— Понятно, — согласилась вместо меня Вера, — мальчики, давайте выпьем.
— Наливай, — рассеяно поддержал Гриша и продолжил развивать замысел: — Первая группа поедет на двух машинах, на моем джипе и твоей «Ниве»… Ну, за все хорошее! Верочка, передай мне севрюжку. У меня есть знакомый фермер, классный мужик, большой русский патриот. У него огромный дом, два этажа, бассейн, сауна, солярий, там у нас будет штаб-квартира. Жратва, молоко, фирменный самогон — все бесплатно. Места сказочные!
— Не понял, мы едем пить самогон, или возрождать культур-мультур?
— Леша, тебе Лида нравится? — вклинилась в разговор Вера и нежно посмотрела на свою замороженную подругу. — Мы с ней дружим со второго класса.
— Да, конечно.
— Все продумано, до мелочей, — продолжил Гриша, никак не реагируя на попытки сбить себя с курса, — мы составили самый подробный план. Каждому определены конкретные задачи. И тебе, между прочим, тоже. Сначала исследуем брошенные села. Архитекторы и реставраторы снимают планы церквей, строители сделают сметы…
— Я хочу шампанского, — неожиданно вмешалась в разговор молчаливая Лида.
— Наливай, — разрешил Григорий. — Мы создадим концерн «Возрождение интернэшнел», с начальным капиталом…
— Я хочу выпить за хозяина дома, — перебила оратора Лида. — Почему здесь нет шампанского?!
Шаманского действительно не было, тогда она налила себе полный фужер водки и, не дожидаясь остальных, выпила его до дна. Возникла неловкая пауза, которую я пытался замять.
— Где ты собираешься взять деньги?
— Деньги не проблема…
— Деньги всегда проблема, — задумчиво сказала Вера.
— Эта курица твоя жена? — показывая на многочисленные фотографии, спросила меня Лида.
— Да, это моя жена, — сдерживая раздражение, ответил я. Какой бы стервой ни была Лада, замороженная девица рядом с ней могла отдыхать.
— Бывшая, — хихикнула Вера.
— Найдем начальный капитал, придется пощипать нуворишей, — продолжил Григорий, — потом…
— Какие все мужики идиоты! — неожиданно обобщила Лида. После выпитой водки ее заиндевевшее, бледное лицо покрылось красным пятнами. — Я уезжаю домой.
— Лидуша, ну что ты, так хорошо сидим, — пыталась успокоить ее Вера.
— Проводи меня, — неожиданно потребовала она, настойчиво глядя мне в глаза. — Я хочу домой!
Я не стал возражать и пошел вслед за ней в прихожую.
— Какая муха ее укусила? — удивленно спросил Веру Григорий, насильно вырванный из громадья фантастических планов.
— Ей твой Крылов понравился, а он на нее не обращает внимания. Вот девушка и заявила о себе.
— Вряд ли с ним такое прокатит.
— Лидуша всегда добивается того, чего хочет, — засмеялась Вера, — никуда Крылов от нее не денется.
Дальнейшего разговора я не услышал. В прихожей Лиде сделалось плохо, она сначала оперлась на стену, потом на меня, и потеряла сознание. Пришлось отнести ее в комнату и уложить на диван.
— Ей стало плохо, что с ней делать? — спросил я Веру.
— Уложи спать, — посоветовала она и глупо хихикнула.
Против этого возразить было нечего, тем более что Лида и так уже спала.
— Послушай, — сказал я Григорию, когда его подруга на минуту вышла, — какого черта вы притащили эту ненормальную?
— Чем она тебе не нравится, — легкомысленно ответил он, — телка, как телка. Верка пытается пристроить ее замуж.
— За меня? Вы сбрендили?
— Не нравится, так не нравится. Кто тебя неволит? Ты лучше подумай об экспедиции.
— К черту тебя вместе с экспедицией, — сердито сказал я.
— Как хочешь. Мы побежали. Лидку можешь, когда проснется, выставить.
Однако выставить мне ее не удалось, девушка спала до утра, а когда проснулась, без стука вошла ко мне в комнату.
— Я хочу принять душ, где взять полотенце?
— Сейчас принесу, — сказал я и попросил: — Пожалуйста, если можно быстрее, мне нужно уходить…
В это время позвонила моя бывшая теща:
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, — сказал я, узнав ее голос.
— Надеюсь, вы надумали? — в лоб спросила она.
— Что я должен был надумать?
— Возместить Ладочке моральный ущерб.
— Я же вам вчера сказал, что денег у меня нет…
— Мне нужен шампунь и гель, — громко сказала Лида, появляясь на пороге.
— В ванной на полке, — ответил я, прикрывая ладонью микрофон.
— Что у вас там за женщина? — завизжал в трубке тещин голос.
— Знакомая… Почему я должен перед вами отчитываться? Ваша дочь от меня ушла к другому мужчине…
— Вы подлец!
— Это мое личное…
— Вы негодяй, после всего еще смеете говорить, что Ладочка!..
— Я не собираюсь разговаривать в таком тоне! — сказал я и бросил трубку.
Через минуту опять позвонил телефон. Теперь это была моя неверная жена.
В отличие от мамочки она была сама кротость. Однако я не дал втянуть себя в разговор с выяснениями отношений.
— Алло? А, это ты! Мамочка уже сообщила?..
— У тебя кто-то ночует?
— Какое тебе дело до того, кто у меня ночует. Ушла, и с богом…
— Мне просто интересно, — сообщила Лада, — с какой помойки ты затащил телку! Надеюсь, вы это делали не в моей постели?
— Это мое личное дело. Я в курсе, что я ничтожество и мерзавец, твоя мать напоминает мне об этом каждый день… И к тебе у меня просьба: оставь меня в покое. Желаю счастья.
Не успел я положить трубку, как вновь зазвонил телефон.
— Пресс-центр! Слушаю… Это опять вы, Валентина Ивановна? Я вам сказал, что не позволю лезть в свою жизнь… Я не дам вам денег на Анталию… Какую квартиру? Мою? Чего ради я должен ее продавать… Какой моральный ущерб! До свидания, приятно было поговорить!
— Мне нужен фен, — сообщила, появляясь в дверях, Лида. Она только слегка прикрылась полотенцем и смотрелась очень соблазнительно, однако я был не в состоянии этого оценить.
— В ванной. На полке. Под зеркалом. Можно побыстрее, я опаздываю! — чеканя слова, сказал я.
— Зачем сердиться, — примирительно произнесла Лида, — после такой ночи!..
— Что вы этим хотите сказать, какой «такой ночи»?
— Милый, неужели ты все забыл? — пленительно улыбнулась Лида и заперлась в ванной комнате.
— Что я забыл? С ума сойти! Вы скоро?
— Я уже почти готова, буквально пять минут.
— Я опаздываю!
Опять зазвонил телефон. Я выдернул из гнезда вилку, но звонок не умолкал. Я полез в карман за мобильником, неловко повернулся — и проснулся…
Вместо нормального белого потолка моей квартиры, над головой нависал низкий дощатый. Я в растерянности огляделся. Я лежал на деревянных полатях, в практически пустой комнате с бревенчатыми стенами. Небольшое окно с густыми переплетами и слюдой вместо стекла, было приоткрыто. Из-за него слышалось беспокойное мычание коров.
