В следующее мгновение обе женщины исчезли, а из темноты додзё послышалось азартное:
— Сверху! Сверху его загоняй!
— Смотри, сейчас под пол уйдет!
— Ага!
— Ай!
— Э-э… Соечка… а кто это?
И на минуту воцарилась тишина…
Из темноты зала появились обе женщины. И были они сильно озадачены. Впереди себя они вели… Хоноку. С фотоаппаратом.
— Р-р-руки! — Прошипела девочка.
Ёру отдернула свою руку тут же, а вот Сой замешкалась, за что и поплатилась — Хонока цапнула зубами кисть, лежавшую у нее на плече.
— Ах ты, маленькая…!
Но крохотный вихрь уже метнулся вперед и спрятался за моей спиной:
— Не подходить! — Хонока вцепилась в мой локоть. — У меня в руках аники и я не побоюсь его применить!
— Какой милый ребенок! — Умилилась Ёру, прижав ладошки к щекам.
— А какая знакомая техника работы с фотоаппаратурой… — Хмуро добавила Сой, растирая запястье.
— Да-а-а… — Покивала Ёру. — Неужто наш решил расширить состав? Нас двоих ему уже недостаточно… м?
— Ну, она ничего так… бойкая… — Сой наклонилась в сторону и попыталась заглянуть за мою спину с одной стороны.
— Ой-ой, — Смело вякнули у меня из подмышки с другой стороны. — Быть бойчее какой-то там старушки…!
— И на язык шустрая. — Ёру наклонилась с другой стороны. — Если воспитать, да выдрессировать… А то скучно.
— Но-но-но! — Предупреждающе полыхнула зарница фотовспышки.
— Не поняла! — В очередной раз возмутилась Сой, обнаружив, что за моей спиной никого нет.
— Знакомая техника, говоришь… — Ёру осмотрела окрестности. — Учитель всегда должен быть рядом с учеником…
— Поохотимся?
Маленькая и шебутная Сой, и роскошная и ленивая Ёру… они вдруг подобрались, встряхнулись и стали одинаковыми серьезными хищницами, загоняющими дичь. Стремительными смазанными тенями они понеслись в сторону главного здания…
— Папочка попал… — Фыркнула Ренка. — Кен… я это… пи-пи хочу. И может быть даже а-а…
— Так это же замечательно! — Искренне обрадовался я.
* * *
— Как тебе чаек, Кэнсэй?
— Я все лучше и лучше понимаю его букет, Фуриндзи-доно.
— То-то! Что б ты знал, далеко не всякий сможет понять чай, приготовленный нашим учеником. Для этого, увы, нужно особое психологическое состояние. Вот как в твоем случае… Что у девочки? — Старейший без перехода и подготовки перешел к той теме, которую и хотел обсудить с ним Кэнсэй.
— Многое непонятно, Фуриндзи-доно. С одной стороны — типичны парез…. Ну, паралич. Обеих ног. Это — с одной стороны. А с другой — функции мочеиспускания и дефекации по-прежнему… э-э-э… исправны. А это — нонсенс. Так не бывает! Я потому и отказался от услуг этих «корифеев», — Это слово Кэнсэй буквально выплюнул. — Что они на это не обратили никакого внимания!
— Дочке сказал?
Кэнсэй замялся и опустил взгляд:
— Нет, Старейший. Что-то остановило меня. Возможно, позже. Возможно, не ей, а Кенчи… Старейший! — Кэнсэй простерся в поклоне. — Если у ученика не получится… могу я просить вашей помощи?
— О-хо-хо… — Вздохнул Сверхчеловек. — Кэнсэй, ты, конечно, не заметил… и это нормально, что не заметил… но я и так оказываю помощь. В первую очередь — через СВОИХ учеников! Понимаешь? И — выпрямись, пожалуйста… эти ритуальные штучки последние несколько лет начинают мне надоедать! Мои ученики должны решать проблемы, а не я. Понимаешь? Если мои ученики этого не могут, то я должен их этому научить… но не делать это за них. Понимаешь, Кэнсэй?
Старейший вновь наполнил кружки и на минуту оба погрузились в смакование напитка.
— У Кенчи скорее всего получится. — После едва заметного колебания сказал Старейший. — А если не получится у него — получится у меня. Но, поверь, лучше, если это сделает именно Кенчи. И… пожалуйста, не говори пока об этих… ну, про мочеиспускание и… что там еще было?… В общем, не обращай пока ничье внимание на это.
— Акисамэ, тоже заметил.
— Но сказал только тебе… Вот видишь…
— Есть еще один вопрос, Старейший…
— Нет, Кэнсэй… боюсь, мы не сможем это сейчас обсудить.
Кэнсэй выразил свое удивление взглядом.
— Тебя твои жены наконец-то нашли… Так что спокойно поговорить нам не дадут.
Кэнсэй досадливо поморщился:
— Тогда, позже? После ужина?
— Кэнсэй, у тебя такие красивые жены и ты, мне кажется, их недооцениваешь! После ужина, конечно. Но не сегодняшнего, а — завтрашнего. Хо-хо-хо!
— Только не маринованные змеи!
— А чем докажешь?
— Чем угодно! У меня тонны фото-компромата и километры видео-свидетельств! Только не маринованные змеи!
— Хо-о-о… У тебя ровно пять минут убедить меня, мой дорогой!
— А иначе мы тебя…!
— Ай… Хорошо! Хорошо! Сейчас я вам покажу видео, на котором так «понравившийся» вам молодой человек показывает, кто в доме хозяин! Как же я ему завидую! Как же я ему завидую! Эх, если б я, когда был молодой, действовал бы чуть решительнее! О, я бедный китаец…!
— Другими словами, дорогой, ты скинул обязанность по поддержке доченьки на плечи какого-то невнятного япошки?!
— Значит так… во-первых, не невнятного! Я вам сейчас такое покажу и расскажу об этом… «япошке». Во-вторых, накидываем к пяти минутам еще тридцать секунд, потому что они уже ушли на ненужные объяснения!
— Хм… шустр, как всегда! Ёрочка, что скажешь?
— На твое усмотрение, дорогая! Дадим старичку шансик…
— Что ж… Запускай, Кэнсейчик… запускай свой файлик… Посмотрю, за что можно счет накинуть к этому каучуковому мальчику!
— Я не старичок-с! Попрошу не оскорблять-с!
— Дорого-о-о-ой…
— Стар-р-р-ричок…
— М-м-м… девочки… птички… кошечки…
* * *
О том, что «дедуля» собирается поговорить со мной, сообщил Акисамэ… снова раздражающе улыбаясь этой своей лисьей улыбкой.
«Я могу и ошибаться, Малыш, но, кажется, Акисамэ просто провоцирует нас на то, чтобы мы подарили Старейшему хаори с цифрой „один“ и узловатую клюку…»
«Вопреки тому, что он говорит вслух?»
«Ага…»
«Дедушка Фрейд с ним бы поработал… или как там у вас говорится?»
Я в этот момент как раз с Акисамэ и тренировался.
Мы подбрасывали «маленького» Гаутамма-куна в воздух и боролись друг с другом. Проигрывал тот, кто не успевал следующим подхватить пятидесятикилограммовую статую Будды (тренировка была облегченной, поэтому нельзя было нападать на того, кто держит в этот момент статую). Так что из захватов надо было выкручиваться ОЧЕНЬ быстро…
