— С «Ежа». Мы первый раз в городе.
— Первый? И сразу встретили должника? — Блек-Джек скептически прищурился, — Везет вам, а приятель?
— Мы за ним сюда и приплыли. Перед тем, как нас кинуть, Куба упоминал про Два Рога.
— И вы решили, что Куба настолько туп, что не изменит свои планы?
— Гением он не выглядит, хотя я, честно говоря, сомневался в успехе.
— А я нет… — не выдержав, вступил в разговор Бьернсон, — Нъёрд отступился, удача снова со мной и, теперь, это очевидно!
— Нъёрд — это ваш бог, дружище? — заинтересованно уточнил Блек-Джек, — Но я слышал, что вы считаете, будто ваши боги погибли?
— Смерть бога, это не тоже самое, что смерть человека. Тор пал, но ругать его стоя в грозу на холме в мокрой кольчуге все равно не стоит. И погибли не все. Ньёрд был из ванов и вернулся к ним перед концом. Ваны выжили, мог выжить и он. Возможно, поэтому Капитан знал, как заставить его отступиться? Он же тоже потомок ванов?
— Возможно, дружище. Я с ним, увы не знаком.
— Мой сэконунг — славный моряк. Ты должен знать о нем!
Слободан, категорически не одобрявший подобных откровений, страдальчески застонал, но Бьернсон, отмахнувшись, принялся рассказывать о своих приключениях в составе команды «Интернационала».
* * *
Катер Кубы стоял в укромном местечке возле причала, ведущего к крытому металлическими листами сараю в котором несколько саргашей сосредоточенно разбирали хитрой формы деталь. Муг, развалившийся в тени надстройки, посмотрел на идущих к катеру людей, затянулся толстенным косяком, выдул клуб дыма, а когда дым рассеялся, внезапно обнаружил гостей прямо перед собой. Некоторое время он мучительно соображал, затем просиял, увидев знакомые лица.
— А! Чуваки-и-и… Я уж, типа, пересрал… Блек-Дже-е-к, братан, чо-как? Здоровый хер… Это… Типа…
Икнув, Муг снова принялся крутить изрядно залипавшими шестеренками в башке. Блек-Джек, вздохнув, показал остальным сжатый кулак и начал отсчет, поднимая пальцы.
— Прозрение через раз, два, три… Три..? Четыре..? Пять..?
— КУБА — ШУХЕР!!! — наконец сообразив, Муг подскочил с лежанки, — ОНИ НАС НАШЛИ!!!
— Кубы тут нет…
— А! Фух… Я то я чет залип… А где он?
— Возможно, скоро вернется, дружок… А, возможно, нет… Мы его тут подождем. Ты же не против? — отобрав у него косяк, Блек-Джек сделал сочную затяжку, постоял прислушиваясь к ощущениями, после чего швырнул самокрутку за борт, — И сколько раз я тебе говорил завязывать с этим говном? У тебя уже мозг реально ссохся. Это уж не говоря о том, что ты «дуешь» очень дешевую дрянь.
— Не ломай кайф, братан…
— Если я тебе «братан», дружок, то почему ты, вместе с твоим корешем меня кинули?
— Мы тебя кинули? Отстой…
— Полный, дружок. Я понимаю, что ты не в курсе… Потому, что ты вообще мало о чем в курсе. Но факт остается фактом — вы нажили себе проблем. И, если Куба не найдет денег, я заберу ваш катер.
— Типа, братан, ты нас отсюда выгоняешь?
— Могу оставить тебя. Но никакого больше курева, дружок. Я буду за тобой следить.
— Да ну… С Кубой было кайфовее…
— Не сомневаюсь, дружок. Вот поэтому, вы свой катер и «прокайфовали». Почти… Посмотрим, что он нам предложит, когда вернется. Если вернется… Мы его тут подождем.
— Я не могу ждать… — Камилла махнула рукой в сторону города, — Мне надо работать.
— Стой… — тормознул её Бьернсон, — Тут такое дело… Ну ты понимаешь…
— Долго в море? Понимаю. С тебя возьмем недорого… Все-таки, собрат по несчастью.
— Заметано… Пошли, я тебя провожу.
— Ну давай… — Камилла махнула остальным, — Я завтра зайду — узнаю, чем все закончилось.
— Не заездите парня до смерти, — усмехнулся Блек-Джек, — И если Куба ничего не принесет, я расплачусь с вами сам, мармеладка. Мне нравится его катер. Не так как бар, но тоже неплохо.
