Я кивнула и оглядела картинку в зеркале, так сказать, целиком. В общем, всё выглядело неплохо. Моё отражение лихо подмигнуло, мол, не бойся, ничего ужасного в кабинете начальника в этот раз не произойдёт. Такое страшилище, да ещё и неряха, просто не сможет задеть тонкие струны души эстетически избалованного шефа, которого окружали писаные красотки.
Уже вбегая на третий этаж, я в очередной раз задалась вопросом, чем же смогла привлечь брутального самца невзрачная серая мышь по имени Мария? Возможно, дело заключалось в том, что я постоянно отказывала уважаемому человеку в его маленьких желаниях? Или же он разглядел во мне нечто такое, о чём я и сама не догадывалась? О, лучше бы я под ноги смотрела, а не занималась анализом! На последней ступени мне в очередной раз не повезло. Сделав слишком большой шаг, я оступилась и услышала зловещий треск. Это была моя юбка. Теперь целомудренный разрез удлинился почти до самой молнии. Не знаю, насчёт трусов, но ажурные резинки телесных чулок стали доступны всеобщему обозрению. «Вот сейчас он меня точно уволит!» Я досадовала на то, что любовь к книгам и сладостям довела меня до увеличения вторых девяносто на полных двадцать сантиметров. Какая юбка это выдержит! Но самое страшное заключалось в том, что в момент падения, мои очки слетели с носа и ударились об итальянскую плитку.
«Это только утро! К вечеру всё будет гораздо веселее!» ― мой оптимизм начинал раздражать.
Нинок, тарабанившая по клавишам компьютера акриловыми ноготками, только открыла рот, когда я вошла в приёмную, и указала рукой на дверь. Постучав, я проскользнула в кабинет, так и не дождавшись ответа. Шефа я не увидела, так, расплывчатое пятно, пахнущее дорогим одеколоном и огромными деньгами. Я знала, что многих женщин сочетание таких ароматов могло свести с ума. Многих, но только не меня. От моего мужчины должен исходить запах опасности, моря, ветра, полевых трав и тумана. Я так размечталась, что громко втянула в себя воздух, словно ожидая, что сейчас тут, в кабинете шефа, по щучьему велению, по моему хотению, появится мой личный принц. Но принц не появился. Зато Денис Витальевич отодвинул от длинного полированного стола один из неприлично дорогих стульев, приглашая присесть. Я боялась, что моя юбка уже не выдержит приседаний и треснет до талии, выставляя на показ весьма смелые стринги, словом, не оставит места для фантазии дорогому начальнику. Поэтому я отрицательно покачала головой и что-то промычала. Видимо, Дениска был не в духе.
– Что прикажешь делать с тобой, Александрова?
Я пожала плечами. Как я могла ответить на вопрос, если даже не уловила его сути? Начальник обошёл меня по кругу. Казалось, что от него не укрылось ничего: ни кружева моего бюстгальтера, ни фантастический разрез. Он громко сглотнул и уже потянул ко мне потные ладошки, но вовремя передумал.
– Ваши коллеги жалуются, что Вы не собраны, рассеянны, невнимательны. А для сотрудника банка это недопустимые качества.
Я мысленно улыбнулась. Вот теперь он точно заставит меня написать заявление по собственному, и я, наконец-то, смогу покинуть место своего хронического позора.
– А Ваш внешний вид! Не думаете ли Вы, что наши клиенты не поймут, что скрывается под этой мокрой блузой?
Он опять хотел дотронуться, но, видимо вспомнил, к чему это привело в последний раз. Правда, за звонкой пощёчиной шефу последовало моё очередное понижение ниже-некуда. Неужели уже завтра я стану уборщицей? Босс перестал наматывать круги.
– Но мы можем решить все вопросы к нашему взаимному удовольствию.
Я чувствовала, что сейчас он криво улыбается, изящно выгнув бровь. Удовольствие с ним? Нет уж, увольте! Я лучше приму целибат, чем отдамся этому козлу.
– Вы же знаете, Денис Витальевич, что я не сильно жалую мужчин.
Шеф подошёл сзади и стал ко мне слишком близко, я бы даже сказала, прижался всем телом. Даже через плотную ткань юбки я чувствовала, что все вопросы он готов решить немедленно в этом кабинете, на столе или на милом кожаном диванчике.
– Знаю, но ты изменишь мнение, как только мы познакомимся поближе. Грядут сокращения, малышка. Я бы не хотел, чтобы ты пополнила армию безработных.
Что? Сокращение? Я не ослышалась? Вот это счастье! Я немного отодвинулась, опершись руками о стол.
– Согласна.
И тут же крепкое мужское тело стремительно прижало меня к полированной поверхности, наклонив за шею. Я с силой толкнула непонятливого шефа, попав в самое чувствительное для любого мужчины место, и подбежала к двери.
– Я согласна на сокращение. Надеюсь, меня сократят первой, и это произойдёт быстро.
Вылетев из кабинета управляющего, аки пуля, и, миновав три пролёта лестничной клетки, я помчалась на улицу. Мне нужен был свежий воздух, хотя бы глоток. Отвращение к начальнику боролось с радостью скорого освобождения. И радость победила.
На улице накрапывал мелкий дождь, готовый в любой момент перейти в холодный осенний ливень, а я опять забыла зонт. Но это было неважно. Главное, что судьба всё устроит, и этот кошмар скоро закончится. Сделав несколько шагов из-под козырька, я подставила лицо крупным каплям и почувствовала неописуемую лёгкость во всём теле. Мне хотелось сбросить туфли на шпильке и пробежаться по лужам, закружиться, запеть, взлететь к этим грозовым тучам, а потом опять опуститься на мокрый асфальт.
