- Ваше Императорское Высочество, мне кажется, вы сгущаете краски... - цесаревич никак не отреагировал на эту реплику, продолжая смотреть в темноту ночи. - Может, чаю?
- Пожалуй.
Павел Георгиевич тихо удалился, оставляя цесаревича наедине с собой. Обстоятельства довольно регулярного бдения ночью самого адъютанта получили некоторые организационные последствия - он наладил дежурство нескольких слуг и повара. Поэтому получилось довольно быстро организовать доставку в кабинет всего необходимого для чаепития. Особым разнообразием закуски, впрочем, не отличались, но некоторый выбор имелся.
Пили чай не спеша. Молча. Саша сосредоточенно смотрел куда-то вдаль, так, будто увидел за стенами что-то интересно. Павел же, чуть скосив глаза, наблюдал за цесаревичем и методично, но аккуратно хрустел баранками. Необычная беседа подстегнула аппетит адъютанта
В конце концов, после, наверное, пяти минут молчания Александр продолжил.
- Вот ты говоришь, что я сгущаю краски. Почему ты так считаешь?
- Ваше Императорское Высочество, я не очень разбираюсь в политике, поэтому мне сложно судить о ситуации в целом, - Дукмасов несколько смутился, оказавшись неготовым к подобному вопросу.
- То есть, ты говоришь подобное просто из вежливости? Обычная лесть... - Последние слова Александр сказал очень тихо, рассматривая чаинку, плавающую в кружке.
- Нет! Это не лесть! Я же вижу, что вы делаете! Как все меняется вокруг вас. В глобальном масштабе я не могу судить, ибо многого не знаю. Но в Москве вы уже совершили чудо! - Дукмасов несколько разгорячился из-за того, что Александр назвал его льстецом. Это Павла зацепило. Однако сам цесаревич лишь хмыкнул, достал из ящика стола плотную папку зеленого цвета на веревочных завязочках, и передал ее адъютанту.
- Вот, можете ознакомиться.
Павел Георгиевич удивленно посмотрел на Александра. Поморгал глазами, порываясь что-то сказать, но передумал. И стал возиться с завязками.
Папка оказалась уникальной. Александр собирал в ней сухую выжимку по важнейшим вопросам, включая разведывательную информацию и аналитические заметки.
Битый час Павел Георгиевич увлеченно рассматривал листочки, написанные твердым почерком Его Императорского Высочества. Он был первым человеком, что смог заглянуть внутрь это папки. Такое доверие! И такой интерес! Конечно, цесаревич немного рисковал, показывая ему столь важные документы. Ведь кое-что Павел мог запомнить. Но Саша рискнул, рассчитывая на то, что его адъютант верен ему. Да и в таком потоке информации запомнить что-то конкретное было крайне сложно.
- Все равно я вас не понимаю. Судя по материалам этой папки, - Павел слегка потряс пачкой документов, - вы создали огромную финансовую империю, которой ничто не угрожает. За столь малый срок добиться подобного решительного успеха - впечатляющий результат!
- И что с того? Ну, допустим, заработал я огромное состояние. Какой с этого толк? Лично я могу совершенно спокойно прожить и на то содержание, что мне положено по законам Российской Империи. Даже более того, я могу вообще от всего отречься и пойти в мир без гроша в кармане. Проблема лежит совершенно в другой плоскости. Мне мало радостной и изобильной жизни. Павел Георгиевич хотел что-то спросить. Уже даже открыл рот, но император его перебил.
- Посмотрите вот сюда. Что вы видите? Ничего? Печально. Ну да вы в бухгалтерии и не разбираетесь. Эта сводка, которую я смог собрать по благосостоянию подданных моего отца. Так вот, основная беда России, как вы видите, в том, что она бедна как церковная мышь. Да, конечно, у нас есть огромные запасы природных ресурсов, но все это вторично и, по большому счету, неважно. Богатство государства определяется не по благосостоянию крошечной элиты, и тем более не по полезным ископаемым. Все это бред и ересь. Богатство государства определяется лишь по одному критерию - тому, как живут ее жители. Причем, не по принципу 'средней температуры по больнице', а ориентируясь на беднейшие и самые широкие слои: крестьян и рабочих. Поэтому, говоря о богатстве страны нет смысла описывать дворцы и охотничьи угодья. Нужно смотреть на то, что кушают бедняки и в какую одежду они одеты и так далее.
- Любопытно...
- Безусловно. Вы меня уже неплохо знаете, и понимаете, насколько я далек от гуманизма и прочих восторженных глупостей. Поэтому я смотрю на ситуацию исключительно с прагматичной точки зрения. Основа независимости любого государства заключается в самостоятельности ее экономики. Это фундамент. Ядром любой здоровой экономики является товарное производство. Не добыча сырья, не торговля, не биржевые спекуляции, а производство конкретных, материальных товаров. Тех же керосиновых ламп или винтовок. То есть, то, за что боролся Петр Великий, когда создавал сотни разнообразных предприятий в Империи. - Александр отпил немного чая. - Так вот. Мануфактуры, заводы и фабрики выдали в конечном итоге какой-то продукт. Что с ним делать? Правильно. Его необходимо продать. А на полученные деньги закупить еще сырья и сделать еще. Это называется оборот. Он нужен любому производству как воздух.
- Но как его получить? У крестьян просто-напросто нет никаких возможностей для покупки многих промышленных товаров. Даже если они им и нужны.
- Совершенно верно. Для любого товарооборота нужен рынок сбыта. Его основу составляют покупатели, не только желающие приобрести предложенный товар, но и способные это сделать. То есть, у них есть деньги в нужном объеме, они в курсе существования товара и он находится в их досягаемости. Ведь никто не поедет за новым молотком в Новую Зеландию. Это глупо. Значит, магазин, который продает этот самый промышленный товар, должен быть расположен так, чтобы покупатели могли до него добраться, не прикладывая для этого каких-то запредельных усилий. Пока ясно, что я говорю?
- Да, - Дукмасов решительно кивнул.
- Но тут есть интересный нюанс. Чем выше оборот промышленных товаров, тем ниже стоимость и выше скорость производства. При изготовлении партии в десять тысяч керосиновых ламп мы получим издержки меньше, чем при производстве ста штук. Из расчета на одну лампу, разумеется. Это не считая того, что технологическая цепочка в первом случае будет отлажена значительно лучше. Но тут есть очень опасный подводный камень, ведущий к созданию мыльного пузыря.
- Чего? - удивился Павел.
- Мыльного пузыря. То есть фальшивого эффекта в экономических процессах. Смысл вот в чем. Как я уже говорил, любому производству нужен оборот. Но желание его увеличить любой ценой может привести к тому, что производители будут искусственно снижать качество продукции. Это позволяет очень серьезно увеличить объемы оборота.
