– Согласно судовым документам, "Барон Валфорд" имеет дедвейт свыше пяти тысяч тонн. Вы представили грузовые документы всего на триста тонн груза. Судно погружено по самую грузовую марку. Отбросим ваши запасы угля и воды. Где еще более четырех тысяч тонн?
На это американец ничего вразумительного ответить не смог. И пока он препирался на мостике "Косатки" с Михаилом, четверо гребцов в шлюпке из экипажа "Барона Валфорда" хмуро поглядывали на русских моряков. Их можно было понять. Пересечь Тихий океан и попасться русской субмарине уже на виду у японских берегов. Причем там, где русский флот до сих пор не проявлял никакой активности. И где же этих японских макак черти носят?! Русские шляются здесь, как у себя дома!!!
Поняв, что ничего не добьется, Михаил приказал досмотровой группе высадиться на пароход для проверки. К огромному неудовольствию американского капитана, начавшему бурно выражать свой протест. Когда заглянули в трюма, сразу стала понятна причина такого негостеприимного поведения. "Барон Валфорд" был загружен грузом железнодорожных рельсов, что уже признавалось военной контрабандой. Капитан попытался уладить вопрос с командиром досмотровой группы прапорщиком Померанцевым, предложив взятку. Получив отказ, пришел в неописуемую ярость и стал грозить всеми возможными карами, которые неизменно обрушатся на Россию со стороны американских соединенных штатов, осмелившейся поднять руку на американский флаг. И заявил, что никто "Барона Валфорда" не покинет. А если русские посмеют открыть огонь, то война между американскими штатами и Россией гарантирована. Померанцев не стал терять время, сразу сообщив о найденной военной контрабанде на лодку. Оттуда пришел приказ покинуть судно. Коротко бросив американцу: "У Вас тридцать минут, господин капитан!", он прихватил с собой все грузовые документы и велел досмотровой партии вернуться на "Косатку" на шлюпке "Барона Валфорда", по-прежнему стоящей возле борта. Дальнейшие события поразили всех. Когда все вернулись и Померанцев докладывал на мостике подробности досмотра, американцы неожиданно стали поднимать шлюпку на борт. А после этого "Барон Валфорд", как ни в чем не бывало, дал ход. От подобной наглости все, кто был на мостике, просто оторопели. Михаил, забывшись, даже выругался по-немецки. Но тут же взял себя в руки.
– Фокин, готовы?
– Так точно, готовы, Ваше высокоблагородие!
– Под корму, по перу руля, огонь!
Грохнул выстрел, и тяжелая стальная болванка ударила по рулю, прошив его насквозь. Михаил, помня поведение "Ниагары", приказал от греха зарядить орудие практическим снарядом, предвидя подобные фокусы и со стороны американцев. И как оказалось, не ошибся. "Барон Валфорд" вильнул в сторону. Но Михаил не собирался давать спуску обнаглевшему янки и приказал вести огонь практическими снарядами по ватерлинии в районе грузовых трюмов. Люди при этом не пострадают, так как в трюмах никого нет, а взрываться в практическом снаряде нечему. Но на психику действует очень доходчиво. И когда тяжелые стодвадцатимиллиметровые болванки стали прошивать борта парохода, он наконец-то остановился и его экипаж бросился к шлюпкам, размахивая белыми тряпками. Подождав, когда шлюпки отойдут на безопасное расстояние, "Косатка" открыла огонь фугасными снарядами, быстро отправив "Барона Валфорда" на дно. После этого, догнав шлюпки и поинтересовавшись, не требуется ли медицинская помощь, Михаил высказал американскому капитану все, что о нем думает. И пригрозил, что в следующий раз подобные действия будет считать, как оказание сопротивления военному кораблю на театре военных действий. С последующим арестом всего экипажа и преданию его военному суду по законам военного времени со всеми вытекающими последствиями. И пусть экипаж "Барона Валфорда" донесет эту информацию до всех американцев. После этого, расставшись на "дружеской" ноте с янки, "Косатка" продолжила свой путь вдоль японского побережья. Причем, что было удивительным, за все время ни один японский военный корабль так и не появился, не смотря на то, что с берега вполне могли заметить странное поведение "Барона Валфорда". Возможно, ничего у японцев в этом районе в данный момент не оказалось. А возможно, какое-нибудь сторожевое суденышко с экипажем из резервистов, мобилизованное на войну и вооруженное одной – двумя древними пушками, заметив "Косатку", сочло за благо не высовываться из той дыры, в которой спряталось. Что такое "Косатка", в японском флоте знали абсолютно все. Как уже знали и то, что она неожиданно появилась в этих краях. После уничтожения американского парохода Михаил посчитал миссию у восточного побережья выполненной. Шуму теперь надолго хватит. А им надо возвращаться в Желтое море, к Чемульпо. И "Косатка", внезапно возникшая из ниоткуда и устроившая настоящий погром у восточных берегов Японии, также внезапно исчезла.
Все это Михаил снова и снова прокручивал в памяти, глядя на приближающийся темный берег. Черт бы побрал эту лунную ночь… Если поблизости появится японский миноносец, то глазастый сигнальщик вполне может обнаружить странную тень на воде. Утешает то, что с "Косатки" противника заметят все же гораздо раньше. И плюс ко всему этому, вовсю задействованы последние достижения науки и техники. Дизеля "Косатки" остановлены и она осторожно продвигается вперед на электромоторах, что практически не дает шума, время от времени останавливая даже их. Радиотелеграфист Мошкин, одновременно выполняющий теперь и функции акустика, в такие периоды полной тишины опускает за борт штангу с микрофоном и внимательно вслушивается в "голоса моря". Но никаких шумов искусственного происхождения поблизости не слышно, и "Косатка" снова осторожно крадется дальше.
Вот и мыс Маллипо, находящийся чуть слева. Михаил внимательно всматривался в бинокль, стараясь найти знакомые ориентиры. Рядом то же самое старались сделать старший офицер и "пассажиры". Сигнальщики же просматривают каждый свой сектор горизонта, но пока все тихо.
– Вроде бы, никого, Михаил Рудольфович… Сигнала пока нет.
– Еще рано, господа. Мы пришли на полчаса раньше, чем договаривались. Поэтому, если наш человек уже там, то он выдавать свое присутствие не будет. Мало ли, кто тут может шляться.
– А если придет, то мы его забираем и назад? Или, он тут и дальше останется?
– Не знаю, это ему решать. Наша задача – только забрать и обеспечить быструю доставку разведданных. Лишнего нам знать не положено…
Время шло. На мостике по большей части молчали, только иногда обмениваясь репликами в полголоса. Вокруг разлилась удивительная тишина. "Косатка" лежала в дрейфе, только иногда давая ход электромоторами, чтобы удержаться на месте. Ветра почти не было, мерно плескалась вода за бортом, и лунный свет заливал все вокруг. Мошкин внимательно вслушивался в наушники самодельного шумопеленгатора, опустив микрофон в воду, но на немой вопрос Михаила отрицательно качал головой. Ни одного постороннего корабля поблизости не было.