— Ты просто чудо, Блеки…
Чмокнув Блек-Джека в щеку, Камилла схватила Бьернсона за руку и увлекла его за собой вверх по улице. Слободан проводил их взглядом и вздохнул.
— А я, пожалуй, прошвырнусь до наших. Скажу, пусть пришвартуются сюда.
— Ладно, приятель, как скажешь, — Блек-Джек оглядел «Икан», — Мы, пока, посмотрим, что тут есть. И немного наведем порядок. У меня нет особых иллюзий по поводу исхода дела.
* * *
У места стоянки «Ежа» было людно. Протолкавшись через толпу, Слободан вопросительно посмотрел на Браву.
— Семеныч… Он успел где-то выпить и устроил целое шоу.
— По поводу?
— Продает то, что мы насобирали. Неортодоксальными методами, должен сказать…
Семеныч и правда торговал в особом стиле, от которого местные были в легком шоке. Обычно, в этой части Островов, куплю-продажу совершали так: продавец называл явно завышенную цену, покупатель — заниженную, потом обе стороны торговались до хрипоты, после чего сходились где-то посередине и ударяли по рукам. Семеныч же стоял на своей цене до конца, обосновывая её такими аргументами, которые покупателю было просто нечем крыть.
— Ты с дуба что ли рухнул?! — ревел он обдавая оппонента перегаром, — То есть ты хочешь сказать, что я тут лох ушастый и не знаю, сколько стоит мотор-киловатник? Нет? Ну а че ты мне тогда чешешь, лохматый! Я тебе цену назвал? Назвал? Цена справедливая? Ты сам кивнул, что «да». Хули тогда сиськи мять? Деньги мне, мотор тебе, бери и уебывай, людей задерживаешь!
Пораженный таким напором покупатель покорно отсчитывал деньги, забирал покупку и удалялся нетвердым шагом, уступая место следующему.
— Так вот что называют «агрессивными продажами»… — Слободан покачал головой, — А мы там Кубу изловили…
— Я так понимаю, Бьерн сейчас занят тем, что рвет его на куски, как и обещал? — хмыкнул Брава, продолжая наблюдать за торговлей.
— Не. Он в бордель пошел.
— В бордель?! Какое зверское наказание…
— Да не с Кубой, еботе! Там этот Куба не только нас кинул, как выяснилось. Когда мы его нашли, этого дурака уже шлюхи пиздили. Потом какой-то Блек-Джек подключился. Дал Кубе три дня, чтобы деньги нашел, иначе катер отберет. Надо к ним перешвартоваться, а то мало-ли.
— Боишься, что мимо компенсации пролетим?
— Бьернсон на неё не сильно-то и рассчитывал, как я понял, ему возмездие нужно.
— Северяне… А зачем нам, тогда, туда, перешвартовываться?
— Ну помочь там, познакомится… И место там получше. Не так жарко.
— Семеныча будешь забирать сам.
— Да легко! — взобравшись на нос катера, Слободан громко свистнул, — Денис Семеныч!!! Сворачивайте балаган!!! Бьерн по бабам пошел — есть вариант, пока его нет, по пиву дернуть!!! А то вернется — хер нам чего достанется!!!
— Да итить! Че ты молчал-то!!? — выдрав у очередного клиента деньги, Семеныч сунул ему покупку и проводил чуть ли не пендалем, — Все — лавочка закрыта! Кто не успел, то сам себе злобный деревянный человечек… Где пиво!?
— Запрыгивай… Сча по пути зацепим.
* * *
Из борделя Бьернсон вернулся не довольный, а неожиданно задумчивый. Семеныч, увидев это, понимающе покивал. У него было три стадии опьянения. На первой, располагавшейся, в зависимости от закуски и температуры, в интервале от ста до двухсот граммов крепкого алкоголя, его обуревала жажда деятельности и он принимался искать себе какую-то работу. На второй, Семеныч внезапно понимал как мир вокруг него несовершенен и обрушивался с неистовой критикой на все, что попадалось ему на глаза. Брава плохо обслуживал двигатель который делали какие-то рукожопы, Слободан неправильно рассчитывал курс, чайки не так летали, а волны разбивались о форштевень слишком шумно и вразнобой. Единственным способом это прекратить было налить еще.
После чего наступала «философская стадия» — Семеныч немедленно примирялся с собой и мирозданием, принимал горизонтальное положение и начинал рассуждать о высоких материях. Вот и сейчас, находясь в подобном расположении духа и увидев подавленность Бьернсона, он кивнул и сочувственно изрек: «В шлюху втрескался… Бывает…» Бьернсон угрожающе зарычал, однако Семеныч только отмахнулся.