Мои мечты были прерваны таким же растяпой, как и я. Грузный невысокий мужчина в летах врезался в моё расслабленное тело и сбил с ног. Я не видела его лица и фигуры ― так, размытый силуэт, но решила, что ему хорошо за пятьдесят. Незнакомец извинился, помог мне встать и даже попытался отряхнуть грязь с уже безнадёжно испорченных вещей. Потом вдруг завертелся, как волчок, сунул мне в руки небольшую кожаную папку и прошептал:
– Передашь лорду. Он тебя найдёт.
Я только открыла рот, чтобы задать сопутствующие вопросы, как странный человек повёл в воздухе ноздрями и побежал прочь слишком быстро для человека своего возраста и телосложения. Я пыталась разглядеть его в толпе, но без очков была абсолютно беспомощной.
Счастье закончилось быстро, пришлось возвращаться в банк. Я не увидела, я почувствовала, что взгляды всех посетителей и сотрудников прикованы к моей скромной персоне. Повышенное внимание мне не понравилось. Анжелика, моя единственная подруга в этом гадюшнике, и мой непосредственный начальник, протянула свои запасные очки. Видела в них я из ряда вон плохо, но всё же видела. Меня несказанно порадовало, что зрение, хоть и частично, вернулось, но радость была недолгой. Уж лучше бы я оставалась в блаженном неведении! Мои худшие опасения подтвердились. Я была выпачкана липкой грязью буквально с головы до ног. Рукав форменной блузы болтался на нескольких стежках, на колене зияла кровоточащая рана, а каблук от лодочек был утерян где-то по дороге. Я даже не заметила этого. Вот растяпа!
– Сейчас вызову такси. Поезжай домой, приведи себя в порядок. Мы все видели, как этот сумасшедший напал на тебя.
Я горько усмехнулась.
– Шефу это не понравится.
– К чёрту шефа. В таком виде и в таком состоянии ты всё равно работать не сможешь.
– Да?
– Да. Я бы не смогла. Три дня за свой счёт как раз то, что тебе нужно. Заявление за тебя я напишу.
Девочки вынесли мой плащ, и уже через пару минут я мчалась на такси в сторону дома.
От ванны поднимался блаженный ароматный пар. В стереосистеме звучала инструменталка Игоря Крутого, за окном шумел дождь, а на тумбочке притаился новый любовный роман. Жизнь налаживалась. Я так расслабилась, что уже забыла все неприятности. Замотавшись в огромное полотенце, я вошла в комнату обновлённой и совершенно счастливой, но тут раздался телефонный звонок.
– Маш! Это я, Анжелика. Тут у нас такое… Того сумасшедшего, что налетел на тебя, машина сбила. К нам из полиции заходили, изъяли все записи системы видеонаблюдения.
– Как жаль беднягу. Скажи, они теперь и меня допрашивать будут?
– Зачем? Нет. Были свидетели, что на него налетела какая-то чёрная иномарка будто специально. А ты тут при чём?
– Верно, но, если учесть, что он уронил меня прямо перед парочкой камер у входа… Вдруг следователь подумают, будто я решила отомстить?
– Не пори чушь, да и камеры у входа не работают уже вторую неделю. Так что твои взаимоотношения с тем несчастным остались, так сказать, за кадром.
– И на том спасибо. С моим цыганским счастьем, меня могли бы запросто втянуть в эту историю.
– Всё, отбой. Шеф идёт, злющий, как чёрт!
Короткие гудки. Анжелика отключилась.
Я упала на кровать, и тут увидела на тумбочке рядом с книгой папку, ту самую. Надо же, я не потеряла её, не уронила в лужу и не забыла в такси. Всё это время я крепко сжимала её в руках, принесла домой и положила на самое видное место. Прогресс! Я надела очки. Возможно, этот кусок кожи многое значил для бедолаги, но доверить ценные бумаги, или что там лежало, мне? Кому бы это взбрело в голову в здравом уме и трезвой памяти? Что он там говорил? Отдать лорду? Что есть «лорд»? Фамилия, звание, кличка? Я раскрыла замок не из женского любопытства. Может, там были координаты загадочного адресата… И тут меня осенило. Мужчина признал во мне сотрудницу банка и решил, что более честного, порядочного, внимательного и пунктуального человека ему не найти. Боже! Как он заблуждался. Мои пальцы уже вытащили старый пожелтевший лист, сложенный в несколько раз и записку на непонятном языке. Если честно, я даже букв таких никогда не видела. Я развернула лист. Карта с пометками, состоящими из тех же закорючек и чёрточек. Вот же фигня! Надо было всё обдумать, но мысли путались. Единственным верным, на мой взгляд, решением было лечь спать, несмотря на то, что часы показывали только двенадцать по полудню. Обдумаю всё позже, на светлую голову. Кстати о голове. Она опять начала болеть. Я открыла тумбочку и высыпала на ладонь горсть синих капсул. Мама рекомендовала пить их не больше двух, и то, в самых крайних случаях. Но последнее время приступы участились. Поэтому пилюли я перестала считать. Я принимала их каждый раз перед сном, чтобы ослабить влияние кошмаров на мою и без того покалеченную психику, но тем не менее, каждой ночью я неизменно возвращалась в пещеру, затерянную на краю земли в вечной мерзлоте…
