знаю. Просто обращай внимание на все странное. — он прошелся по центру, стал возле западной части окна, и повторил. — На все странное.
Несколько минут прошло в тишине. Егор Егорович смотрел на город, еле слышно барабаня пальцами по стеклу.
Та та-та. Та-та. Та-та-та. Та та-та та-та.
Потом очертил пальцем невидимый круг, несколько раз обвел его.
— Без начала и без конца, — произнес, ставя точку в центре круга. — Замкнутая спираль из бесконечного числа колец. У попа была собака, кусок мяса и надпись на могиле. Это знают все. Но кто знает о том, что у попа была и такса, и овчарка, и даже чертов доберман. Что одну псину он застрелил, другую задушил, а третья и вовсе погибла, когда попала под ковш экскаватора, копавшего ей могилу. Свинина, баранина, оленина — кто знает об этом? Кому это вообще надо?
Он снова замолчал, глядя на город.
Мастер не выдержал, откашлявшись, спросил:
— Простите, хранитель, я могу быть свободен?
— Нет, — ответил Егор Егорович, отвлекшись от дум. — Я еще не закончил.
Он подошел к Мастеру, став таким образом, чтобы смотреть ему в глаза. Ткнул пальцем в грудь, демонстрируя перстень хранителя. И сказал:
— Я знаю, что прослушка запрещена. Но мне очень необходимо найти врага, или то, что от него осталось. И пока я не выполню свою задачу, ни одна душа, кроме нас с тобой, не узнает об этом маленьком преступлении. Ведь так, Мастер?
— Да, хранитель, — отвечал тот.
— Я не стану тебя подставлять, — продолжил Егор Егорович. — Как только мы найдем то, что ищем, прослушка сразу же прекратится. Но если ты посмеешь хоть кому-нибудь, особенно другим хранителям, рассказать, или даже намекнуть о моем поручении… Я сотру тебя. Уничтожу любую память о тебе. Ты меня понял, Мастер?
— Да, хранитель.
— Лучше, если это правда, и ты действительно меня понял. Можешь идти, Мастер. А свободным тебе не быть никогда. Впрочем, как и всем нам.
Мастер повернулся, пошел к выходу.
Оставшись один, Егор Егорович прошелся по командному центру, остановился возле карты мира. Осмотрел провинции, скомандовал:
— Приватный канал с Рыжей Бестией. — И ввел координаты.
Голограмма рыжеволосой девушки появилась над картой через несколько минут. Меховой полушубок, за спиной автомат, волосы растрепаны. Все, как обычно.
— Хранитель? — Она склонила голову. — Рада снова видеть вас.
— Сколько у тебя в альянсе людей, умеющих молчать? — спросил Егор Егорович.
