— Но это же может привести к мировому катаклизму, — Глава государства встал из-за стола и подошел к окну. — Мне все же не верится, что они решаться на такой шаг.
— Виктор Сергеевич, люди, которые на протяжении последних двадцати лет являются практически правителями половины человечества, не успокоятся на достигнутом. Тем более они очень болезненно реагируют, когда у них эту власть забирают. Прочитав мою докладную, вы увидите, что ими уже разработана система действий при возникновении конфликта.
— Хорошо, Александр Дмитриевич, я сегодня же внимательно ознакомлюсь с вашим докладом. Я так понимаю, у вас есть соображения по мерам противодействия, — хозяин кабинета вернулся к столу и сел на свое место.
— Определенный комплекс мероприятий нами проводится уже несколько лет, но на данном этапе сил нашего ведомства уже недостаточно. Те меры, которые мы разработали, требуют государственного вмешательства, — ответил Шапников.
— Давайте поступим так, я ознакомлюсь с вашим докладом и тогда мы встретимся вновь. Думаю, затягивать с этим не стоит, — Цапын подошел к столу, где стоял его компьютер. Сверившись с расписанием, на текущую неделю он вернулся на место.
— Жду вас в пятницу, в это же время. Если всплывут новые факты, касающиеся этого дела, немедленно отправляйте мне.
Начальник аналитического отдела поднялся, пожал протянутую руку и вышел из кабинета.
Президент одной из самых могущественных стран мира сидел за своим рабочим столом, обхватив голову руками. Перед ним были разложены листки с докладом Шапникова. Факты, приведенные в докладе, не просто шокировали, они угнетали своей неотвратимостью. Проведя много лет в политике, он не мог поверить, что жажда власти и обогащения могут настолько затмить разум. Притупить инстинкт самосохранения. Раздавшийся звонок мобильного телефона вывел Цапина из оцепенения.
— Цапин.
— Витя, ты, когда собираешься домой? — голос жены казался недовольным и в тоже время таким родным. Услышав его, у Цапина отлегло от сердца, появилась уверенность, что он справится.
— Все, Ириша, выезжаю. Глава государства нажал на кнопку коммуникатора:
— Наташа, машину к подъезду. Завтрашнее заседание перенесите на десять часов утра.
Казавшееся пустым здание вмиг наполнилось жизнью. Охрана повскакивали со своих мест, натягивая на ходу дорогие пиджаки, которые не могли полностью скрыть оружие, висевшее по бокам. Водители прогревали моторы и еще раз проверяли исправность всех систем. Снайперы сопровождения на местах и по маршрутам прильнули к окулярам, выискивая подозрительных лиц.
Президент России спустился по лестнице и сел в лимузин. Через несколько минут из ворот кремля выехало три одинаковых кортежа, и разъехались в разные стороны. Даже экипажи сопровождения не знали, в котором их них находится глава государства.
Кортеж президента ехал по вечерней Москве, проблесками мигалок нарушая суетливую жизнь столицы. Водители торопливо освобождали дорогу, не желая связываться с сильными мира сего. Только вереница дорогих машин исчезала, Мегаполис продолжал жить своей жизнью.
Цапин смотрел на мелькающие за бронированными стеклами огни города. Гнетущее чувство безысходности вернулось и давило на психику.
— Неужели все это может погибнуть ради обладания ещё большим богатством, — думал он.
Глава государства сам был не бедным человеком, но никогда не стремился захапать чужого, не находил в этом удовольствия. Бизнес воспринимал не как войну, с полным уничтожением противника, а как спорт. Используя формулировку советских физкультурников: Выше, Дальше, Быстрее.
Вот когда он ушел на государственную службу, тогда пришлось повоевать. Но и там он старался обходиться «малой кровью».
Цапин оторвался от своих невеселых мыслей и посмотрел в окно. За ним уже не мелькали улицы города, а только столбы освещения. Машина подъехала к входу загородной резиденции. На крыльце его встречали один из секретарей, горничная и начальник охраны комплекса. Горничная, взяв легкий плащ президента, тут же удалилась. Секретарь и начальник охраны остались в ожидании распоряжений.
— Алексей, — обратился Цапин к секретарю, — если нет ничего срочного, вы свободны.
— До свидания, Виктор Сергеевич, — попрощался секретарь, и направился к дежурной машине, стоявшей под навесом.
— Николай Трофимович, я же вам много раз говорил, что не стоит каждый раз меня встречать, — обратился президент к начальнику охраны.
— Господин президент, таков протокол, а я привык выполнять свою работу, как положено, — возразил тот. Цапин махнул рукой, вошел в дом:
— Николай Трофимович отпустите, пожалуйста, горничных, я хочу побыть с семьёй наедине, и ребят с внутренних постов сними, — президент посмотрел на недовольное лицо главного охранника, — хотя бы с жилой части.
— Слушаюсь, господин президент, разрешите идти? — произнес Нач. Охр.
— Да конечно. До завтра, Николай Трофимович, — ответил Цапин, направляясь в жилую часть резиденции. Жена ждала его у дверей:
— Витюшь, ты чего так долго, говорил на пару часиков, а сам ночью приехал.
— Извини, дорогая, появились обстоятельства, которые выше наших желаний, — стал оправдываться он и тут же сменил тему во избежание упреков. — Покушать есть что-нибудь?
— А что президента России на работе уже не кормят?
— Конечно, кормят, но кто может сравниться с тобой, — сделал комплимент жене Цапин.
Супруга президента, несмотря на свой высокий статус, не потеряла интерес к домашнему хозяйству и когда появлялась возможность, с удовольствием занималась им. Тем более что не надо было ходить по рынкам и пропадать в ванной, перестирывая горы грязного белья.
Ирина поставила перед мужем тарелку с борщом, в котором айсбергом плавала сметана.
— Чеснок давать? — спросила женщина.
— Если только тебя это не отпугнет, — произнес Цапин и приобнял жену, прижавшись щекой к её животу.
— Ешь, давай, подлизываться потом будешь, — усмехнулась она, ласково взлохматила волосы мужа.
Мужчина втянул носом аромат блюда, принялся с удовольствием уминать борщ.
Жена уселась напротив супруга и смотрела, как тот ест. Когда с первым было покончено, женщина поставила перед ним его любимые сырники со сметаной.
— Мать, ты меня раскормишь, я ни в одни штаны не влезу. — Цапин погладил себя по животу.
— Не беспокойся, на работе из тебя все соки выжимают. Когда приезжаешь, такое впечатление, что год тебя не кормили, — возразила жена.
После того, как все было съедено, супруги вышли в гостиную, прихватив с собой чашки с чаем.
— Что опять случилось? Ты приехал не в себе. — Поинтересовалось Ирина.
Лицо супруга при этих словах сделалось мрачным. Он отодвинул чашку, и какое-то время моча смотрел на жену. Затем встал, прошел в прихожую. Через минуту он вернулся, держа в руках папку.
— На, просмотри это, только предупреждаю, после прочитанного тебе навряд ли удастся уснуть.
— Может не стоит тогда на ночь голову забивать, — жена задержала протянутую руку.
— Может и не стоит, — пожал плечами Цапин, — хотя мне было бы интересно услышать твоё мнение. Ладно, пойду спать, устал.
— Хорошо, милый, иди. Я все же полистаю, ты меня заинтриговал, — Ирина надела очки и погрузилась в чтение.
Утром Цапин проснулся по привычки в шесть тридцать. Он провел рукой по постели, половина супруги была пустой. Цапин накинул халат и вышел из спальни. Когда он вошел в гостиную, то застал там Ирину. Она сидела на том же месте, держа перед собой доклад. На столе стояло несколько пустых чашек, но самое необычное — пепельница полная окурков. Цапин знал, что жена иногда курит, но она всегда делала это тайно. То, что сейчас Ирина, даже не пыталась скрыть, свою пагубную привычку указывало — женщина выбита из колеи.
— Ты что, не ложилась? — удивлено спросил он.
— Нет, — ответила она и подняла на мужа свои красные, воспаленные глаза. — Витя, неужели это все, правда? Цапин покачал головой и произнес:
— Думаю, что да. Я, конечно, скажу, чтобы все проверили, но нам надо готовиться к очень непростым временам.
— И что ты думаешь предпринимать.
— Не знаю, у Шапникова есть кое-какие идеи. В пятницу назначил ему встречу, выслушаю его, а потом буду решать.
— Витя, мне страшно, за дочь страшно. Неужели в этом кошмаре ей придется жить. Цапин подошел к жене и погладил её по голове.
— Не бойся, мы обязательно что-нибудь придумаем.
Оставшееся время перед встречей с президентом Шапников провел в конторе, почти не выходя на улицу. Его ультрасовременный кабинет был захламлен коробками и напоминал скорее мусорную свалку, чем рабочее место одного из самых лучших умов России. Он запретил всем входить в свой кабинет, а уборщице пригрозил, если она появится возле его двери, то сошлет её в Сибирь. Сам Шапников был подставь кабинету. Его белая рубашка сейчас скорее выглядела серой, лицо покрывала многодневная щетина. В отличие от других генералов управления Александр Дмитриевич никогда не отличался тягой к созданию культа из своей должности и звания. Он с усмешкой, а иногда с презрением относился к тем высокопоставленным офицерам, которые всячески подчеркивали свое положение, окружали себя дорогими вещами, хвалясь друг перед, другом шикарными машинами и особняками. Его бесила тяга этих надутых индюков к парфюму, он не понимал, как может человек, находясь на службе, пахнуть, словно дорогая проститутка.
